- Я знаю, ты не отдал бы меня, - добавила она.

Он хмыкнул и погладил ее по спине. И по бедру. Осторожно поцеловал в висок. Алана заерзала, невольно задевая возбужденный член. Шади подавил стон и спросил:

- Попа все еще болит?

- Нет…

- Чего тогда не сидится?

Он надеялся на ответ, который удовлетворил бы их обоих.

- Я хотела бы знать… наверняка…

- О чем ты, Вишенка? – Пришлось скрывать разочарование.

- О… правилах. О твоих правилах.

- Я уже сказал, ничего более.

- А еще ты говорил, что не закончил. Что ты еще хотел сказать?

Шади с трудом припомнил тот момент разговора. Да, точно, хотел.

- Пожалуй, теперь это неважно.

- Нет, скажи. – Он приподнял бровь, удивляясь настойчивости, и Алана тут же добавила: - Пожалуйста.

Может, она и права. Лучше объяснить все сейчас, и больше не возвращаться к этому разговору. Впереди много проблем, так хоть одной будет меньше.

- Хорошо. Только пообещай, что дашь мне шанс объяснить до конца.

- Да, обещаю.

Шади и не заметил, как обернул их обоих хвостом, и теперь Вишенка погрузила пальцы в шерсть и тискала его, поглаживая. Еще немного – и придется бежать в душ. Ледяной.

- Принять заботу альфы – это доверие и беспрекословное послушание. Это мы уже выяснили. Так?

- Да.

Шади тоже с удовольствием потискал бы Вишенку… Например, грудь. Или попу. Рмырз!

- Я хотел сказать тебе, что за непослушание можно схлопотать и наказание. Но теперь, когда мы поговорили, я обещаю терпимее относиться к твоему поведению.

Алана поджала губы и оставила хвост в покое. Весь ее вид как будто бы говорил: «Я так и знала!» Как хорошо, что он не ляпнул это при ссоре.

- Вишенка, я понимаю, что не могу обращаться с тобой так, как обращался бы с девушкой моего вида. Тем более, твоя тетя…

У нее вытянулось лицо. Опять глупость сказал?

- Расскажи мне о наказаниях. Как это у вас принято? – потребовала Вишенка. – Как бы ты наказал меня за утреннюю сцену, если бы я была перевертышем?

- Да я и наказал. – Шади позволил себе улыбку. – Выговор – это тоже наказание.

- Но не единственное? – уточнила она.

- Нет.

- Какие еще бывают?

- Вишенка, зачем ты спрашиваешь?

Она сердилась, это было заметно. Кусала губы, хмурилась, недовольно морщила нос, вздрагивала от прикосновений, отстранялась.

- А сексом тебе со мной заниматься не противно? – выдала вдруг она и снова поджала губы.

- Нет, очень приятно. – Кажется, до Шади дошло, отчего Вишенка злится. – Тебя обижает, что я решил тебя не наказывать?

- Ты сказал так, как будто я ущербная.

- Наоборот, ты – особенная.

- Не надо меня жалеть!

Шади с трудом сдержал улыбку. Женская логика – страшная сила. И он был рад, что Вишенка перестала страдать и ожила.

- М-м-м… Хочешь, чтобы я тебя отшлепал?

- За что? – тут же возмутилась она.

- Помнишь, ты просила у меня яд? При иных обстоятельствах за такие мысли я нагрел бы тебе попу.

- Не-е-ет… - протянула она недоверчиво. – Ты бы не смог.

- Почему?

- Ты добрый, ты не сделаешь мне больно.

- За попытку суицида я могу и шкуру спустить. Но в твоем случае обошелся бы шлепаньем.

- Шади, ты шутишь, - произнесла она, но уже не очень уверенно.

- Нет. Но тебе нечего опасаться. Если мне и захочется тебя отшлепать, то только ради твоего удовольствия.

- Удовольствия?!

- Да. Порка может быть эротичной.

Забавная Вишенка. Шади наслаждался ее взъерошенным видом, мягким теплом. Очень хотелось извлечь ее из халата, как конфетку из обертки. И долго-долго ласкать упругие груди. Заставить ее извиваться в его руках, умолять о близости.

Но следующий шаг за Аланой. Она не его сексуальная игрушка, он должен считаться с ее желаниями.

- Шади, у тебя еще есть время?

- Сколько угодно. До Даржу я не буду принимать никаких решений.

- Пойдем со мной.

