В дальнейшем князь накрыл просто шикарный стол, в том числе и для моих людей. Я же представил ему деда и Прокопа, и князь милостиво разрешил и им за стол усесться.

Иван же Никитич посокрушался, что брат его нынче не на Москве, и обещал послать за ним. Так же и Хованских в гости зазвать, и здесь уже все и обговорить, в тесном так сказать кругу.

Приглашал пожить у себя, вот только я от этой чести отказался, так легко мог стать заложником своего же положения.

Возможно, князь это делал от чистого сердца, но тут уж я на воду дул.

Сообщил, что пока поживу на подворье у деда, и что старший рода Хованских ныне тоже не на Москве, а в своей вотчине.

Посидели до самой вечерни, обсуждая разные мелочи, в том числе как может царь прореагировать, да и о некоторых боярах мне поведал князь. В том числе и как история с Шуйскими произошла, и как Василия чуть не повесили, смакуя все подробности. Да и о венчании на царство поведал, ведь он там был, хоть далеко и не в первых рядах.

Обещал завтра же выслать за братом и Хованскими и, как они прибудут, послать за мной.

Расстались мы весьма тепло и, покинув его, я отправился домой.

С утра уже по привычке рано проснувшись, мы посетили ближайшую церковь. Прокопа и Богдана с Елисеем я отправил на участок в Белый город осуществлять контроль за строительством. Сам же упросил дядюшку преподать мне пару уроков.

Тот лишь осклабился и довольно покивал. Об уроке с ним я пожалел в дальнейшем, он разделал меня достаточно быстро и точно. Вот уж точно с саблей в руке родился, если он и не был гением в фехтовании, то уж точно находился где-то близко.

Вот дал бог ему талант, я даже чуточку позавидовал. Не мытьем, так катаньем я научусь сносно владеть саблей, да с таким учителем. Хотя честно признаться, учитель из дяди Олега был так себе, фехтовальщик отличный, а учитель хреновый. Но там и дед подключился, да и было у меня с кем сабелькой позвенеть.

Кроме этого я раздумывал, как отблагодарить Одоевских и Хованских. Можно конечно пару сел им подарить, но вот тут уже жаба давила. Еще не мое, а отдавать не охота, и у меня появилась мысль. Организовать на Москве стекольную лавку, за которой тот же Иван Никитич будет присматривать и получать десятину, да и в этом случае можно будет минимальными земельными наделами в дар обойтись. Ведь стекольная лавка будет приносить весьма ощутимый доход.

Помимо тренировок с саблей я смог добраться до пистолей, что вырвал себе в качестве трофеев.

Прикупил бочонок пороха да свинца, который быстро переплавили за одну деньгу мне в кузнице, находящейся в Земляном городе, в шарики. Я устроил стрельбы, а точнее испытание пистолей.

Порох был уже гранулированный, не пороховая мякоть. В качестве цели я приказал собрать на огороде большую кучу земли, как пулеуловитель пойдет, и я ни кого не пришибу.

Над устройством пистолей пришлось поразмыслить, как стоит стрелять и засыпать порох, но ничего сложного в этом не было. Разве что пропорции пороха, который засыпался в ствол.

Дальше шла пуля, которой выступал свинцовый шарик, и пыж, чтобы все не высыпалось. Четыре выстрела я произвел без осечек, а вот на пятый пистоль подвел.

Да и запах горелого пороха был не особо приятнее, как и дым, что появлялся надо мной. Целиться было почти невозможно, так только на вскидку, куда указывал ствол, мушку бы хоть какую надо сообразить будет, ну это если пытаться вести прицельный огонь, так и отдача еще была не хилая с этого пистоля.

— Игрулькой играешься, — подошёл ко мне Прокоп, до этого внимательно за мной наблюдающий.

— Я бы не назвал это игрулькой, но вещица занятная, — кивнул я.

— Так-то потеха, толку от нее, вот лук, — с пренебрежением произнес Прокоп.

— Зря ты так, но лук действительно сила. Ежели и пистоли правильно применить и в нужный момент, — осклабился я.

— И как же ты их применишь, то стрельцы так они пешцы, — хмыкнул Прокоп.

