— Василька, — окликнул я его, — поговори со стрельцами, пусть приглядят за конями. — И я передал ему копейку. — Потом нас догоняй.

Был бы я один или с Василием, смело бы проехал к царским палатам, ведь мне можно, но вот все остальные, в том числе бояре, перемещались по кремлю исключительно пешком, успел я этот момент заприметить, видимо, местный этикет, так что мне проще повторить, чем разбираться, почему так.

К моменту, когда мы подошли к царскому дворцу, возле него уже начала собираться толпа из бояр, слуг и прочих людишек.

— Вон там встаньте и царя увидите, вопросов ни у кого не будет, — шепнул я деду, указывая на свободное место.

Дед Прохор кивнул и тут же повел моих людей в сторонку, я же направился к веранде, пробираясь в толпе. Шел я медленно, никого не толкая, но народ передо мной расступался, кто-то быстро уходил дороги, а кто-то с неохотой злобно на меня глядел. Крыльцо же окружили бояре, вот среди них приходилось протискиваться, кому-то на ногу наступая, кого-то и в бок с пузом пихая.

На меня тут же обратили внимание, что-то шипя себе под нос.

Приблизившись к крыльцу, я обернулся и крикнул, громко и весело:

— Здравы будьте, бояре!

— И ты будь здрав, Андрей Володимирович, — донеслось от нескольких, среди которых были Мстиславский и Воротынский.

Я же оперся о крыльцо спиной и, сложив руки на груди, стал ждать царя, вот только побыть в одиночестве мне не дали.

— Что же ты, Андрей Володимирович, не почину одет, ты же первый теперь среди бояр, — попенял мне подошедший Федор Иванович Мстиславский.

Было ему за пятьдесят, лицо благородное, с уже седыми прядями в бороде и морщинами, с прямым носом и, как мне показалось, умными и хитрыми глазами.

— Так не успел еще, Федор Иванович, — развел я руки и посмотрел себе в ноги, показывая смущение.

— Справить надо шапку и шубу, — поучительным тоном произнес Мстиславский. — Ежели совета надо будет, ты заезжай ко мне, Андрей Володимирович, мы с твоим дедом дружны были.

Я просто кивнул, от дальнейшей беседы меня спас появившийся Дмитрий Иоаннович.

Спустившийся с крыльца и оглядевший встречающую его толпу, он кивнул мне, а когда я подошел, потрепал по плечу. Я встал по правую руку от него, и через пару мгновений мы отправились в собор на заутреннюю службу.

Отстояв ее, направились в палаты, где прошло заседание боярской думы. Все было как и в прошлый раз, только теперь обсуждали освобождение от тягла и других сборов северских земель, что поддержали Дмитрия, в том числе и городов, таких как Тула, Царев, Белгород и других.

Кроме как говорильней, обсуждения данного вопроса я не мог назвать, переливали из пустого в порожнее.

— Не так надо, — вскочил Дмитрий с трона. — Никаких сборов в этом году ни с Северских земель, с с городов: Тула, Орел, Белгород, Царев, Елец и других в тех краях.

Бояре притихли, лишь переглядывались меж собой, но тут поднялся Мстиславский и звонким голосом проговорил:

— Царь решил, а бояре в том приговорили. — И стукнул небольшим посохом об пол.

— На сегодня, все, — взмахнул рукой Дмитрий и удалился в боковой проход.

Бояре немного посидели и тоже начали расходиться, я же пошел вслед за ними на выход из палат.

Мне нужен был Василий, чтобы он мне показал, кто глава Казенного приказа, да и как его зовут. Пора уже выбивать свои деньги, а там и грамоту в поместном приказе забрать, да с землями своими все решить. Надо будет туда обязательно людей направить с дьяками.

Выйдя на улицу, я заозирался, увидел Василия, оттирающегося рядом, и махнул ему рукой.

Василий тут же побежал ко мне.

— Василька, казначей здесь среди бояр? — тут же поинтересовался я.

— Дык вот он, — указал бывший царский стольник на одного из бояр.

— Как зовут? — тут же поинтересовался я.

— Василий Петрович Головин, роду немалого. Воеводой был, когда на Литву ходили. При Федоре Иоанновиче в опалу попал из-за Годунова. Нынче вернули, да и казначеем поставили, а уж после боярином стал. Совсем недавно, — тут же пояснил мне Василий.

