Что ж, дорогой Влад. Заранее сочувствую твоей героической инициативе, которую ты вот‑вот по нашей вине провалишь. Ведь, как известно, после боевых магов о порядке лучше не заикаться.

– Кейт, – пнул мой ботинок староста и кивнул в сторону входа на этаж.

Командиры двух оставшихся групп наконец решили, кто из них лузер, прикрывающий спины (как дети малые скинулись на «камень, ножницы, бумага»), и дали сигнал о готовности.

– Погнали! – с улыбкой шепнула я своим, призвала стихию и первой ринулась в проход.

Все, что происходило в следующие три минуты, можно назвать сонатой из криков хлипких дверей, раскатов грома, скрипа половиц и воплей бледных некромантов в смешных пижамках.

Под взрывы, улюлюканье и злобный смех мы бесстрашно пронеслись по секции, выволакивая идейных врагов из мягких постелей. Крушили, ломали и всячески упивались собственной мощью!

Ровно три минуты.

Каких‑то три долбанных минуты.

Потому что спустя сто восемьдесят секунд на смену безоговорочному успеху к боевым магам пришли стыд и позор.

Стыд и позор притопали, откуда никто не мог ожидать – со стороны рекреации.

– Гертруда, фас! – скомандовал кто‑то, после чего раздался рев, мат и грохот.

Уровень адреналина в крови подскочил, сердце предупреждающе екнуло, и одновременно с этим аккурат перед нашими обалдевшими лицами взорвался ослепительно‑черный сгусток пламени.

– Во имя сарказма, ехидства и бодрого духа, ур‑ра! – взревел драколич, обрушиваясь с потолка на плечи Алика.

Боевик чертыхнулся и дважды за эту безумную ночь поприветствовал лобешником пол. Рядом Лаура истерично завизжала – водницу дружно атаковали тарантулы, размером с доброго пуделя. Старосту сжал в страстных объятьях труп немолодой и вдобавок наполовину истлевшей барышни, а Тонг схватился за лицо, пытаясь содрать с кожи переливающуюся зелеными искрами слизь.

Почуяв за спиной какое‑то движение, я резко развернулась и атаковала. Противник впечатляюще легко уклонился от кулака с язычками пламени, победно пляшущими на костяшках, сделал стремительный обманный выпад, каким‑то неведомым чудом скользнул мне за спину и заломил руку.

– Попалась, – хрипло сообщил неизвестный.

Угу, наивный.

Я двинула нахалу головой, насладилась сдержанным рычанием, добавила локтем в живот и вырвалась. Отскочив к стене, крутанулась к противнику лицом и щелкнула в воздухе огненным бичом.

Всполохи вырвали у полумрака, царившего в секции, крупицу господства и осветили лицо некроманта.

Высокий, в черных пижамных штанах, молодой мужчина словно был задуман самой природой для того, чтобы поглумиться над стереотипом о некромантах.

Начнем с того, что он был широкоплечим блондином с темно‑синими глазами и ровным бронзовым загаром истинного южанина. Никакой тебе бледности, изможденности и острых скул, проступающих под тонкой кожей.

Даже темных теней под глазами!

Ну как тут не психануть?

– Предположу, что ты и есть та самая Кейт Хьюстон, – хрипло выдавил противник, перетекая в боевую стойку.

– Предположу, что ты и есть тот самый загадочный Влад, – не осталась в долгу я, отзеркаливая его положение.

Влад лукаво улыбнулся и подмигнул.

Красивый, ублюдок.

И, что хуже, знает об этом.

– Удивительное дело… – все с той же хрипотцой протянул некромант, склоняя голову набок. – Как увидел тебя, так сразу захотел подраться.

Все, чего хотелось мне – предложить болезному леденец от кашля.

Но подраться тоже вариант.

– Врежь ей, Владька! Врежь! – подзуживал драколич, даже не замечая, что азартно топчет лапами стонущего Алика.

Рыжеволосый староста, наконец сумевший вырваться из объятий нежити, оглянулся и поспешил на помощь воднице, которую тарантулы загнали в угол. Тонг, тихо матерясь под нос, сидел на полу. Зеленая слизь отодралась от лица, зато намертво приклеила руки.

