— Да куда им, — махнул рукой Олег.

— Куда-нибудь, — ответил я. — Я вот насчет Зимина думаю, может, удавить эту семейку, а то еще пожалуются царю или еще чего.

— Они еще легко отделались, — впервые за вечер заговорил Василий, и я вопросительно на него посмотрел.

— Ты, Андрей Володимирович, боярин, а за оскорбление боярина наказание в шестьсот рублев, — оскалился Василий. — Вот только нет у них таких денег, они бы все отдали тебе и еще бы должны остались. Так что им прямой путь был к тебе в холопы на веки вечные. Вот только ты не простой боярин, а царев родич. В тебе царская кровь, а за такое их смерть ждала, да не простая. Вот и говорю, легко отделались! К царю они явно с челобитной не пойдут, тут уж смерть однозначно. Ты их пощадил, а там не пощадят. Кто такие Зимины? Никто! Так что им не позавидуешь, может, на Дон уйдут или в окрайные города, там еще могут взять в полк, али к ляхам подадутся.

— Я тоже думаю, не стоит оно того Андреюшка. Никакого зла от них не будет уже. Не того птицы полета, — усмехнулся дед. — К тому же ты их уже пощадил, — тут же попенял мне дед.

— Ладно, пусть с миром едут, — махнул я рукой. — Только ты, деда, после заутренней возьми людишек человек пятнадцать и Василия тоже, да провожатого у Ждана. Съезди и помоги им быстрее покинуть земли мои, и, как я сказал, и не более трех телег с собой чтобы забрали, а все, что больше, в мою казну пойдёт.

— Это сделаю, — улыбнулся дед.

— Вот и славно, ты вот что мне подскажи, дедушка. В Царев нынче можно ехать коней да кобылиц купить? Али поздно уже, все-таки осень, — поинтересовался я.

— Да, можно, чего нельзя, там до первого снега торговцы разные ошиваются да коней гонят на продажу. Уже, конечно, не лучших, но поглядеть можно. Только спешить надо, а то дожди пойдут, тяжко в дороге будет. А ты что, удумал коней прикупить? Может, до весны обождать? — тут же спросил дед Прохор.

— А я разве не говорил? — посмотрел я на своих доверенных и близких людей.

— Нет, — тут же донеслось от Елисея.

— Видать, запамятовал. Царю я пообещал, что конные дворы поставлю на своей земле, дабы их выращивать. Дмитрий Иоаннович пообещал помочь и пятьдесят коней из своей конюшни прислать, так что надо будет ехать сейчас, а не ждать весны.

— Тогда не стоит затягивать, — задумчиво произнес дед.

— Не будем, пару дней еще отдохнем да поедем. Как раз чтобы все дела здесь успеть, — кивнул я.

Мы проговорили почти до самой ночи, обсуждая разные мелочи и нюансы, и разошлись по самой темноте.

С утра, как всегда, был поход в церковь на заутреннюю молитву, после которой Дед с Василием отправились к Зиминым.

— Ждан, — окликнул я земского старосту, когда заметил его, недалеко от собора он что-то обсуждал с Савкой и другим подьячим.

— Княже, Андрей Владимирович, — тут же прореагировали они, отвесив мне поклоны.

— Скажи, а уезд Старицкий большой? — спросил я.

— Не сказать, что большой, но и не малый, — тут же ответил он.

«Обожаю местные единицы измерения», — промелькнуло у меня в мыслях.

— Каков город, я сам вижу, а вокруг сел и деревень много. Те, которые мои, — уточнил я.

— Ну, стал быть, девять сел, а точнее, уже десять, село Зимина теперь ваше. Да, почитай, больше тридцати деревенек, — подергал себя за бороду Ждан.

«Негусто, значит, и полк надо будет формировать по-другому принципу, а не земли с людьми раздавать. Правда, у меня есть и другие наделы, но наверняка людей там еще меньше, да и находятся они неблизко, а бойцы должны быть всегда под рукой», — подумал я.

— Понятно, — кивнул я. — В городе есть пустые подворье?

— Есть, а как же, точно сейчас не вспомню, но, кажись, более тридцати. В голод много людев погибло, а кто-то за лучшей долей в другие места подался, — с горечью произнес Ждан.

— Уже лучше. Не придется новые ставить, — заметил я. — Кузнецы есть?

— Есть целых двое, хорошие ковали. У них кузницы за городом стоят, а то кабы чего не вышло, — ответил Ждан.

— Свободные? — уточнил я.

— Не-е, царские холопы! То есть уже твои, — тут же поправился Ждан.

