* Комиссар Сегура, я вам все сказал. Передайте вашим лидерам ультиматум.

Капитан 2-го ранга Харпер сосредоточенно посмотрел на экран радара, и проворчал:

— Кто бы ни был этот комиссар Сегура, его люди пока никак себя не проявляют.

— Они, — предположил первый помощник, — хотят измотать нас ожиданием, чтобы…

— …Чтобы, — подбодрил его Харпер, — ну, продолжай.

— …Чтобы, — договорил помкэп, — на рассвете устроить какой-нибудь сюрприз в гавани Аваруа. Мне кажется, они что-то такое готовят. Возможно, морские мины.

— Разумное предположение… — Харпер потер уставшие глаза, — я бы на их месте так и поступил. Морские мины — самое эффективное морское оружие для нищего флота.

Пискнул зуммер селекторной связи.

— Центральный технически пост, сэр! Дым в машинном отделении.

— Пост отдыхающей смены, сэр! Сильное задымление!

— Пожарный пост, сэр! Три очага возгорания. Огонь в вентиляционных каналах.

— Пост внешнего контроля, сэр! Огонь на верхней палубе около торпедных аппаратов.

— Пожарный пост, сэр! Дежурные расчеты…

Последний из рапортов прервал оглушительный взрыв. Пол под ногами вздрогнул. В воздухе запахло горелой изоляцией и еще чем-то едким. А тем временем из селектора продолжали доноситься тревожные рапорты.

— Пост чрезвычайных ситуаций, сэр! Взорвались противолодочные торпеды по левому борту. Разрушены два помещения первого яруса надстройки. Есть раненые…

— Пожарный пост, сэр! Просим заглушить машину, и перекрыть подачу воздуха через вентиляционные каналы второй и четвертой группы, иначе сложно бороться с огнем.

— Сильное задымление центрального поста, сэр! Люди задыхаются! Просим разрешить перейти на дублирующий пост по аварийному расписанию.

— Пост чрезвычайных ситуаций, сэр! Открытый огонь на корме! Источник возгорания в разрушенной части надстройки, но мы не можем подобраться туда! Что нам делать?!

Экипаж фрегантины «Аруиаруи» всматривался в южный сектор неба, стараясь разглядеть результаты атаки. С такой дистанции физически невозможно было увидеть «Нимбел», поскольку он был за горизонтом. Но вот, на фоне бархатной черноты, усеянной ярко-серебряными точками звезд, стало просматриваться тусклое оранжевое пятнышко: свет от пламени пожара рассеивался на облаке дыма…

— Мы подбили его! — воскликнула Утахе.

— Мы подбили его, — согласился Фнир.

— Да, — лаконично отозвался Ормр.

— …Значит, — сказала Рут, — пора заняться следующим делом.

Объявив это, она резко развернулась и вошла в кают-компанию, где Корвин и Гремлин продолжали наблюдать за горящим фрегатом через видео-камеру планера-шпиона, и требовательным тоном напомнила им:

— У нас есть дело: наша Норна.

— Мы, — ответил Гремлин, — займемся этим, как только уясним оперативную ситуацию.

— Что тут, на хрен, еще уяснять?! — рявкнула Рут, — Пламя над новозеландским фрегатом видно даже с нашей палубы! Горит так, что облака светятся! Киви там мечтают только добраться до родного порта! Им не до сражений! Они нейтрализованы. Давайте теперь заниматься делом, а не глазеть на этот пожар!

— Не заводись, не надо, — строго сказал Гремлин и обратился к рулевому, — Темао, лечь в дрейф, продолжать наблюдение.

— ОК, — откликнулся 18-летний маори.

— Ну, — продолжил Гремлин, — и что ты конкретно предлагаешь, Рут?

— Я предлагаю вытащить нашу Норну, которая сидит в тюрьме на Тарава — сказала она,

затем в упор посмотрела в глаза Корвину, — Ты же говорил, что наша Норна, это и твое личное дело тоже. У тебя есть автожир. Почему он еще не летит на норд-вест?

— До Кирибати-Тарава 3500 км, — сказал пилот, — как ты понимаешь, «Hopi» не дотянет.

Рут Малколм резко тряхнула ярким панковским хайром-ирокезом.

— Но он дотянет до Увеа-и-Футуна, 1700 км. Там фабрика в деревне Толоке на острове Футуна. На фабрике — Скйоф. Вы с ним напарники. И не говори, что он не готовился к этому дню.