Я воинственно щелкнула огненным хлыстом. Противник отпрыгнул и схватил прислоненную к стене косу. Самую настоящую сельскохозяйственную косу: лезвие, рукоять, все дела. Настолько прозаически обыденную, что я даже оскорбилась.

– Ты бы на меня ещё с лопатой пошел! Или метлой замахнулся!

– Что нашел в подсобке, тем и воюю, – без всякого намека на раскаянье некромант пожал плечами и ловко прокрутил инструмент в руках.

Эй, а почему нас такому не учат? Выглядит зрелищно!

Но все‑таки не так, как боевой сплав магии и непоколебимой решимости надрать наглому некроманту зад.

Коса встретилась с хлыстом, зашипела искрами, чутка оплавилась, но мужественно выдержала удар. Я подняла вторую руку, замахнулась… и все изменилось.

Пол мелко завибрировал, по стенам пробежали всполохи тьмы, драколич перестал скандировать имя Влада, а сам некромант поставил косу, опустил белобрысую голову и прижал кулак к мускулистой груди.

– Мастер, – с хриплым почтением поприветствовал Влад кого‑то у меня за спиной, а я мысленно взвыла и оглянулась.

Кого там демоны принесли?

Та‑а‑ак… Пыльные после дороги ботинки, серые брюки без классических стрелок, строгий жилет поверх черной рубашки. Горловину скрепляет фибула в виде головы черного ворона с серебряным черепком в клюве. Хм.

Еще питая надежду, что такая хорошая в плане драки ночка не может вот так резко скончаться, я подняла взгляд и похоронила надежду на эпик.

Волосы мужчина убрал назад и скрепил темные, как сама тьма, пряди на затылке. Видать, хотел дать лучший обзор на золотую маску, что скрывала практически всю правую половину его лица.

Тут уж сложно ошибиться. Это точно был он.

У входа в секцию стоял Данте Праймус, глава отделения некромантии и главный кайфоломщик года.

– …ну, а потом ребята… – растрепанная Решка замешкалась с объяснениями.

– А потом эти боевые хомячки решили во имя вселенской справедливости разбить всем некромантам рожи, – закончил Бендер.

Выглядел он так, словно ещё не ложился спать. Всю неделю.

– Да! – возрадовалась провидица и напоролась на мой тяжелый взгляд. – То есть нет! Я просто… я просто… я хотела сказать…

Но было поздно. Бендер сделал выводы. Бендер потерял к ней интерес. Бендер повернулся к подошедшему начальству со мной на буксире.

– Из наших никто не пострадал, – быстро отчитался некромант. – Большая часть учеников услышала завывания Спайка и по совету Влада спустилась в морг. Гертруду я оттащил в подсобку, связал и запер. Трое боевиков уползли в лазарет, остальные обделались легким испугом.

– Правильно говорить: «отделались легким испугом», – не без ехидства поправила я.

Щека заместителя главы некромантов красноречиво дернулась, выдавая бешенство, колотившее его изнутри. Холодные глаза без признаков проблеска жизни уставились на мою переносицу, словно видели там яблоко мишени.

– Барышня, я сказал ровно то, что имел в виду, – надменно обронил собеседник, а я мысленно внесла Бендера в личный список тех, кому мои кулаки с удовольствием сделают ринопластику.

На вторую строчку.

Аккурат после Влада, лидирующего в этом списке.

– Проводи девушку в мой кабинет, – попросил Данте, – а я поздороваюсь с ребятами.

– Да, Мастер, – склонился Бендер.

Склонился! Бендер, на минуточку, даже не рядовой профессор башни, склонился перед Данте Праймусом, как свита перед королем. Хуже! Мужик реально уважал свое начальство.

Я что, уснула на балке в процессе транспортировки тазиков, упала и получила сотрясение мозга?

Кто‑нибудь. Срочно. Ущипните меня!

Пока я щелкала клювом и приходила в себя, зам главы этого паршивого местечка с дырявой крышей, загадочной Гертрудой и полуголым Владом утопал в сторону лестницы и удосужился окликнуть меня уже в процессе спуска вниз. Пришлось срочно нагонять.

Папа частенько хвастал, что может рассказать о человеке по одной только обстановке его рабочего кабинета. Интересно, какой психологический портрет у него вышел бы при беглом осмотре кабинета Данте Праймуса, куда меня фактически отконвоировал Бендер?