Я тут же это сделала, понимая, что иначе точно расслабиться не смогу — прямо перед собой видеть эти пронзительно-серые глаза было тем еще испытанием. И ощущение рентгена, сканирующего мою голову, лишь усиливалось. Пусть жрец и говорил, что обычно считывать может только эмоции, полного доверия у меня к нему не было.

А потом неожиданно накатили покой и умиротворение. В голове возникла картинка морского побережья, на котором я стояла. Волны накатывали на теплый песок и касались моих ступней. Солнышко светило ярко, и я буквально купалась в его лучах. Хорошо-то как! На море не была уже лет пять!

Не знаю, сколько наслаждалась всей этой красотой, пока не поняла, что что-то не так. Небо резко потемнело, будто на солнце набежали тучи, а вокруг меня медленно сгущалась какая-то вязкая темная субстанция.

— Сопротивляйся! — услышала знакомый голос, сейчас отчего-то шипящий. — Он пытается просмотреть и твои воспоминания, а не только стимулировать мозг.

Слова Гайдриса отрезвили, и я тут же попыталась очнуться. Похоже, зря на него наговаривала! Повелитель Теней был начеку и вмешался, когда возникла необходимость. Вот только убраться из этого странного места оказалось непросто. Как это сделать, я понятия не имела. Могла лишь беспомощно озираться или бегать по пляжу в поисках скрытого выхода. А потом неуверенно потянулась ко все еще клубящейся вокруг меня темной субстанции. Представила себе, как погружаюсь в нее и с помощью «тени» нахожу выход отсюда.

Ощущения на редкость странные и даже пугающие. «Тень» больше всего напоминала туман, забивающий ноздри и рот. Даже начала слегка паниковать, но в следующий момент все же вынырнула наружу и открыла глаза. Увидела, как жрец жадно хватает ртом воздух и хватается за голову. Из его носа текла кровь.

— Что случилось? — прохрипела я. Не оставляло ощущение, что наглоталась чего-то вязкого и оно все еще находится в горле.

Силантий вскинул глаза, и я заметила, что в них полопались несколько капилляров.

— У тебя очень сильная защита, девочка, — наконец, выдавил он. — Поначалу все шло хорошо. Но потом ты почему-то запаниковала и буквально вытолкнула меня из своей головы.

А в том, что пытался заглянуть туда, куда не просили, не сознался! — отметила я, понимая, что больше не куплюсь на мнимую безобидность жрецов. Этот проныра явно хотел узнать всю мою подноготную. Не сомневаюсь, что так делали и остальные, кого приводили помогать больным. И наверняка у служителей Артана имеются целые архивы, куда помещаются отчеты обо всем, что удается узнать. И если попадается что-то интересное или полезное, кто знает, как они распоряжаются этой информацией. Думаю, будь жрецы на самом деле просто безобидными филантропами, их структура не продержалась бы столько столетий. Менялись правители, менялся мир. Они же оставались неизменны и пользовались таким же влиянием и уважением. В общем, с ними нужно держать ухо востро! Буду надеяться, что чего-то важного узнать Силантий не успел, и Гайдрис предупредил вовремя.

— Так у нас получилось? — спросила уже после того, как жрец в уборной привел себя в порядок.

— Я стимулировал работу тех отделов мозга, что отвечают за память. Возможны два варианта. Или воспоминания вернутся все разом, или будут приходить постепенно. Думаю, второй предпочтительнее. Так меньше нагрузка на психику, — проговорил Силантий.

Он делал вид, что все нормально, но усилившийся интерес во взгляде показывал, что будь его воля — продолжил бы попытки копаться в моей голове. Видимо, что-то такое все же успел увидеть. Поняла, что мои подозрения небеспочвенны, когда жрец осторожно спросил:

— Люди, пережившие клиническую смерть, порой рассказывают нечто странное. К примеру, то, как душа выходит из тела и летит куда-то. Ты не могла бы рассказать о том, что видела ты? Или тоже не помнишь?

— Кое-что помню, — понимая, что открытую ложь жрец с его эмпатией точно распознает, пожала плечами. — Как летела куда-то в темноте среди сверкающих огоньков.

Силантий кивнул и, поколебавшись, проговорил:

— Было ли еще что-то?

