Из окон открывался вид на большое поле, огражденное магическим барьером. Размером оно походило на футбольное. Может быть, слегка поменьше. Внутри студенты вовсю колдовали, сталкиваясь между собой как в дуэлях, так и группами. Это, похоже, свои навыки оттачивали боевые маги.

Сразу же вспомнилась гнилая снисходительная старушка с приемной комиссии. Ничего, настанет и наше время. Когда-нибудь. В будущем.

Найти не примечательную дверь юных механиков мне помогла парочка отдыхающих в одном из холлов студентов. Ну вот, есть же и здесь нормальные люди. Зачем работать, если можно не работать?

За деревянной преградой слышался мерный стук и изредка скрежет металла. Я аккуратно открыл дверь и сделал шаг внутрь.

— Приветствую туземных трудящихся! — бодро произнес я, с интересом осматриваясь по сторонам.

А взглянуть было на что. Помещение внутри оказалось просторнее, чем я полагал. Слева у входа начиналась череда мест, занятых сгорбленными людьми в унифицированной форме. Они копошились в чем-то, не обращая на меня внимания.

Между рядов их рабочих мест тянулся конвейер, на котором были сложены незнакомые мне приборы и детали.

Я подошел поближе.

На стене, прямо над головами работников, висел портрет с нарядной лентой. На столах у студентов, корпевших над своими проектами, стояла миска риса и лежали клочки бумаги, измазанные какими-то рисунками.

На конвейере заморгали лампочки, и работники засуетились с новым рвением. Раздался короткий механический звук, и линия двинулась вперед.

— Это наша рабочая зона! — раздался откуда-то сбоку знакомый мне голос. — Как тебе?

Я повернулся на звук. Оказалось, что в этом помещении сосуществовала серая действительность и вполне себе человеческая яркая реальность. В нескольких метрах от меня под лучами солнца нежился… Борис.

Он сидел на комфортном стуле с мягкой обивкой. Перед ним стоял круглый деревянный столик с изысканной скатертью, где расположился небольшой фарфоровый чайник, вазочка с печеньем и сладостями, и несколько чашек.

Я повернул голову налево: невыносимая тьма, рутина и серость. Взглянул на товарища и чуть не ослеп от нахлынувших красок. Даже лицо Бори, кажется, счастливо светилось.

— Капиталистичненько, — пожал плечами я и присоединился к другу.

— Чаю налить? — любезно поинтересовался юноша.

— А давай, — махнул я рукой, занимая один из свободных стульев. — А чего не кресла?

— Да я только устроился, — наполнил одну из кружек горячим напитком товарищ. — Потом обставлю под свой вкус.

По комнате разнесся аромат фруктового чая. Я довольно потянулся.

— Слушай, а как ты за три дня успел? — поинтересовался я у довольного друга, махнув рукой в сторону трудящихся.

— Не за три, а за полтора, — поправил меня Борис. — Ну как? Кризис власти. Короткий путч. Много обещаний. Как-то само получилось.

— Интересненько, — отхлебнул горячий чай я.

— У нас все оформлено, — деловито затараторил Боря. — Есть трудовой договор. В нем включены выплаты за переработки. Все в соответствии с комплексной схемой рабочего времени.

— А работают они за миску риса и благодарность руководителя? — ухмыльнулся я.

— Каждому положена миска риса и кошкожена, — на этих словах друга я поперхнулся чаем. — Рабочий повышать социальный рейтинг, великий нефритовый стержень выдавать награду.

— А нефритовый стержень это…? — прокашлявшись, поинтересовался я.

— Мне самому как-то неловко, — засмущался товарищ.

— Не в том мире ты родился, — произнес с сожалением я, — ой не в том.

Мы тихонько посидели, каждый думая о чем-то своем. Мерный шум производственного процесса лишь изредка прерывался движением конвейера.

— Да, — вздохнул я, — деньги бы сейчас пригодились.

— В долг не дам, — молниеносно ответил друг.

— Да я не за этим, — беззаботно махнул рукой я. — Борис, ты когда-нибудь слышал о биткоине?

— М? — непонимающе уставился на меня товарищ.

— А о таких терминах как крипто биржа, майнинг, блокчейн? — продолжил перечислять я.

