Некроманты подобострастно закивали, показывая, что готовы выдвигаться уже сейчас, вот только стряхнут крошки от бутербродов с моей постели да вынесут грязные чашки.

«Я не ханжа, но их надо срочно остановить», — заявил Азра, а я представила, как эти два дурня с мешком награбленных костей крадутся среди могил, и от души пожалела мертвых.

— Так. Стоп активность! — рявкнула я, для убедительности вставая и упирая руки в бока. — Первое, воровать кости с кладбища — это безумие. Второе, никто вас из замка не выпустит.

Ага. Кто бы еще прислушался к голосу разума, внезапно вселившегося в Тессу Грей!

— Ну, во-первых, у нас есть разрешение на сбор и хранение мертвых тканей, — огорошил новостью эльф.

— А во-вторых, в замке никого нет.

«Все… кладбищу хана!»

— В смысле нет? А где тогда все… — чуть было не ляпнула «взрослые», но вовремя исправилась. — Где Данте? Куда подевался Север? На худой конец, куда свалил Кельвин?

— Север отправился встречать отряд доракхаев, готовых присоединиться к регулярной армии. Кельвин ушел порталом во дворец, плести очередную интригу. Мастера вызвали в Академию — придурки с боевого отделения разнесли половину своей башни и теперь просятся к нам на постой, — перечислил Рычай, загибая зеленые пальцы, а Эдвард подытожил:

— Сегодня никто из них в замке не появится.

— Так же как не появится музыкальный слух у Эдварда, — поддела Мирра.

— Эй, я прекрасно пою! — возмутился как-бы-эльф из чьего-то кошмара.

— Возможно, — не стала спорить собеседница, — но это не мешает тебе отвратительно фальшивить, принимая душ.

Эдвард прикрылся, словно предстал перед нами нагишом, и покраснел от злости.

— Ты подсматривала за мной в душе? — на последнем слове его голос, и так далекий от хриплой брутальности, сорвался до драматического тенора.

Мирра сделала вид, что ее передернуло. Или не сделала.

— Просто крайне неудачно шла по карнизу.

Эльф задохнулся от возмущения и вылетел из комнаты, по пути свалив пару склянок и запнувшись о ведьмовской котел, громоздившийся в центре. Котел утробно замурчал и забулькал, хотя я точно знала, что внутри не плещется ни зелье, ни тем более кот.

Рычай развел руками и поспешил за оскорбленным другом.

— И мы что же, отпустим этих неучей на кладбище одних? — повернулась я к Мирре.

— Меня вообще не впутывай! — заявила та, поднимая с пола одеяло, оброненное ушастым недоразумением, и укрываясь.

Оставшись без дружеской поддержки, я решительным шагом двинулась одеваться для ночной вылазки на кладбище.

Как говорится: «Не можешь остановить? Возглавь!»

«Слушай, не хочу подвергать сомнениям глубину и богатство твоего здравого смысла… — в своей излюбленной манере начал Азра и хохотнул. — Ах нет! Я только что это сделал. Тесса, ты сбрендила?»

— Да мы ж по-быстрому: одна нога у ворот, другая на погосте. Что может случиться?

«Хорошо, будь по-твоему», — сказал Азра тоном «я все равно считаю иначе».

— Убить поганых некромансеров! — бесновались селяне, размахивая факелами и садовым инвентарем. — Выкинуть за стену!

— Сже-ечь! — настаивал местный батюшка.

— И надругаться! — требовала беззубая карга.

Старое, полузаброшенное кладбище, куда мы переместились через замковый портал, оказалось крайне людным в первом часу пополуночи. Еще хорошо, что парни успели выкопать необходимые нам кости, а Эдвард даже умудрился обнаружить в кустах ритуальную чашу, больше похожую на блюдо под фрукты.

Сомневаюсь, что местные впотьмах искали именно эту чашу или пришли оставить букетики на могилах близких, но выглядела толпа крайне воинственно.

«Да мы ж по-быстрому: одна нога у ворот, другая на погосте. Что может случиться?» — процитировал артефакт… меня же и процитировал.

— Ой, вот давай без этого, — поморщилась я и с укором глянула на руку. — Ты вообще помогать планируешь?

«А у меня штатная перезарядка!»