— Добро, — расплылся я в улыбке. — Пойдем, — хлопнул я по плечу и повел к одному пустырю, находящемуся в крепости, который заприметил в прошлый раз.

— Вот здесь оружейную поставишь, — начал я говорить, когда мы подошли к пустырю. Да каменную, из блоков. Не меньше тридцати шагов длиной и пятнадцати шириной, — начал я давать указания. Мастера для того надуться? — и Ждан кивнул.

«Надо бы управляющего завести, все-таки это не дело Ждана. Может, и он спраиться справится, посмотрим», — промелькнула у меня мысль.

— Все исполню, княже, — тут же закивал Ждан, да и видно было, что он робел передо мной, несмотря на вчерашний разговор.

— Ладно, идем дальше, — и мы двинулись в город, где я нашел подходящее место для будущих кузниц да повелел три поставить, тоже каменные. Не бегать же мне каждый раз за город, планы на кузнецов у меня были. Да и каменные кузни безопасны, как по мне, и пожара не должно случиться.

Также каменную кузницу я повелел выстроить и на княжеском подворье, все-таки надо было Тарая сюда перевозить для стекольных дел, он, считай по местным меркам мастер уже.

Помимо кузниц, я повелел в городе выстроить две большие конюшни, благо место для этого было. Вот только коням нужен выпас.

В дальнейшем мы, оседлав коней, выехали за город, почти все свободное пространство занимали поля, вокруг которых произрастал лес.

— Вот от той березы до той, — указал я рукой расстояние километра в два. — Я разрешаю вырубку, любому жителю моих земель, для дров али еще чего, — приказал.

— А далеко рубить-то можно? Эх, здесь же такая охота прекрасная, зверь уйдет, — не то возразил, не то просто высказался Ждан.

— На пару верст, — без тени сомнения ответил я. — Здесь же, на опушке, тоже приступай к постройке конюшни. Без награды не останетесь. Еще сено начни скупать у людишек, я серебра под это дело дам.

«Лес вырубят, дай только добро, а после пни выкорчуют. Вот и пастбище будет хорошее, только одного маловато будет. Надо будет еще парочку сделать», — пробежала в голове мысль.

— Куплю, но его немного выйдет, — пробормотал Ждан.

— На первое время хватит, а там в той же Твери купим да привезем. Нно! — И я, пришпорив Черныша, направил его в город.

Черныш же, почуяв, что отпустил поводья и продолжаю сжимать бока, радостно заржав, начал набирать скорость.

— Эх, хорошо, — выдохнул я с улыбкой.

— Княже, нас обожди, — раздался сзади голос Елисея.

— Ага счас, не княжье дело ждать, — крикнул я с улыбкой. — Быстрей, Черныш, быстрей.

Черныша просить не надо было, и он со всей прытью рванул в город.

Я же остановился возле ворот. Первым догнал меня дядя Олег, у него конь ничуть не уступал моему, а после и остальные. Ждан был последним на своей кляче.

— Чего-то долго ты, Елисей, — поддел я своего ближника.

— У меня такого коня нет, — пробубнил он, чем вызвал смех у меня и Олега.

— Будет у тебя конь, — улыбнулся я и обратился к Ждану: — Ну все, ты давай с Савкой тогда решай по поводу тягла. — И я махнул рукой, дескать, не задерживаю. Сам же направил Черныша в город, а дальше и в княжьи палаты.

Отдав коней конюхам, я обратился к Елисею:

— Собери пока людей, с казачками говорить буду.

— Да, Андрей Владимирович, — и Елисей унесся поднимать людей.

Спустя десяток минут мы стояли возле крепкой двери небольшого каменного здания, эта и была княжья темница. Вокруг же меня собралось больше двадцати бойцов. В основном это были московские жильцы во главе с Агапкой. Да люди Хованского и Одоевского, которых, кстати, надо уже и отпустить да отблагодарить. Среди людей был так же и Илья.

— Ну, Елисей, давай выпускать проказников, — махнул я в сторону двери, и Елисей потянулся к ней, как вдруг сбоку раздались голоса. Глянув в ту сторону, я увидел, как среди толпы в мою сторону пробираются двое юношей, одному было едва ли двадцать лет, а другому примерно пятнадцать. Оба были светловолосы да зеленоглазы, наверняка братья. Одеты не бедно, но одежка явна перешита из другой, может, из отцовского кафтана, а может, из дедовского. Пояса цветные, но, как и кафтаны, явно перешиты. Сабли покоились в посеребренных ножнах.