– Слышь, Бык! – раздался от машин громкий голос. Чего ты там застрял-то?

– Счас! – басовито отозвался лежащий. Вздрогнув, Надежда и Гонщик удивленно взглянули на встающего Сергея.

– Иду! – тем же грубым басом крикнул он.

– Ты ее придержи, – уже своим голосом прошептал он парню и, тяжело ступая, не скрываясь, направился к машинам.

– А почему Маргарита так хочет Петровича убрать? – спросил Ступин. – Ведь все равно у руля его сынок будет.

– Это старая история, – ухмыльнулся загорелый. – Ей двадцать пять было, когда он ее своей любовницей сделал. Она тренером по плаванию была. Видный бабец. Маргарита мечтала с помощью Петровича королевой стать. Как мужик-то он уже на пенсию вышел, – злорадно хихикнул он. – А Петрович Маргариту одному еврею в карты проиграл. Тот ее в Израиль увез. Но что-то там у нее не срослось. Вернулась недавно. Собственно, она эту кашу и заварила. Наняла какого-то, чтобы Любимова убрать и его сыночка у руля поставить. Тот на него тоже зуб имеет. Да не вышло ни хрена. Тот фраер, которого она для убийства Любимова купила, договорился с ним и поехал товар искать, – он злобно выматерился.

– А ты ее давно знаешь? – Директор быстро взглянул на него.

– С детства, – засмеялся загорелый. Ступин недовольно поморщился и взглянул на часы.

– Где же он? – нетерпеливо повернулся Директор к Зинаиде.

Копируя походку убитого им боевика, Серов медленно приближался к машинам. Почти вплотную за ним шел Гонщик. Сергей услышал его, и ему понравилась смелость парня.

– Как только я уложу первого, ныряй к дому и осторожно загляни в окно. Может, узнаешь кого, – не оборачиваясь, тихо наставлял он парня.

– Его чего – до утра ждать? – раздраженно пробурчал Директор.

– Ну зачем же до утра? – раздался мужской голос из приоткрытой двери спальни. Мгновенно выхватив пистолет, загорелый крутнулся на голос.

– Спокойнее, Шакал, – насмешливо посоветовал вошедший в комнату худощавый мужчина в застегнутом на все пуговицы длинном плаще.

– Приготовь кофе, – попросил он весело засмеявшуюся манекенщицу.

– Шеф! У машин драка! – Крикнул Директору лысый парень, вбежав в комнату.

Высоко подпрыгнув. Ковбой ударами обеих ног вперед и в стороны свалил двоих бросившихся на него. Приземлившись на корточки, коротко и мощно ткнул напряженными пальцами в низ живота выбросившего в ударе руку третьего. С коротким хрипом, согнувшись, тот плюхнулся на колени. Перекатившись через плечи, Сергей встретил ударом каблука в грудь темный силуэт четвертого. Сразу же перекатившись в сторону, сливаясь с густой чернотой асфальта, ударом ноги сломал голень выкинувшему пистолет коренастому парню. Натыкаясь друг на друга, не видя врага, боевики, перекликаясь, метались между машинами.

Услышав короткие вскрики боли и голоса у машин, следуя наставлениям Ковбоя, Гонщик низко пригнулся и, почти касаясь руками земли, рванулся к дому. Почти сразу же почувствовал пальцами кучу битых кирпичей. Изумленно хмыкнув, он оценил совет Серова.

В темноте шла яростная схватка. Слышались короткие злые возгласы, вскрики боли, стоны, глухие звуки ударов. Ковбой не стал вслушиваться в знакомую ему «мелодию» рукопашного боя. Ударом ребра правой ладони раздробив выскочившему из «Волги» боевику кадык, он метнулся к дому. Узнав голос Барона, сбив ударом ноги выбежавшего из дверей дома человека, Гонщик ворвался внутрь. Его плечо обожгло горячей болью. Развернувшись, он успел поймать руку лысого здоровяка с ножом. Тот, двинув его коленом между ног, легко отшвырнул согнувшегося парня к стене. Оскалив в яростном крике крупные желтые зубы, лысый прыгнул к Гонщику, схватил его за волосы левой рукой и отвел правую с ножом для удара. Надежда, обхватив его мускулистую шею обеими руками, повисла у него на спине. От неожиданного рывка тот зашатался и, чтобы не упасть, сделал шаг назад. Через пелену боли Гонщик это увидел. И вяло, несильно выкинул правую ногу, целясь лысому между ног. Тот взревел и, крутнувшись, довольно легко сбросил с себя женщину. Из дверей к нему метнулся стремительный Серов. Соколова, ударившись плечом, быстро поднялась. В комнате раздался звон разбитого стекла, и она бросилась туда. Гонщик тоже встал и, скривившись от тупой ноющей боли в животе, рванулся следом. Добив падающего лысого локтем в висок, Серов, опередив парня, ворвался в комнату.

