Затем ответил Звягинцев: «У тебя кто-то появился?», естественно Доброкотов не мог не признаться Марине в высоких чувствах: «Да, наладил наконец отношения с женой, люблю её очень, ничего не могу с собой поделать».

А потом я отправила обоим абонентам такой текст: «Уничтожь всю нашу переписку, жена лютует, как бы чего не вышло. В гневе она готова на всё, даже на физическое устранение соперницы», и стёрла все принятые и отправленные мной сообщения, дабы преждевременно не радовать владельца этого смартфона отсутствием Рининых конкуренток.

Кстати, у Звягинцева был довольно интересный номер телефона: +79876543210. Я удалила и его.

Проснувшись часа через три-четыре, Вадюша просипел:

— Сколько времени?

— Хм-м-м, — протянула я. — Семь часов утра.

— Как? Почему ты меня не разбудила? — Он подскочил и начал спешно обуваться. — Что я скажу жене, почему не ночевал? А-а-а! — Вадик схватился за голову. — Нет, она на этот раз не простит, выгонит и оставит без штанов! — Доброкотов бил копытом и раздувал ноздри.

Его интеллигентно-высокопарный слог вмиг рассыпался: хамство из себя трудно вытравить, если оно всегда было, но тщательно скрывалось. Зато Доброкотов пишет без грамматических ошибок.

— Зачем же ты ей изменяешь, если так боишься потерять?

Вадюша махнул рукой и зло посмотрел на меня:

— Ты, я вижу, совсем дура. Зачем тебе объяснять?

— Ты, я вижу, плохо видишь.

Он сел на пол и обхватил голову:

— Прости, Ксюша. Это я сгоряча.

Я постаралась включить милоту, если такая ещё имелась в моём арсенале.

— Да пошутила я, семь часов вечера сейчас.

— Пф-ф, как хорошо-то. Что же мне сказать, где я мог быть? — Он с минуту думал и выдал креативную идею: — Скажу, ездил на базу отдыха, решил сделать любимой подарок: купил недельный тур «Золотая осень». Всё для неё, всё для Риночки. — Потом подумал и продолжил: — Мог бы, конечно, зарезервировать номер на сайте и не ездить, но решил лично удостовериться в безопасности учреждения.

Это он так репетировал будто бы вечерний разговор с женой: сам спросил, сам ответил.

— А на какую базу ты ездил, просвети меня непутёвую?

Вадик окончательно вошёл в свою роль и начал метаться по прихожей.

— На какую? Дай подумать: «Звезда» или «Рассвет». Сейчас посмотрим, где есть места. — Он открыл свой смартфон. — Минуточку…Всё, зарезервировал люксовый номер в туркомплексе «Ивушка» с четвёртого по тринадцатое сентября. Отличненько, теперь никто не подкопается. Надо будет ещё продумать культурную программу. Если бы ты знала, как в «Ивушке» хорошо: там и закрытый бассейн, и бильярд, и неплохой ресторанчик, где есть кальян.

Вскоре Вадюша перестал бубнить о том, как «корабли бороздят просторы вселенной» и, наконец, ушёл из моего дома с просветлённым лицом. Я набрала Женькин номер и сказала:

— Я согласна поехать с вами, но только в «Ивушку» и с четвёртого сентября.

Ну что ж, план по ходу действия меняется, думаю, Вадику совсем не понравится, если я подружусь с Мариной, войду, так сказать, с тыла. Почему бы не пощекотать ему нервы?

* * *

Шёл четвёртый день осени, зубы стучали от утренней прохлады, когда я добиралась до пункта сбора. Ну как до пункта сбора? К месту жительства Женькиного приятеля Виктора, ибо он любезно согласился отвезти нас, безлошадных, в туркомплекс «Ивушка» на своём авто, там же разместились Женя и Николай, а ещё Женькина институтская подруга с редким именем ДариЯ, которое звучало именно так: с ударением на последнем слоге. Николай выбрался только на воскресенье — студентам учёбу пропускать нежелательно.

Позже должны прибыть Дима с Иркой, отец и дядя Юрченко.

Черта города осталась позади, начались поля.