Алана привела Шади в каюту, заблокировала дверь и начала расстегивать ремень на его брюках.

Алана не знала точно, что ее так возбудило. Вроде бы только что было больно дышать, и Шади казался таким же тираном, как тетушка Хлоя, но разговор успокоил. Забота? Звучит замечательно. Так принято у перевертышей? Алана готова подчиниться любым правилам, лишь бы Шади оставался рядом.

Ага, вот оно. Зависимость от тетушки – противна и навязана. Зависимость от Шади – приятна и добровольна. Это не только его выбор, Алану на привязи никто не держит. А вот поблажка кольнула. И не потому что ей хотелось получать наказания, а потому что это Шади не считал ее равной себе.

И он прав. Но это так… обидно!

Алана решила, что найдет способ быть полезной. И начать можно прямо сейчас: она чувствовала, как возбужден Шади. Она сама жаждала его ласк, но он не делал первый шаг, а терпеть дальше – невыносимо.

Ее познания в любовных утехах – теоретические, почерпнутые из книг. Но что остановит женщину, когда она хочет сделать мужчине приятное?

Шади позволил ей расстегнуть брюки. Она не ошиблась, он изнывал от желания. Алана погладила член, едва касаясь его подушечками пальцев. Шади довольно заурчал и прикрыл глаза. Она стала опускаться на колени.

- Нет-нет, погоди. – Он придержал ее за плечо. – Не возражаешь, если я сяду?

Алана кивнула и кончиком языка облизнула верхнюю губу. Когда она читала о минете, то всегда удивлялась смелости героинь. Взять в рот член? Да ни за что! А теперь она мечтала прикоснуться к нему языком. Он же такой… красивый.

Шади спустил штаны и сел на кровать, широко разведя ноги. Его хвост подрагивал. Алана скинула халат на пол и шагнула к Шади. Он не спешил ее обнять, наоборот, откинулся назад, опершись на локти, и поглядывал с интересом и предвкушением.

- Я не умею, - призналась Алана шепотом. – Но очень хочу. Если будет неприятно, останови меня.

- Не бойся, Вишенка, - ответил он хрипло. – Смелее.

Груди качнулись, когда она опускалась на колени. Соски затвердели, едва Шади мазнул по ним хвостом.

Алана обхватила член руками: твердый, с бархатистой поверхностью. Вздувшиеся вены пульсировали под пальцами. На самом кончике блестела прозрачная капелька. Шади повел бедрами в нетерпении. Она приподняла мошонку и погладила под ней кожу, слегка сжала яички, провела пальцами по внутренней поверхности бедер.

- Ты издеваешься? – простонал Шади.

Он не сердился, и Алана улыбнулась.

- Изучаю, - ответила она.

- Я отомщу, - пообещал Шади. – Привяжу и изучу. Со вкусом.

Алана почувствовала, как горячее тепло разливается внизу живота. Она подразнила Шади еще немного, а потом слизнула капельку с кончика члена. И провела по нему языком – вниз и вверх, как по леденцу.

Если бы ее спросили, она не ответила бы, какой он на вкус, но в тот момент не было ничего слаще и вкуснее. Шади получал удовольствие, и это возбуждало ее саму – до дрожи, до исступления.

Алана оттягивала вниз кожу, лизала и сосала, терла языком, сдавливала губами. А потом Шади выдернул ее из сладкой неги: резко поднял и бросил на кровать, навалился сверху, жестко вошел и после нескольких толчков кончил, содрогаясь всем телом. И лег рядом, обвив хвостом за талию.

- Прости, Вишенка. – Шади лизнул Алану за ухом. – Ты – коварная искусительница.

- Тебе понравилось? – спросила она.

- Ты сомневаешься?

- Тогда не нужно извиняться. Я хотела, чтобы тебе было хорошо.

- Мне было великолепно. – Шади встал и поднял с пола халат. – А теперь моя очередь.

И ловко выдернул из халата пояс.

- Это зачем? – испуганно спросила Алана.

- Я не шутил, - ответил он. – Протяни руки.

Она недолго колебалась. Это тест на доверие? Отлично!

Шади связал ей руки и заставил лечь на спину. Алана чувствовала, что узел слабый. При желании она могла освободиться, это только игра. Ноги он не привязывал, так что ощущение свободы осталось. Руки, зафиксированные за головой, делали ее уязвимой, открытой. Как и подушки, подсунутые под попу. Шади широко развел ее ноги и приказал не менять позу.