— У тебя штатное обострение ехидства, — буркнула в ответ и осторожно выглянула из укрытия. — Парни, вы как?

Рычай ногой подтягивал оброненный мешок с честно награбленными костями. Ушастик испуганно скукожился за надгробием и молился.

— Поганое отребье, — демонстрировали красноречие селяне.

— Выродки тьмы.

— Уроды!

Рычай ответил жестом.

Толпа узрела статую скорбящего ангела с торчащей между ног зеленой ручищей. Толпа затихла и прищурилась, напрягая зрение. Толпа оценила международную комбинацию с участием среднего пальца и озлобилась окончательно.

— Уби-ить!

— И надругаться! — встряла бабка.

Далее произошел крайне пренеприятнейший инцидент с поднятием зомбокотика, дикий ржач эльфа и наше позорное бегство.

Наша бравая тройка промчалась через лесок из трех лысых елочек, лихо перемахнула канаву подмерзшей грязи и спряталась в чьем-то склепе. Мы споро заперли двери, подперли для надежности все это дело статуей и, тяжело дыша, привалились к стене.

— Пронесло… — улыбнулся эльф, прижимая к груди ритуальную чашу.

«Не говори «помянем», пока батюшка не отпел», — подал голос Азра и как сглазил.

Ночь озарили три последовательные вспышки зеленоватого света. В ноздри ударил запах нестерпимой вони.

— Грра! — пророкотала темнота склепа.

Полуорк охнул и осел, эльф взвизгнул и выставил перед собой ритуальную чашу.

— Топор, — приказала я артефакту, но тварь оказалась быстрее.

Нарисовавшееся существо — не то чересчур откормленный тать, не то реальный ырка — выбило оружие и навалилось сверху.

Затылок поприветствовал пыльную кладку, мужественно показал фигу надвигавшемуся сотрясению и нырнул в океан боли.

Жизнь с удручающей быстротой принялась мелькать перед глазами, потому что в конце всегда думаешь о начале. Злодейски хохоча, память открыла тщательно коллекционируемую подборку «глупо, тупо и нелепо» и любезно отмотала на пару недель назад.

Пока я наслаждалась подборкой «вспомнить все косяки и не скончаться от собственной глупости», Рычай подбежал и пнул нависшего монстра под зад.

— На!

— Получай! — выкрикнул Эдвард, с воинственным видом опуская ритуальную чашу на голову зверушки. И ещё раз. — Не смей. — Бах! — Жрать. — Бздынь! — Нашу. — Хрясь! — Тессу.

Монстр подавился рыком, прикусил вывалившийся язык и переключился на заоравших от страха обидчиков.

Стиснув зубы, я кое-как откатилась ближе к стене, с трудом села и огляделась.

Что ж, официально заявляю, что этой ночью многолюдно было не только на кладбище, но и в склепе. Прям не погост, а место тусовки озлобленных селян и всяких подозрительных монструозов.

К слову, о монстрах. Зверюга, что кинулась на меня, при более трезвой оценке, без примеси ужаса стать чьим-то обедом оказалась вовсе не татью и уж тем паче не легендарной ыркой, а самым обычным тигром. Только почему-то больше и в миллион раз страшнее.

По куполу склепа плясали и перемигивались зеленоватыми всполохами магические завитушки. Ниже твёрдой рукой профессионального вандала кто-то нацарапал священное:

«Здесь был Yorick».

Левую часть помещения занимали пыльные, затянутые паутиной ниши для погребальных урн. Поодаль высился пустой постамент, где некогда возвышалась статуя, которой мы подперли вход, а нынче выплясывал ушастик, отбиваясь от двух восставших, местами прогнивших, но все еще зубастых гиен прицельными ударами ног и ритуальной чаши. В уголке склепа, лихо отмахиваясь от злобного тигра берцовой костью, пыхтел светло-зеленый от страха полуорк.

«Тоже мне «Рычай, разрывающий пасть тигру», — фыркнул демон, а я поспешила переключить его внимание на более важные вещи.

— Азра, какие наши перспективы?

«Первая: сидеть и послушно ждать смерти».

— Звучит не слишком заманчиво.

«Я знал, поэтому вот тебе и вторая: попытаться прорваться к вон тому окну над погребальными урнами и вывалиться наружу. Шансы не очень высоки, точнее, стремятся к нулю».