— У вас, наемников, такие странные имена, — без умолку трещал Игнат, заскакивая в очередной кабинет. — А иногда и вовсе прозвища. Как вы так живете?

— Со временем, — поддержал беседу я, не забыв уколоть в ответ, — ко всему привыкаешь. Даже к лабиринту вместо уютного дома.

— Ха-ха-ха, — искренне рассмеялся мой проводник, немного замедляясь. — Пожалуй. Будьте осторожнее. Мы на подходе к западному крылу. Сейчас станет очень ярко.

— Он же не горел, — скептически поинтересовался я, вспоминая вид поместья снаружи.

— Магия, — с задором ответил юноша, изобразив необычное движение руками. — Пришли.

Первым нос почувствовал кислый запах пота, дыма и несвежего пива, который как ядовитое облако цеплялся за кожу и раздражал обоняние.

Лишь затем глаза на мгновение ослепли. А когда вспышка прошла, то я понял, что имел в виду Игнат.

Передо мной был вовсе не старинный зал с панно, фресками, изысканными картинами и колоннами, а настоящий зрительный зал со сценой и вторым этажом.

Прямо у сцены оказывали помощь каким-то бедолагам, которые, похоже, только что сражались друг с другом. Вот отчего так ругались горничные. Очевидно, что пострадавших следовало отсюда не только выводить, но и выносить, лечить и выхаживать. За такое явно должны выдавать премию.

Я оглядел зал, больше похожий на современный колизей: материал, цвета, мебель, да и несоответствие размера помещения происходящему кричали о неестественности.

— Говорю же, — словно прочитал мои мысли товарищ, — магия. Пойдемте наверх.

Наверху оказалось своеобразное подобие лобби, где люди живо обсуждали только что закончившийся бой, кричали, обнимались, пили и делали ставки.

Игната здесь знали и любили. Я следовал за ним, останавливаясь почти у каждого столика, где представлялся, жал руки, обещал выпить, подраться, познакомиться с дочерью, дать денег в долг, а потом, когда стало невмоготу, просто пихнул моего проводника в спину. На что ближайшая компания лишь разразилась заливистой волной хохота.

Вскоре я впервые за вечность увидел знакомые лица: за столом красовалась тройка жандармов из поезда.

— Хан, садитесь, — поприветствовал меня Мстислав Алексеевич, похлопав ладонью по спинке кресла рядом с собой.

Я обогнал застывшего на месте Игната, а затем неожиданно получил толчок в спину, который отправил мою тушку ровно в отведенное ей место.

— Развлекайтесь! — заливисто бросил Игнат, пока я ворочался, поудобнее усаживаясь в кресло.

— Туше, — проворчал я, но силуэт моего проводника уже маячил где-то в толпе.

Кроме жандарма за моим столиком сидел Степан, все также с запястий до локтя облаченный в едва светящиеся браслеты, и смурной напарник Мстислава.

— Сейчас будут биться за выход в финал, — пояснил мне служитель закона, отхлебывая пиво. — Выпьешь?

— На работе не пью, — парировал я, замечая, что мы сидим с самого краешка, и вид у нас отличный.

— Вот и зря, — сварливо проворчал пасмурный служака.

Жаль конечно, что я действительно опоздал на отбор, но что-то участие в очередном мордобое меня совсем не прельщало. Господи, хоть бы сегодня без этого.

Я со скепсисом осмотрел зал, наполненный пьяными зрителями.

Мечтать не вредно.

— А кто уже прошел в финал? — поинтересовался я у моих ситуативных товарищей.

— Да не важно, Хан, — махнул рукой Мстислав, — ты сначала этот бой досмотри.

— Ладненько, — легко согласился я.

— На кого ставить будешь? — оживился Степан, потирая руки.

— Ну… — задумался я, доставая две мятые купюры. — На дружбу.

Мне так осточертело драться, что хотелось просто спокойно посмотреть матч. Да и деньги все равно не мои.

— Но такой ставки нет… — начал было убеждать меня Мстислав.

Но мои деньги уже были благополучно переданы Степану, который ловким движением рук убрал их в портал.

— Как нет? Как нет, если да? — деловито лыбился довольный аферист. — Казино принимает любые ставки.

Впрочем, дальнейшую перепалку я уже не слушал. Внизу, в отведенном для боя месте, появились бойцы. И, судя по их матерому злобному виду, сражение намечалось нешуточное.