Я же кивнул и тут же направился в сторону указанного боярина.

— Василий Петрович, — поравнялся я с ним, когда он степенно шел с каким-то человеком.

— Андрей Володимирович, — тут же откликнулся казначей и приостановился, оглядывая меня.

— По делу государеву я, Василий Петрович, нынче ты над казенным приказом стоишь, а царь-батюшка Дмитрий Иоаннович еще несколько дней назад повелел выделить из казны мне содержание в двадцать тысяч рублей. Но ни подьячие, ни дьяки не спешат исполнять царское повеление, — тут же начал я аккуратный заход.

— Вот стервецы, — пророкотал Головин.

Был он толстый и напоминал чем-то колобок, даже его борода не скрывала толстые щеки.

— Ну я задам им, — тут же открестился Головин. — Дьяк Власьев должен решить это. Однако сумма немалая, Андрей Володимирович, да и казна нынче в упадке. Пока сумму соберешь такую. Может, по частям возьмешь? Али нужда будет, так придешь и получишь, — попытался оттянуть выдачу денег.

— В упадке? — тут же взлетела у меня бровь. — А царь о том знает? Надо доложить непременно, я сегодня же сообщу об этом своему родичу, — прищурился я.

Головин чуть не поперхнулся после моих слов.

— Не так уж и в упадке, разбираюсь я. Не стоит такими мелочами царя-батюшку беспокоить, — тут же начал нервничать Головин. — Есть деньги, но все же сумма большая, пока соберешь ее.

— Сумма немалая, в том спору нет, — кивнул я, соглашаясь. — Частями же брать да каждый раз беспокоить тебя по сущей безделице излишне, Василий Петрович. Лучше уже все сразу взять!

— Сразу так сразу, — горестно вздохнул Головин. — Скажу я об этом дьяку Власьеву. Подготовит он деньги. Только ж где ты хранить их станешь, Андрей Владимирович, а то тати прознают наверняка, ограбить захотят.

— Так у меня палаты во дворце есть, там по сундукам и распихаю. Думаю, не проберутся тати-то в царский дворец.

Головин же весело хмыкнул и покивал, соглашаясь, что не доберутся.

Распрощавшись с Головиным, я думал, что пора и к деду отбыть, а там и в казенный приказ можно съездить и обговорить все. Да и телеги надо подготовить, все-таки сумма действительно большая и тяжелая, на руках не утащишь.

— Андрей Володимирович, — раздался сзади знакомый голос, обернувшись, я увидел Яна на крыльце. — Царь тебя видеть желает.

Глава 14

Мне оставалось только кивнуть и следовать за Яном, но я успел шепнуть Василию, чтобы ждал меня. Все-таки было у меня в планах посетить поместный приказ. Со своими землями надо разбираться.

Двигаясь вслед за Яном, мы прошли пару коридоров, а там и в комнатку зашли, где царя облачали в другие одежды.

— Ну что, Андрей, готов с простым людям-то пообщаться? Горести и беды их прознать? — весело спросил Дмитрий Иоаннович.

— Всегда готов, — на одном дыхании произнес я и поклонился.

— А у тебя-то у самого никаких горестей нет? — подмигнул мне Дмитрий.

— Благодарю за заботу, все хорошо, — нейтрально ответил я, и царь кивнул, обращаясь к Яну. — Дьяков зови, пусть у крыльца ждут, в челобитный приказ поедем, — повелел Дмитрий Иоаннович, и Ян тут же унесся.

— Тебя в комнате подарок ждет, от меня, — вновь глянул на меня Дмитрий. — Сходи пока до него, да к крыльцу подходи.

— Благодарствую, царь-батюшка, — тут же отвесил я вновь поясной поклон.

— После благодарить будешь, иди, — улыбнулся царь и махнул рукой.

Поплутав по здешним коридорам, я добрался до своих покоев, где на столе заметил две шкатулки: одну поменьше, другую побольше.

— Что же это за царские подарки-то? — пробормотал я себе под нос, подходя к столу, и аккуратно раскрыл малую.

— Ох ты ж, — вырвалось из меня, ведь на парче лежали четыре драгоценных перстня. Два из которых я когда-то нашел в отцовом сундучке, и один из них мною был продан англичанин.