— Помнишь, как мы к деду поехали в первый раз и с крымчаками схлестнулись? — лукаво глянул я на своего послужильца.

— Ну, — кивнул он заинтригованно.

— Часто выходящие в дозор с крымчаками встречаются. С мелкими отрядами и примерно одинаково их число. Как бой-то начинается? Сначала стрелы начинают метать друг в друга, а там как выйдет. Часто и в рубку идут? — продолжал я серьезно смотреть на Прокопа, и тот кивнул.

— Представь же, когда в рубку идут и несутся друг друга, когда локтей десять остаётся до вражин. Все достают вот эти игрульки и палят во врага. Что с крымчаками случиться?

— Ну эт, — задумчиво протянул Прокоп.

— Поранят они многих, не всех, но многих. Кто-то промахнется, кто-то в лошадь, у кого-то порох не загорится или еще чего. Но чего с врагами то станет, каково им будет! А там уже и саблями добить будет легче. Ведь разом те же крымчаки десяток, а то и больше потеряет. Так что зря ты думаешь, что это просто игрулька и потеха, — произнес я довольно.

Наблюдая за потерянным и задумчивым Прокопом.

Через минуту он сбледнул, видать представил, как это все будет выглядеть.

— Дорого выйдет каждому иметь, так и применить не всегда выйдут, это ж получается кто-то в спины своим, стрелять будет, — не отступил от своего Прокоп.

— Кругом разойтись или еще чего придумать можно будет. Так что ежели вовремя применить такие игрульки, то можно очень весело будет сделать вражинам своим.

Минут пять мы еще дискутировали, и Прокоп ушел сильно задумчивым и озадаченным.

Я не умоляю лук, вот ни разу действительно грозное оружие, но и пистоли хоть и не доведенные еще до совершенства очень даже могут дать прикурить.

Продолжив разбираться с пистолями, я еще спокойно сделал шесть выстрелов, а дальше пошли через раз осечки. Пришлось чистить механизм и ствол.

Все равно я остался довольным, четыре первых выстрела без осечек это хорошо, правда заряжается он не быстро.

Через четыре дня пришел посыльный от Одоевского, сообщив, что его брат и Хованские прибыли, и князь ждет меня в гости к обедне.

Захватив деда и Прокопа, а так же еще пятерку людей, я выдвинулся на подворье князя, где, как только мы приблизились, сразу отворили ворота, а после меня сразу проводили в княжий терем.

На этот раз стол был накрыт в другой комнате находящейся в глубине дома.

Пройдя вслед за холопом в комнату, мне предстал накрытый стол, за которым сидело трое и лица у них были с хитринкой, да и переглянулись они все при виде меня.

«Сговорились уже, да и не один раз. Все решили уже промеж собой», — мелькнула у меня мысль. ' Ничего поиграем еще, и посмотрим, кто чего сможет. Ведь я не отрок пятнадцати годов!' — пришла новая и злая мысль.

Глава 6

Первым из-за стола поднялся Одоевский и даже склонил голову передо мной, а там и остальные встали.

— Здрав будь, Андрей Володимирович, — протянул Иван Никитич. — Это брат мой меньшой, Иван Никитич, — повел князь рукой в сторону мужчины лет двадцать семи, который с интересом на меня смотрел. Был он худощавый и подтянутый, и лицом схож со своим братом. Только волосы и борода чуть темнее, да и цвет глаз голубой.

Про себя я решил их именовать как здесь принято, старший будет Большой, а младший Меньшой, а то имена-то у них одинаковые.

— Это же князь Иван Андреевич Большой Хованский, твой родич, — представил и другого человека князь Одоевский.

«Раз есть Большой, значит, есть и Меньшой, и с таким же именем наверно», — промелькнула у меня мысль.

Хованский был чуть старше тридцати, роста он был невысокого, зато крепко сбит, да и борода у него шикарная.

— Здравы будьте, князья, — произнес я и склонил перед ними голову точно так же, как и Одоевский передо мной.

— И ты здравствуй, родич, — широко улыбнулся Хованский. — Не знал я, что, кроме Марии, еще есть Старицкие. Вот уж приятная новость.

— Я тоже рад, что я есть, — немного потупился я, улыбаясь несмело, пытаясь отыграть отрока, который робеет перед князьями.