Саминэ осторожно его поддержала, когда дракончик сделал несколько неуверенных шагов вперед и ткнулся влажным носом в протянутую ладонь Сеш'ъяра. Неуверенно, словно боясь чего-то, мужчина улыбнулся, бережно прижав к себе маленького дракончика, тихо шепча:

- Теперь все будет хорошо, мелкий. Теперь все будет хорошо...

Ниэль неслышно отступила назад к двери, когда в руках золотого дракона неожиданно оказался маленький мальчик со встрепанными черными волосами. Он тихо плакал, роняя прозрачные слезы на рубашку отца, прижимаясь к нему так, словно от этого зависела его жизнь. Комкая маленькими кулачками тонкую ткань на груди мужчины, Рагдэн ревел, выплакивая всю ту боль, что накопилась в его душе, и которую он так и не смог выразить раньше. А вместе с ним, по щеке дракона-некроманта текли уже крупные, несдерживаемые слезы.

Они оплакивали свою потерю. Они оплакивали свою Равную, жену и мать. Они смогли выразить то, что не давало им обоим примириться с жестокой действительностью. С тем, что не давало им жить дальше.

И теперь, хоть они уже никогда не смогут стать такими, как раньше, они смогут жить. Жить, а не существовать.

Тихо выскользнув в коридор, Ниэль прислонилась спиной к двери, и сползла на пол, слабо улыбаясь. Она сделала все, что смогла. Она уже знала, что совсем скоро здесь будет не только Сои'шен, который, как и вся правящая ветвь золотых драконов почувствовал всплеск эмоций Сеш'ъяра, принесший самому некроманту облегчение, но и ее собственный муж. Шайтанар знал, куда она идет, и верно просчитал последствия. И эльфийке стоило больших трудов уговорить его не вмешиваться...

Она должна была помочь им. Своему другу, его сыну, и отдать дань Мантикоре, которая спасла жизнь Ри, ее любимому непоседливому ушастику. Ниэль вернула свой долг.

Но лучше бы ей не пришлось этого делать, и Кора осталась жива...

В коридор скользнула бесшумная тень, и рядом с эльфийкой на колени опустилась молодая девочка, осторожно дотрагиваясь до ее сознания:

"Вы в порядке?".

- Можно сказать итак, - слабо улыбнулась Селениэль и, подавшись вперед, неожиданно даже для самой себя, притянула девчушку, взяв ее за руку. Саминэ присела рядом, явно не понимая, что он нее хотят, но даже не думая сопротивляться. Этой эльфийке она интуитивно доверяла, не смотря ни на что. - Просто посиди здесь немножко, хорошо? Мне не помешает отдохнуть...

Саминэ спокойно села, не возражая, когда Ниэль устроила свою голову у нее на плече. По рассказам Сайтоса и Ри эльфийка уже знала, что эта за девушка, да и Малаксар писал о ней только хорошее. К тому же, Повелительница чувствовала, насколько чиста и невинна ее душа, хотя девушку явно что-то терзало изнутри, а потому позволила себе прикрыть глаза, расслабляясь всего на несколько мгновений.

Саминэ ей понравилась. И, если выбор ее сына был таков, что ж, она не будет возражать.

Не важно, что задумал собственный ребенок, ведь пока он счастлив, сердце его матери будет биться вечно. Дети - это именно то, ради кого стоит жить во чтобы то ни стало...

Саминэ

- Волкодлак тебя задери, упырь тебя покусай, гнев Гекаты на твою голову! Ты что творишь, демонова ты девчонка?! - дикий, гневный вопль, раздавшийся посреди пустынного коридора, который освещался последними красными лучами заходящего солнца, заставил меня едва ли не подпрыгнуть, совершенно забыв, что на моем плече до сих пор покоилась голова лунной эльфийки.

И она сама на этот крик отреагировала весьма апатично, вяло буркнув, не открывая глаз, и обращаясь, как ни странно, именно ко мне:

- Саминэ, будь другом, посмотри, кто там базлает, как потерпевший, и заткни ему варежку, чтобы не мешал нормальным нелюдям отдыхать. А то горланит, как торговка на базаре...