— Я этого и не говорю. А ты пока не ответила: что конкретно предлагаешь?

— Во-первых, я предлагаю не тянуть с вылетом. Думаешь, я не понимаю, что ты после разборки с новозеландским фрегатом, по-любому собирался лететь туда? Во-вторых, я предлагаю тебе взять меня с собой. Не беспокойся, я пригожусь в деле.

— Рут, — мягко произнес Корвин, — ты даже не представляешь, что там будет.

— Я не маленькая! Представляю! И штурвал я умею держать, и стрелять умею, ясно?

— Блин, на фиг, — проворчал Корвин, и повернулся к Гремлину, — что скажешь?

— Решай сам, — ответил тот, — ты спец по авиации, тебе виднее.

— ОК! — Корвин хлопнул ладонью по столу, — Но слушай, Рут, у меня жесткое условие, которое не обсуждается. В деле исполнять мои приказы сразу и без пререканий. Ну?

— Ну, — эхом откликнулась 18-летняя креолка, — понятно, что так. Давай, полетели.

Через полчаса, автожир «Hopi», спущенный на воду с палубы катамарана «Аруиаруи», вылетел на северо-запад. Некоторое время Корвин пилотировал в тишине. Рут о чем-то думала, сосредоточенно двигая кожей на лбу. И лишь потом она задала вопрос:

— После Футуна мы летим на Тараву, вытаскивать Норну, так?

— Почти так, — ответил он, — вытаскивать будут красные гренадеры капо Коломбо. Наша задача: вместе с аэромобильной милицией Тувалу-Нукуфетау, обеспечить «воздух».

— Хе-хе. Интересно! Про пилотов с Нукуфетау я слышала. А кто такой капо Коломбо?

— Это лидер красных гренадеров. Коломбо воевал на острове Борнео за филиппинских сепаратистов северо-восточной зоны, против федеральной армии Малайзии, потом на Филиппинах, в округе Минданао — за красную фракцию хуки против правительства и против мусульман моро. А теперь красные гренадеры воюют за Великую Хартию.

— А почему, — спросила она, — этого лидера прозвали Коломбо?

— Это в честь международной организации «Коломбо-План». Ты слышала про такую?

— Нет, а что это?

— Это межправительственное сборище стран Азиатско-Тихоокеанского региона, в духе финансового неоколониализма. Штаб квартира — в Коломбо, столице Шри-Ланки.

— Хе-хе… А при чем тут лидер филиппинских красных гренадеров?

— Ну, просто он отрезал головы нескольким крупным чиновникам этого сборища.

— Что?! Он отрезал им головы?!

— Да. Они прилетели на филиппинский Палаван, на экономический форум. А утром их обнаружили в апартаментах отеля, без голов. Был грандиозный скандал.

— Ни хера себе… — пробурчала девушка — панк, — …А зачем так делать?

— Ну… — протянул пилот, — в племени, откуда происходит Коломбо, такая традиция.

Рут Малколм тряхнула головой, и распушила ладонями свой хайр.

— Хэх! А откуда красные гренадеры возьмутся на атолле Тарава?

— Мы привезем их с Футуна по воздуху, — ответил Корвин.

— Упс… А откуда они взялись на Футуна?

— С Тинтунга, разумеется. Они вместе с волонтерами-сальвадорцами, сделали, как бы, революцию и, не дожидаясь американо-арабского десанта, перешли на новые позиции. Сводный полк сместился на север и занял там почти необитаемый архипелаг Феникс в восточной зоне Кирибати, а ударный батальон во главе с самим капо Коломбо ушел на морском транспорте на запад, к Увеа-и-Футуна, и тихо высадился на Футуна в деревне Толоке, про которую ты знаешь. Там, где яхт-клуб и наша фабрика.

— Ни хера себе… А ударный батальон это сколько солдат?

— Около трехсот. Они, вместе с вооружением, поместятся в пять «Апельсиновозов».

— «Апельсиновозы»? — недоуменно переспросила Рут.

— «Апельсиновоз», — сказал он, — это реплика германского летающего крыла Horten-VIII, модель 1945 года. ТТХ: размах крыльев 32 метра, длина 13 метров, движки два по 1000 кВт, взлетный вес 16 тонн из них груз 9 тонн, скорость 200 узлов, дальность 10.000 км. Название «Апельсиновоз» возникло в 1960-х. В Аргентине думали использовать реплики Horten-VIII, чтобы возить апельсины на экспорт. Но, что-то там не сложилось.