– Само по себе получилось, – выдохнула я.

Илай, поддразнивая, отодвинулся.

– Ну конечно, само по себе, ты же туат, для тебя это естественно.

– Я попытаюсь, – сказала я, сама не зная, что ожидать.

– У тебя нет выбора. Хотя, может, ты специально хочешь заночевать со мной в лесу? – подмигнул он.

– И не мечтай!

Илай сразу исчез впереди, а я ускорила шаг, припоминая, как же всё получилось в первый раз. Ничего. Мой разум был слишком поглощен чувствами, в которых я увязла, словно в трясине. Комками ваты клубились мысли – о родителях и Ульманасе Грее; только одно его имя вводило в оцепенение, а то, что мне так или иначе придется встретиться с ним лицом к лицу, до жути пугало.

Сквозь хвойный купол проглядывал стремительно тлеющий лилово-золотистый кусочек вечернего неба. Массивные стволы лесных исполинов, словно выточенные из обсидиана, непрерывной колоннадой тянулись вдаль, создавая почти идеальный коридор. Темнота совсем поглотила лес, а вместе с тем – и последние живые звуки, оставив лишь хруст опавших иголок да мое учащенное дыхание.

Илай до сих пор не вернулся. Несколько минут в ночном лесу казались вязкой бесконечностью. Я старательно гнала безрадостные мысли прочь, надеясь на то, что это его очередная шутка. Сзади хрустнула ветка, и я оглянулась, всматриваясь во мглу.

– Илай, это совсем не весело! – я инстинктивно напряглась, отступая назад.

Никого, ни малейшего движения или звука, способного привлечь внимание. Я облегченно вздохнула и немного расслабилась, повернувшись, чтобы продолжить свой путь. Крик испуганной птицей слетел с губ. Мой путь преградил высокий чернокожий мужчина с абсолютно лысой головой Его темный силуэт почти сливался с ночью. Гладкая, будто восковая, кожа отливала красным.

В сумеречном лесу игра тени и света, проходя сквозь еловые кроны, достигла своего апогея, и черты лица незнакомца казались грубо высеченными. Большой, широкий нос с кривой горбинкой, зловещие черные глаза навыкате и крупный ухмыляющийся рот. На массивной шее, с правой стороны, виднелась татуировка, ее рассмотреть как раз не составило проблем. Языки пламени словно фосфоресцировали, поднимаясь из-под майки к уху и ползли по лысине. Вокруг неровных ушных раковин, похожих на устрицы, читались странные символы вроде рун – несколько небрежно нанесенных знаков. Его голова напоминала большой валун, из которого бездарный мастер выточил уродливую троллью морду. Мужчина криво улыбнулся и, поигрывая огромными бицепсами, протянул мне большую ладонь.

– Добрый вечер, Лила.

Его черные, как угли, глаза буквально прожигали меня насквозь в ожидании ответной реакции. Пальцы мелко тряслись, и, чтобы не выдать страх, я засунула их в задние карманы, отступила на шаг.

– Попробуем еще раз! – дернул бровью громила. – Привет, я Коул, – он все так же стоял с протянутой ладонью.

Я сделала несколько шагов назад.

Все мысли были об Илае – о том, где он и что с ним. Я с надеждой бросала в темноту тревожные взгляды.

– Илая ищешь?! – хмыкнул Коул, – Боюсь, он слегка занят. Хотя…. может, уже и нет!

Он произнес это так однозначно, да еще с упоением закатив глаза, что невозможно было не понять смысл циничной реплики. Сердце стучало так громко, что, казалось, Коул тоже слышит ритм моего ужаса. Далеко в чаще раздался громкий треск, на секунду вспыхнуло яркое зарево, осветив лес, и почти сразу погасло. Значит, жив?! Я перевела испуганный взгляд на Коула.

– Что вам нужно?

– Ничего, – усмехнулся он. – Мы пришли передать простой, дружеский привет от одной очень важной персоны. Он ждет встречи с тобой и надеется на благоразумие нового члена нашего общества.

– Передай ему, что он может засунуть эти слова себе в зад, потому что я сама буду решать, что для меня благоразумно, и поступать так, как считаю нужным! – проговорила я.

Он засмеялся.

– Забавно! Алфхилд сказал то же самое.

Коул медленно обошел меня по кругу, сухие ветки жалобно стонали, ломаясь под его весом.

– Вижу, вы с ним подружились! – с интересом проговорил он. – Не думал, что подобное вообще возможно. И как это происходит у огня с водой?! – в глазах читался искренний интерес.