Я икнула от неожиданности, шокировано округлив глаза и невольно покосилась на эльфийку, желая убедиться, что это произнесла именно она. Я могла от кого угодно ожидать подобного высказывания, но меньше всего ожидала подобное услышать от легендарной принцессы лунных эльфов. И Повелительницы эрханов к тому же!

- Селениэль тер Алин, ты совсем обнаглела, треклятая девчонка! Ты что себе позволяешь?! - перед нами неожиданно навис быстро подошедший ректор, гневно сверкая зелеными раскосыми глазами, - Ты совсем с ума сошла?

- А, Макс, это ты тут народ пугаешь? - придержав меня за руку, когда я попыталась было встать, Повелительница эрханов подняла голову с моего плеча и насмешливо фыркнула так, словно гнев темного эльфа ее нисколько не заботил, - Чего разорался-то? Смотри, так всех зомби и призраков пораспугаешь своими воплями, бедным студентам тренироваться не на ком будет...

- Я распугаю?! - ошарашено моргнул Малаксар де Арк, прекратив, на мгновение, гневно смотреть на эльфийку, и как-то спокойно, даже обиженно спросил, - Ниэль, ты издеваешься? После того, что вы с директором устроили, Академия на ушах стоит. От вашей магии повылазила из всех углов вся нежить и нечисть, в том числе и та, что давно и надежно уже была упокоена! Что творится на полигонах, я боюсь даже представить! Там вся гильдия практически в полном составе пытается сдержать жаждущие крови последствия ваших разборок! И я всерьез боюсь за своих коллег, знаешь ли...

- А им полезно будет косточки размять, - без тени раскаянья хмыкнула принцесса Селениэль, глядя на мужчину снизу-вверх. Положив кисти рук со сбитыми в кровь костяшками на согнутые колени тоже разбитые, она лукаво улыбнулась, - А сам-то чего здесь отсиживаешься? Неужели забыл, что такое настоящая нежить?

- Да я как увидел, как одна моя старая знакомая размазывает моего же директора по аллее, прямо у крыльца Гильдии, да еще и на глазах у сотни студентов, так я вообще все на свете позабыл! - возмущенно дернул длинными кончиками ушей дроу и укоризненно произнес, - Нельзя было это сделать в другом месте? Что вы не поделили, кстати?

- Да ничего мы не поделили, - ворчливо отозвалась эльфийка, с явным трудом пытаясь подняться, опираясь руками о пол позади себя, - Должен был кто-то вправить этой упыревой ящерице его последние остатки мозгов! Айщ...

- Вправила? - ехидно сощурился темный эльф, сложив руки на груди, глядя на вторую безуспешную попытку Повелительницы подняться, но не пытаясь помочь, - И как оно?

- Довольно-таки больно, - призналась та, поморщившись и неожиданно, повернувшись ко мне, подмигнула, - Но оно того стоило, правда ведь, Саминэ?

Я интенсивно закивала, чувствуя ни с чем не сравнимое облегчение от того, что Дэни наконец-то вернулся к своему человеческому облику. Я видела из окна кабинета все, что происходило внизу, на аллее. Я поняла, что хотела сделать мама Ариатара, и у нее это действительно получилось...

Директор долго уже топил себя в своем горе, не замечая ничего вокруг. А маленький дракончик, лишившийся матери и так нуждавшийся в поддержке отца, которого уже практически не было, угасал на глазах. Я едва сама не расплакалась, когда увидела, что Рагдэн наконец-то заплакал и в его глазах появились хоть какие-то эмоции. Он был похож на неживую куклу с тех самых пор, как я нашла его под кроватью в покоях Главы гильдии. Я уже почти отчаялась: я думала, что Дэни с этим не справится. Больше всего на свете я боялась, что маленький дракончик погибнет, так и не сумев принять и пережить смерть своей мамы.

Но теперь, кажется, все будет хорошо. Благодаря ей...

Я невольно скосила взгляд на эльфийку, которая, продолжая сидеть, молчаливо обменивалась взглядом с ректором, который, запахнувшись в черную мантию с изумрудно-зеленой вышивкой по низу, да широким рукавам, и сложив руки на груди, смотрел на нее суровым и непроницаемым взглядом. По насмешливой улыбке, скрытой в уголках четко очерченных губ девушки, я поняла, что это ее ни капли не волнует, и какие-либо угрызения совести у нее просто не водились! И на гнев заместителя директора ей было глубоко наплевать.