— Рам, — серьезным тоном откликнулся друг, — признайся честно.

Я отчего-то слегка напрягся. Неужели Боря признал во мне попаданца? Неужели технологии моего мира неприменимы к этому?

— В чем? — аккуратно поинтересовался я, возвращая чашку на стол.

— Ты ведь эти слова сейчас сам придумал? — сочувственно спросил Борис, сложив руки в замок на столе.

— Что ты, конечно же нет, — отлегло у меня на душе. — Блокчейн — это основа для существования криптовалют, которыми можно торговать на бирже. Их можно зарабатывать майнингом на серверах или даже на домашнем железе. Это целая наука. Ты зачем в карман полез?

Боря же, под мой рассказ о технологии параллельного мира, молча достал из кармана телефон и начал набирать какой-то номер.

— Ты кому звонишь? — поинтересовался я. — Инвесторам?

— Угу, — не отвлекаясь пробубнил товарищ. — Лучше. Санитарам.

— Погоди, дай объяснить, — примирительно поднял я ладони.

— Да разве я мешаю? — пожал плечами Борис. — Как раз сразу доктору и расскажешь про свой биг чейн, криптон и манку.

— Остановись, — стукнул я кулаком по столу. — Мы просто создадим новую валюту. Цифровую. Зашифруем данные для безопасности. Никаких банков. Все анонимно. Относительно.

— Ты еще скажи, — язвительно парировал Боря, — что можно вместо картин в галерее цифры продавать.

— Э-э-э… — протянул я, вспомнив один из способов заработка в интернете.

Борис же после короткой паузы нажал на кнопку вызова.

— Всех вылечим, — успокоительно произнес друг.

— Ладно, — признал поражение я, — не стоило надеяться на эту идею.

Товарищ тут же сбросил исходящий звонок.

— Тебе чайку подлить? — сочувственно спросил юноша. — У меня мята есть. Давай с мяткой заварю?

— Ладно, — вздохнул с сожалением я, — давай я тогда другие идеи тебе попозже в личку скину.

Борис поперхнулся, залив светлую скатерть. Благо, сладости уцелели.

— Не н-надо мне ничего, — решительно закачал головой друг.

— Ну, я тебе в телеге все кинуть могу, — почуяв золотую жилу, поинтересовался я.

— И как я ее ловить должен? — возмутился Борис. — Телегу твою. Головой?

— Борис, — изучающим тоном произнес я, осознавая один весомый недочет нашего нынешнего бренного мира, — а что вы думаете о социальных сетях?

— Я из сетей, — прищурился друг, — знаю только невод.

— А что? — ухмыльнулся я, потирая ладони. — Звучит. Невод — первая отечественная соцсеть. Да не тянись ты к телефону! Дай объяснить!

После короткого совещания и обсуждения известных мне деталей, я был включен в технический кружок. Борис все еще недоверчиво поглядывал на меня, видимо не веря в мою идею до конца.

— И как ты это придумал-то? — почесывал друг подбородок.

— Гениальность в нашей семье передается по наследству, — гордо проговорил я.

— Ну не знаю… — все еще мялся бизнес-партнер, подозрительно щурясь.

— Борис Евграфович, — деловито обратился я к товарищу, — пять процентов компании будут принадлежать вам.

— Рами́ Кристофович, — выпрямился на стуле юноша, протягивая мне руку, — ваша идея действительно гениальна. Нигде мне еще не встречался такой талант. Буду рад работать вместе.

Я, не задумываясь, пожал протянутую руку. В конце концов, Борис еще не знал, что работать в основном предстоит вовсе не мне. Гениальные умы не должны сдерживаться никакими оковами.

Учеба в магической академии оказалась делом совсем несложным. Особенно для человека с деловой жилкой. А именно таковым я себя и считал. Дни текли медленно, но неотвратимо, складываясь в рутину нескольких первых недель. Необычность обстановки уступила место странному чувству дежавю. Впрочем, жить-то действительно приходилось во второй раз.

Тренировки в поместье под деловые команды Рафаэля тоже стали обыденностью. Казалось, что нарушить душевный покой было нечему. Тишь да благодать. Лишь изредка прерываемая монотонным стуком настенных часов и легким шелестом бумаги.