Ага, кажется я начинаю понимать его нынешнее положение. В моем прежнем мире это называется "эгрегор" — сущность, которая появляется как результат верований множества людей, объединенных общей идеей. Боги очень тщательно раздробили душу Ладона, но он выжил в форме мифа, верования, которое и позволило множеству "песчинок", оставшихся от бедняги, не рассыпаться, а сохранить вполне конкретную форму. По большому счету, без своей паствы он даже не может считаться живым. А чтобы убить его нужно всего лишь дать драконидам другую религию.

Я рассмеялся в ответ:

— И ты говоришь мне о жалости? Существо, которое живет лишь за счет своих последователей? Сколько времени пройдет прежде чем все твои дети примут новую веру, став жителями подводных городов? А ведь Кора точно не остановится на достигнутом, тем более теперь, когда ей помогает сын Асмодея.

Наступил черед Ладона хранить хмурое молчание. Что там его шаман говорил про словесные баталии?

— Я предложу тебе то же, что и всем своим осколкам, — продолжил я. — Убежище в гиперреальности и почти полную автономность в обмен на филактерию Селесты и пятую часть всех доходов. И это действительно щедрое предложение, при том, что вряд ли хоть кто-нибудь из ныне живущих богов вообще станет с тобой разговаривать. Так что советую отбросить гордость и перестать делать вид, что ты не цепляешься за последнюю соломинку в моем лице.

Ладон пожевал губами. На его лице читался плохо скрываемый гнев, но уже то, что он не давал волю эмоциям, подтверждало мою правоту.

— Мне нужен Уотердип, — прохрипел он. — Я не могу просто бросить его. Это часть меня, в точности как тот осколок — часть твоей подруги. Так что уговор прост: верни мне контроль над жителями города и я отдам тебе филактерию Селесты. Ах да, еще этот твой питомец… Из него бы вышел идеальный аватар. Я дам ему образец своей крови.

Я перевел взгляд на Роя. От него исходили эмоции страха и предвкушения одновременно.

— Он тебя боится, — покачал головой я.

— И правильно делает, — ухмыльнулся Ладон, поворачиваясь к нему. — Я не собираюсь ломать твою волю, малыш. Просто мне нужен подходящий носитель. А быть учеником бога, путь даже и временно потерявшего силу, — это большая честь, знаешь ли.

Рой задумался ненадолго, а потом решительно кивнул.

— Это все хорошо, но я не хочу терять свою боевую единицу, — нахмурился я. — Взамен мне нужно право призывать вас обоих, если того потребуют обстоятельства.

— Мы поможем тебе, наследник Прометея, — ответил Ладон. — В наших интересах, чтобы ты прожил долгую жизнь. Но нам нужны гарантии. Например, о том, что ты не бросишь нас в самое пекло в качестве разменной монеты, чтобы спасти свою шкуру.

— Гарантом станет этот гримуар, — кивнул я, доставая из сновидения оригинал Онейрономикона. — Это наш общий ключ к гиперреальности. Мы запишем договор на его страницах. Если один из нас нарушит его, книга разорвет с ним свою связь.

По тому же принципу работает наш контракт с Элро. Естественно, что в таких важных вопросах мы не можем просто полагаться на “добрую волю” друг друга. Одно из преимуществ независимого арбитра, которым стала книга. Возможно, эта кривая дорожка приведет нас к появлению новой “Системы”, но что поделаешь? Единственная альтернатива контрактам и обязательствам — это язык грубой силы. А я сильно сомневаюсь, что Ладон добровольно согласился бы стать моим рабом. Да он скорее умрет, что в его положении не так уж сложно. Тот же аргумент относится и к остальным осколкам Прометея, и вообще ко всем, с кем мне придется иметь дело.

— Занятное решение, — дракон наклонил голову набок, сверля глазами гримуар. — Ты отказался от собственного наследия, чтобы дать жизнь чему-то большему. Но будь осторожен: одна ошибка — и из великого гения ты превратишься в великого глупца, — он криво улыбнулся.

— Расскажи мне про Уотердип, — перевел я тему. — Как вышло, что ты потерял контроль? Почему сразу не убил Кору?

Ладон снова помрачнел.