С детства люблю запах зелени и земли, что не отменяет и приятные ощущения от запах бензина. Папа удивился, когда я вчера, как завороженная, стояла в нашем гараже и во все ноздри вдыхала горькие примеси бензина: «Вот токсикоманка». А мне этот запах почему-то напоминал золотое время детства, когда Димкин отец купил мотоцикл «Минск»: блестящий, красивый, и друг часто катал по очереди нас с Женькой. Помню, я млела от этого ощущения скорости и свободы. Никогда от езды на машине таких чувств не испытывала.

Мы въезжали в лес. Я пригнулась в попытке увидеть верхушки ёлок и берез. Налюбовавшись на деревья со своей стороны, обернулась к противоположному окну и наткнулась на серьезный изучающий взгляд Виктора. Он улыбнулся мне и отвёл глаза, уставившись в лобовое стекло.

Пока я в своём номере, который мы делили с Дариёй, принимала душ, пришли Виктор с Женей и позвали нас на прогулку, чтобы скоротать время до приезда остальных.

Только мы направились к выходу, как чёрт из табакерки, из своего номера выскочил Колька в одних трусах, на которых был изображён пони с небрежно нацепленной на ухо короной.

— Вот вы где. Женёк, я тебя потерял, вышел из душа, а в номере никого.

Вся ситуация была забавной. Я, показывая на трусы, похрюкивала от смеха:

— О, Женька, к тебе скачет рыцарь! Держи его, а то пролетит мимо!

Она шутку подхватила и гордо произнесла:

— Он царь, просто царь! Даже корона имеется! Ты ошиблась!

Так, препираясь и шутя, мы обследовали территорию, на которой собирались провести десять дней.

Туркомплекс «Ивушка» мне очень понравился, на территории разместились: аквапарк, который поражал своими масштабами, соляная пещера, где один сеанс, как известно, приравнивается к четырём дням на море, два бассейна: крытый с ярко-голубой водой и уличный. Последний ещё функционировал: дни стояли жаркие, лишь вечерами опускалась прохлада.

Но более всего поразил крытый бассейн, поскольку, находясь там, появлялось стойкое ощущение, будто ты попала в нереальность, казалось, плещешься не в воде, а в «Мальвине» (был в моём детстве такой напиток ярко — блокитного цвета).

Когда подъехали остальные родственники Юрченко, мы всей немаленькой компанией отправились в ресторан. Я была очень голодна, поскольку утром не позавтракала, а обед пропустила, ибо в это время мы находились в дороге.

— Илья, Пётр, Ксения, вы тоже здесь! Рада вас видеть! — В стороне от нас стояла Марина, а из-за её плеча выглядывал обескураженный Вадик — оно и понятно, не ожидал меня здесь встретить.

Подруга подозрительно посмотрела на парочку и сказала:

— Я — Женя, племянница Ильи, дочь Петра и подруга Ксении. А кто вы?

— Марина, — просто ответила, улыбаясь, женщина, — мы с вашим дядей ехали вместе до Энска, попутчики.

Это была бы не Женька, если бы не съязвила:

— А это ваш сын? — И показала взглядом на Вадюшу. — Такой милый.

Марина, видимо, привыкла к тому, что мужа часто принимают за брата или даже сына и, ухмыляясь, коротко ответила:

— Муж.

Женька открыла, было, рот, видимо, хотела сказать что-то гадкое, но я её одёрнула, показывая взглядом: достаточно.

— Ты же хотела десерт, посмотри, какие аппетитные пирожные. — Я указала на витрину со сладостями и, обращаясь к Марине и её супругу, доброжелательно, как только могла, сказала: — Была рада вас увидеть. Ещё встретимся.

Илья проводил внимательным взглядом удаляющуюся парочку и грустно сказал:

— Не знал, что Вадька — её муж. Видно, парочка — одного поля сапоги.

— В точку, — добавила к сказанному Дария, а потом, шмыгнув носом, тихо проговорила: — Знаешь, Ксюха, о чём я часто думаю? Ну почему мужики женятся вот на таких, как пустышка Ирка: лощёных, зажаренных в солярии, или на богатеньких тётеньках, как Марина, а на таких, как мы — нет, даже внимания не обращают?

— Ну, наверное, потому что ещё не нашлись на нашу душу другие парни, которые, глядя на этих силиконовых погремушек, сказали бы: «Как хорошо, что ты у меня другая, настоящая, любимая». И на богатых бы не позарились, ибо любили бы нас без золота — бриллиантов, потому что мы и есть для них бесценная драгоценность!