Вот же ж! Интересно, что он успел увидеть в моей голове?

— Трудно сказать. Какие-то бредовые образы, больше похожие на сон, — уклончиво проговорила. — Скорее всего, обычные игры подсознания.

— Возможно, — пробормотал Силантий. — Вполне может быть, что те видения, что посетили тебя в тот промежуток времени, не имели ничего общего с реальностью.

— Вы ведь что-то увидели в моей памяти, правда? — не выдержала я, решив, что иначе так и буду мучиться от неизвестности.

— Не специально, — соврал настолько убедительно, что если бы Гайдрис не сказал обратное, я бы точно поверила! — Просто уловил кое-какие образы. Тот самый полет среди огоньков, о котором ты говорила. Помещение, где были двое мужчин.

Проклятье! Сердце екнуло! Как много ему удалось узнать?!

— Они говорили на неизвестном мне языке, и понять было невозможно. Но почему-то не оставляло ощущение, что разговор шел о чем-то важном, — Силантий пытливо уставился мне в глаза.

Я опять пожала плечами.

— Думаю, они оба были лишь плодом моего воображения, — увидела промелькнувшее на лице жреца недовольство, но решила, что больше не скажу ни слова.

Радовало то, что дальше в мое прошлое он погрузиться не успел. Иначе бы у Силантия возникло куда больше вопросов! Все-таки мой родной мир отличается от этого, пусть и не слишком значительно.

В общем, когда я дала понять, что очень устала, мы скомкано распрощались, и жрец ушел. Интересно, вернутся ли воспоминания, как он обещал? Желательно бы, чтобы это произошло по первому варианту. Но и второму буду рада.

Внезапно поняла, что голова и правда начинает побаливать, как будто там происходят какие-то усиленные процессы. А скоро эти ощущения стали настолько нестерпимыми, что не выдержала и вызвала медсестру. Мне вкололи что-то успокоительное, и вскоре я отключилась.

В этот раз во сне я Гайдриса не видела. Зато мелькали обрывочные картинки и образы мест и людей, каких я никогда раньше не встречала. Еще и ощущала эмоции по отношению к ним. Чужие и в то же время будто становящиеся частью меня самой. Только когда проснулась на следующее утро, осознала, что это было. Воспоминания Елены Бакеевой. Не уверена, что все, но самые яркие и многое проясняющие в жизни девушки.

Приведя себя в порядок и позавтракав принесенной Оленькой едой, я принялась раскладывать все, что стало мне известно, по полочкам. То и дело ловила себя на мысли, что уже не воспринимаю жизнь Елены так отстраненно, как раньше. Возникло ощущение, будто сама прожила то, что видела в воспоминаниях. И это даже пугало. Казалось, что я теперь не совсем уже Тамара Степанова, а еще и кто-то другой. Будто две личности непостижимым образом слились в одну, и этот процесс необратим. Впрочем, может, и к лучшему. Чем раньше я начну считать новый мир и новое тело своими, тем быстрее смогу адаптироваться. Так что отбросила упаднические мысли и вычленила из поступивших ко мне сведений главное.

Что собой представляет род Бакеевых? Правящая семья и пять побочных ветвей — дяди и тети Елены с кузинами и кузенами, а также их вассалами. Бывшей хозяйке моего тела повезло или не слишком — тут уж как посмотреть! — родиться именно в правящей.

Лена прекрасно помнила прежнего главу рода — деда Сергея, которого боялась до дрожи в коленках. Мастер Воздуха и весьма патриархальных взглядов старик, который не желал признавать, что время не стоит на месте и кое-что пора бы изменить. Так, по его мнению, удел женщины — дома сидеть, детей нянчить и за хозяйством следить. Собственно, такие взгляды он прививал и своим отпрыскам.

Анатолий Бакеев — наследник и самый сильный из его детей, был очень на него похож, что внешне, что по характеру. Настоящий русский богатырь, каким их представляют в сказках моего мира. Статный, широкоплечий, крепкий, с золотисто-русыми волосами. Вот только глаза не голубые, а карие. И взгляды на жизнь у него тоже во многом совпадали с отцовскими. И после смерти деда Сергея от истончения магических каналов, закономерно, что именно Анатолий стал главой великого рода.