— Ты не единственный Падший, к которому я обратился за помощью. Первым был отпрыск Ареса по имени Фобос. Он первым нашел моих потомков и заключил со мной договор. Вот только потом…

— Фобосу верить нельзя, да, я в курсе.

— Будь он драконом, мои сородичи давно стерли бы его лживую душонку в порошок! — гневно прорычал Ладон.

— И после этого обнаружили бы, что это был лишь маленький отросток настоящего Фобоса, — рассмеялся я. — Ну или большой, но далеко не единственный. Несчастное существо: он ведь и сам почти никогда не знает этого наверняка. Погоди, так значит Кора…

— Кора — дура вселенского масштаба, — перебил меня дракон. — Она была так увлечена своей войнушкой, что даже не заметила, как культ Фобоса поглотил все, что она с таким трудом создавала.

— Уотердип захватили его клоны? — понимающе кивнул я.

— Уотердип целиком состоит из его клонов! — разъярился дракон. — Этот жалкий сопляк точит остатки моей души, как червяк — райские яблоки! Он защищал, все это время защищал Кору от моего гнева, и теперь я уже ничего не могу с ними сделать!

Глаза старого шамана осветились адским пламенем а татуировки стали ярко-красными. Вода вокруг него начала бурлить, как будто в нее окунули раскаленное железо.

Да уж, не самый приятный расклад. Очевидно, Ладон может сделать любого из драконидов аватаром собственной души (прямо как Рой — этих его мелких рыбешек). У Коры, как я понимаю, был иммунитет. Не велика беда, ведь ее давно могли бы прикончить свои же — во сне или с помощью яда, вариантов тут много. Но Фобос защитил девушку, вселяя в души ее подчиненных своих "паразитов", так же, как это было на моей родной планете. Профит — Кора приводит ему новых жертв, а он их ассимилирует и по капле выкачивает амальгаму. Я точно так же развлекался когда-то в гнездах муравьев, захватывая их колонии целиком.

Непонятно только, почему он не захватил ее саму. То ли не хотел терять ее лидерские качества, то ли оставил в качестве посредника для переговоров с архонтами. Я ведь и сам не почувствовал ничего странного, потому что общался только с ней, а на "придворных" не обращал вообще никакого внимания. Даром что с Фобосом я знаком и знаю как выслеживать этих его паразитов. Но весь город… С этим могут возникнуть проблемы. Да еще и Вексель положил глаз на это место.

— Захватить город, не привлекая внимания Асмодея, будет о-очень сложно, — я покачал головой. — Я почти уверен, что мне удастся сбежать, а вот для тебя все может закончиться плачевно. Уверен, что хочешь рискнуть?

— Это вопрос чести, — Ладон гордо задрал голову. — Сопляк должен заплатить за свое вероломство.

Похоже, подгорело у старика. Ну, Фобос — тот еще фрукт, я и сам не прочь с ним пободаться. Сомневаюсь, что он действительно “сдаст” меня богам, но от такого скользкого противника следует избавляться до того, как он наберет силу. В случае с Фобосом — выпалывать, как назойливый сорняк, везде, где только встретишь.

— А что насчет ваших сородичей, других драконов? Курт, насколько я понимаю, вас активно разыскивает.

Ладон скривился, как от лимона, фаршированного горчицей.

— Куармориониксорт — предатель. Он ищет чего угодно, но только не моей свободы. Он был в Уотердипе и наверняка давно спелся с Фобосом. Можно сказать, что тебе повезло, наследник Прометея, ведь особого выбора у меня не осталось.

— Ладно, да будет так, — я решил скрепить наш договор щепоткой пафоса и крепким рукопожатием. — Еще один вопрос. Как ты погиб? Мы так и не дослушали эту историю до конца.

— А твоя подружка тебе ничего не рассказала? — дракон расхохотался — хрипло, жутко. — Не меньше дюжины раз я пожирал, мучил и убивал каждую из шавок Хроноса, но волей своего хозяина они возвращались к жизни и им снова приходилось идти в бой, чтобы защитить его. И пусть в итоге я погиб, но этот урок они запомнили навсегда!

Я поежился. Теперь понятно, почему Селеста не захотела поднимать эту тему. Не самые приятные воспоминания.