– Не твое дело.

Коул снова стал передо мной, наклонился вперед, упираясь массивными ладонями в колени, и стал прожигать меня взглядом. Сейчас я заметила, что его глаза имели какой-то амарантовый оттенок. Мне хотелось броситься бежать, бежать со всех ног, но ведь именно этого и ждал Коул. Он наслаждался своей значимостью.

– Неправильный ответ, – сказал он.

Громила подошел еще ближе, но я всё так же неподвижно стояла на месте, лишь плотнее сжала кулаки. Волосы прилипли к мокрому от испарины лбу. Из-за переполняющего меня адреналина едкий страх перемешался со злостью.

– Не подходи ближе! – я сжалась в тугой комок.

– Угрожаешь? – насмешливо хмыкнул он, смотря на меня сверху вниз.

Неподалеку раздался громкий треск и оглушительный грохот. Звуки борьбы и ломающихся деревьев становились всё ближе и ближе. Я, затаив дыхание, смотрела в ту сторону.

– Я понимаю Илая, – сказал Коул, протягивая руку к моему лицу.

– Что-то в тебе действительно есть.

Он дотронулся до меня сухой, шершавой ладонью, от его рук несло гарью и чем-то приторно сладким. От тошнотворного запаха рот наполнился вязкой слюной.

– Убери руки! – прошипела я, оттолкнув его ладонь.

Коул схватил меня за подбородок и притянул к себе. Я почувствовала его зловонное дыхание, словно могилу разрыли.

– Не зли меня, и тогда с тобой все будет хорошо!

Я поморщилась, и со всей силы ударила его пяткой в пшенную кость. Раздался тупой стук, сопровождаемый злобным мычанием. Коул схватился за ногу. Я схватила первое, что подвернулось под руку, – увесистую ветку, она показалась неподъемно тяжелой. Я занесла дубинку над его головой, словно меч Хеймдалля, и с силой опустила вниз. Трухлявая деревяшка, не оправдав надежды, с сухим треском рассыпалась от удара. Коул оглушительно чихнул и резко выпрямился. От неожиданности я отпрянула назад и тут же, споткнувшись о корень сосны, упала на листву. Громила моментально подлетел ко мне и, схватив за шею, вдавил в землю. Его толстые пальцы смертельной удавкой сжимались на шее. Я захрипела и попыталась увернуться от его лица, нависшего над моим. Тиски сжались еще сильнее, закрывая доступ кислороду. Оставалось только гадать, что произойдет раньше – асфиксия или перелом шеи.

– Я предупреждал тебя не рыпаться?! – прокричал он.

Я не могла издать ни звука, только тихий скрип. Слезы стекали по вискам. Мои ладони тщетно упирались ему в грудь. Коул немного ослабил хватку. Новый вдох принес странные, неизведанные ощущения. Всё виделось иначе. Его тяжелое дыхание, бешеный стук сердца, разъяренные красные глаза поглотили мое внимание. Я прислушивалась к каждому незначительному нюансу.

Коул грубо схватил меня. Я даже крякнула от неожиданности, когда он зажал мое аскетичное тело будто клещами.

– Отпусти меня!!! – крикнула я, пытаясь вырваться, изо всех сих брыкаясь ногами. Он залепил мне рот ладонью и еще сильнее пригвоздил к себе, заставив скорчиться от боли, не давая возможности свободно дышать. Коул, не прилагая ни малейшего усилия, нес меня, словно я была двухкилограммовым пакетом сахара. Он торопливо зашагал в непроглядную тьму леса. Неужели я сдамся и позволю этому питекантропу вот так просто утащить меня?! Злость яростно зашипела внутри, словно сода и уксус. Это была та точка, когда мозг переключился в режим аварийной работы. Пульс ощутимо стучал в голове, как куранты. В правом виске стрельнуло, я зажмурилась и ойкнула, через секунду – еще раз, немного сильнее, а затем – одновременно с обеих сторон.

Внезапно меня пронзила острая боль, словно от пятки к макушке потянулись ледяные нити тока. Пространство вокруг озарилось ослепительной вспышкой, перед глазами затанцевали золотистые пылинки. Коул коротко скрипнул и выпустил меня из рук. От неожиданности, полностью дезориентированная слепотой и шумом в ушах, прямо так, мешком я рухнула на землю. Прислушиваясь к стонам Коула, я на ощупь отползла в сторону.