– Барон! – подскочил к бородачу молодой мужчина с длинным, пульсирующим кровью порезом. – Менты!

Примерно за квартал отсюда раздавалась оживленная перестрелка.

– Придержите их! – рявкнул бородач, исчезая в разбитом окне.

С двумя неглубокими царапинами на левой щеке, ухватив Зинаиду за волосы, с яростью в серых глазах, Надежда била ее головой об пол. Прижав безвольное тело Директора к стене правой рукой, короткими, резкими ударами левой Гонщик превращал лицо того в окровавленную, хрипло взвизгивающую маску из фильма ужасов. У двери спальни, уткнувшись лицом в лужу собственной крови, неподвижно лежал загорелый. Все это увидел спрыгнувший с подоконника с наганом в руке Барон. Из спальни, услышав звук прыжка, выскочил Сергей. Увидев Барона, он широко улыбнулся:

– Явление Фиделя Кастро народу. Бородач не поддержал его остроту.

– Этого ты уделал? – ткнул он стволом револьвера в сторону загорелого.

– Терпеть не могу, когда меня пытаются убить, – пожал плечами Ковбой.

Перестрелка медленно приближалась. – ОМОН! – выкрикнул заглянувший в комнату парень.

– Уходим! – отрывая Соколову от Зинаиды, отрывисто бросил бородач.

– А с этим что?! – с трудом удерживая двумя руками тучное тело Ступина, спросил Гонщик.

– С собой! – махнул рукой Барон.

– Федор! – испуганно позвала его появившаяся из-за занавески Манекенщица.

– Светик! – вдруг радостно заорал Ковбой. Мгновенный страшный удар жестких скрюченных пальцев разорвал нежную девичью кожу. Обливаясь кровью, девушка рухнула на пол.

– Долг платежом красен, – в ответ на удивленный взгляд Барона изрек Сергей.

– Ее тоже с собой! – приказал бородач двум подхватившим Директора боевикам.

Недовольно хмурясь, Пепеляев ходил возле расщепленных пулями ворот. Чуть дальше, возле дома, лежали трупы троих парней, одетых в камуфляж.

– Товарищ майор! – послышался из разбитого окна голос Жукова. Пепеляев быстро вошел в дом. Старший лейтенант указал ему на лежащий у стены труп загорелого. Несмотря на искаженное смертью лицо, тот узнал его.

– Наконец-то, – с облегчением выдохнул майор. Осматривающий комнату крепыш в штатском с изумлением уставился на него.

– Не признал его, Гладышев? – заметив удивление сотрудника, усмехнулся Пепеляев. – Артемьев Федор Михайлович. Ранее дважды судим. С 1984 года за убийство семьи коллекционера в Риге находится в розыске. Клички Милорд, Акула. По неизвестным причинам стал называться Шакалом. В течение последних трех лет за ним числится восемь вооруженных ограблений старателей и двенадцать трупов. А сколько он со своими головорезами положил «диких» старателей, нам просто неизвестно. И никак мы его прищучить не могли! Как чуял, сволочь!

В комнату вошел рослый омоновец с окровавленным бинтом на голове.

– Женщина без сознания, но жива, – ответил он на безмолвный вопрос майора.

– Она не хозяйка, – добавил крепыш. – Личность устанавливается.

– Зинаида Белова. Администратор гостиницы. – буркнул Пепеляев.

– Товарищ майор! – позвал его взволнованный Жуков. – Здесь… – недоговорив, он шмыгнул носом. Пепеляев быстро вошел в спальню.

– Так вот он, ответ, почему Шакал был неуловим, – с горечью заметил он, увидев лежащего у кровати человека в плаще.

– Что с ним? – спросил майор Жукова, не увидев следов крови ни на лице, ни на теле, ни рядом. Присев, старший лейтенант распахнул на лежащем плащ, отвернул уже расстегнутый борт милицейского мундира и рубашки. Слева на впалой груди лежащего выделялся темно-багровый синяк.

– Какой-то специалист бил, – взглянул на Пепеляева Жуков.