Шум и галдеж зрителей начал медленно сходить на нет, едва бойцы явились на арену. Казалось, что на землю спустились не двое наемников, а гладиаторы, прошедшие сотни сражений.

Первый воин выглядел как персонаж с фрески в главном зале: высокий мужчина с заметной сединой в волосах, облаченный в одежду, сотканную в цвете едва выпавшего снега и лазури северного сияния. Искрящиеся голубые глаза пульсировали необузданной силой, контрастируя с маской спокойствия.

— Лазарь Бурерожденный, — с явно читаемой гордостью в голосе зашептал Степан. — Говорят, что сейчас он состоит в одном из боевых отрядов духовника его императорского величества. Отличный стихийный маг. Украсил бы ряды любого рода.

— А чего он тогда с таким мощным погонялом сюда приперся? — с интересом спросил я.

— Гнида этот ваш Лазарь, — неожиданно резко отозвался о нем обычно помалкивающий пасмурный мужик. — С гнильцой рожден, с ней же и погибнет.

Надо будет его имя хоть узнать, а то как-то некрасиво.

— А ну тихо! — вмешался Мстислав.

Было непривычно слышать нотки искренней злости в его голосе. Впрочем, один человек из нас всех не обладал даже задатками эмоционального интеллекта.

— Он раньше здесь, у Онежских, служил, — начал утолять мое любопытство Степан, плевавший на предупреждение с высокой колокольни, — но провинился. Сильно. Приехал прощение выпрашивать. Поговаривают, что даже руку хозяйки хотел просить.

А, оказывается, нас таких двое.

— Кому сказал?! — гневно зашипел старый служака в ответ на такие откровения. — Слышал он. Уши надо почаще закрывать. И рот.

— Ну и дурак, — искренне разочаровался в услышанной истории я.

Я тут же почувствовал тычок ногой под колено. Виновником был мастер порталов. Он, согласно любопытному взгляду, ждал от меня объяснений.

Впрочем, и смурной мужик посматривал на меня чуть менее грозно.

— Дворянка, хозяйка всего этого, — сделал я широкий взмах руками, отчего за соседним столом свалилась кружка, а на пол полилось пиво, — и слуга…

— Эй, молодой, — послышалось из-за соседнего стола.

— Пасть закрыл! — опережая недовольного посетителя прогремел смурной мужик. — Иначе проблем не оберешься.

Претензии исчерпались сами собой.

— Так вот, — продолжил объяснять я, — слуге с господином, а в данном случае госпожой, быть не положено. И не суждено. Так бывает только в сказках. Я бы к нему вообще наблюдение приставил, а то подозрительный он какой-то. Приплелся посреди конфликта…

Теперь на меня внимательно смотрели уже три пары глаз.

— … да и служить духовнику — честь, — отчего-то распалялся я, — не каждый дворянин удостаивается такой привилегии. А он его кинул. Нет, мне он сразу не понравился. Еще и кличка беспонтовая. И аура. Казнить, нельзя помиловать.

Даже острый на язык Степан не нашел, что мне ответить на такую тираду.

— Андрей, — уважительно протянул мне руку вечно недовольный мужик.

— Вы еще побратайтесь, — язвительно подметил Алексеич.

— А я сразу знал, что ты, Андрюха, свойский мужик, — проигнорировал сарказм Мстислава я, крепко пожимая протянутую руку, — по лицу видно.

Послышался заинтересованный гул толпы. Похоже, что в центр арены ступил и второй участник поединка. Я решил на время прервать наш обмен любезностями и вернуться к зрелищу.

Действительно, напротив Лазурита Громо-чего-то-там стоял… рыцарь. В полном доспехе. Да н-е-е-е-т.

— Степа? — тут же перевел я взгляд на наше микро-информационное бюро.

— Сам в ахере, — невозмутимо парировал мужик.

— Бывает, — без нареканий принял я точку зрения коллеги, — выздоравливай.

Мне все еще не верилось, что передо мной стояла консервная банка. Однако стоит признать, что экипировка выглядела эффектно.

Все тело было заковано в стальные пластины с искусной рунной резьбой, где каждый сегмент предназначался для максимальной защиты. На его голове красовался шлем с закрытым забралом, украшенный то ли плюмажем, то ли гребнем белого цвета, придающим носителю отдаленное сходство с римским легионером, неожиданно заглянувшим в средневековье.