— Дрянь! Какая же ты, Вера, дрянь! — неслось ей в спину.

Гадкие слова стремительно разносились по лестнице. Все соседи услышат! Так стыдно! Хотя все и так знают. И никто, ни один человек в целом доме ей не поможет. Скрипнула дверь несколькими этажами выше. Максим вышел на лестницу, может, просто так, а может, что-то услышал, решил помочь. Так даже хуже. Вера побежала.

Девушка скользила, больно ударяясь ногами о края ступеней. Даже обуться она не успела. Подол ночной рубашки все норовил запутаться, девушке приходилось придерживать его рукой, чтоб не упасть. Позади раздался ядовитый пьяный смех.

— Ну и куда ты подашься теперь? Квартиру-то на меня оформили. Слышишь ты, на меня! Мамаша тебя и на порог дома не пустит! Деньги она решила считать, зараза! — громко захлопнулась дверь позади. Раздались грохот и звон в квартире. Вера поняла, что это разбилась ее любимая ваза. Подарок бабушки, последняя память о любящих и добрых руках.

Девушка выскочила из подъезда на тротуар. Щеки ее горели от стыда, от непонимания, как такое вообще могло случится? Уж с ней-то!

Илья был всегда таким добрым, так ухаживал, заботился. Когда все закончилось? Когда из сильной и независимой она превратилась в пустую безвольную куклу, тряпку, о которую муж вот так запросто смог вытереть ноги? Шея горела, на ней багровыми пятнами проступили следы от пальцев еще вчера любимого мужа. Самого лучшего человека в мире! Или он таким только казался ей, Вере? Девушка встряхнула головой, она будто очнулась сегодня. Впервые муж поднял на нее руку. Вот так, походя, будто все именно так и должно быть.

Ей нужно попытаться взять себя в руки, подумать, собрать себя по частям. Обратно в квартиру возвращаться сейчас никак нельзя, нужно выждать, пока Илья успокоиться. Или уснет. И тогда что-то решать. На дворе ночь, идти ей совсем некуда.

Девушка распрямила плечи и направилась в темный парк. Благо он примыкал прямо ко двору их дома. Она лишь напоследок оглянулась на дверь позади. Мало ли, Максим, сосед, решил выйти следом. Узнать в чем же дело. Вроде и шум какой-то слышен на лестнице. Нужно торопиться. Вера скрылась под кронами темно-зеленых каштанов.

*** Парк потонул во мраке, редкие фонари придали ему праздничное свечение, как будто эта ночь должна стать особенной. Вера устроилась на скамейке напротив пруда, слёз не осталось, их место заняла особенная решимость. Так больше продолжаться не может, — думала она про себя. Все, пройдена последняя точка. Оказывается, после нее даже не так уж и больно.

Она ощущала себя испачканной, втоптанной в самую грязь. И на горле все еще саднили следы от мужских пальцев, а ночнушка едва прикрывала колени. Кто бы ей раньше сказал, что Илья может так с ней поступить, ни за что бы не поверила. Как она вообще дошла до такой жизни? Всегда она была успешной и сильной, независимой, гордилась собой. Сама заработала на квартиру, откладывала деньги.

Все пошло прахом! Квартира оформлена на Илью до брака, так получилось, она ни копейки не получит от этих денег после развода! Отложенные деньги с карты муж выкрал. И что теперь? Сама она оказалась на месте тех, кого жалела и презирала украдкой. Совсем одна, без своего угла, без денег, жалкая, глупая и усталая. Куда ей теперь? Возвращаться к Илье? Все говорило об этом. А дальше? Ждать пока он ее убьет? Сегодня Вере повезло, вырвалась и сбежала. Что ждет ее завтра? Смерть? Просто насилие? Куда деваться теперь? И никто не поможет. Маме и той звонить бесполезно, услышишь только — «Взвалила на себя ношу? Терпи! Покорной нужно быть в браке, а ты все ерепенишься! Такой муж у тебя замечательный, другая бы сидела и радовалась своему счастью. Не то, что ты!»

Из темноты выступил силуэт женщины. Пышная юбка, шляпа, накидка, похожая отдаленно на мантию. И шорох, сопровождающий каждый ее шаг. Похожий звук издают крылья стрекоз, когда их собирается много. Не то цыганка, не то заплутавшая модница, а может, и вовсе бездомная. Кого только не встретишь посреди ночи в городском парке. Женщина устроилась с другого края Вериной скамейки, неторопливо расправила юбку, поставила на колени сумочку, хмыкнула.

— Чудесный вечер! — зачем-то девушка поздоровалась с незнакомкой. Может, чтоб не чувствовать себя такой одинокой?

— Даже слишком. Чудесатый, я бы сказала, — дама внезапно подпрыгнула над скамейкой и что-то громко хлопнуло, будто бы у незнакомки под плащом были спрятаны крылья, — Погоди, ты меня что, видишь?! Очешуеть! Рыбкой мне стать!

— Ну, да. Я хорошо вижу в темноте. Да и фонарь хоть и один, но все же горит. Вон там, видите, над прудом.

Женщина откуда-то вытащила удочку, странно, что Вера раньше ее не заметила. Из пузатого ридикюля она достала спутанные рыболовные снасти. Мелькнула золотая блесна.

— Раз уж ты к-хм меня видишь, тогда помоги-ка распутать леску, а? Тебе же все равно нечего делать, иначе бы тут не сидела, — обратилась она к Вере.

— Нечего, — девушка потянулась и хлюпнула носом. На горле все еще чувствовались вмятины от пальцев Ильи, а его голос так и звенел в ушах: "Кому ты нужна? Серая мышь! Дрянь такая! Даже суп разогреть к моему возвращению не умеешь!"

«Ненавижу», — вяло подумала девушка, а вслух сказала.

— Да, конечно, давайте я вам помогу.

Идти ей все равно было некуда. Мать на порог дома не пустит, да и живет она в другом городе. Здесь работа, знакомые, устроенный быт. Снять квартиру? Было бы еще на что! Илья выгреб все ее деньги, накопленные с таким трудом. Вообще все, даже аванс. И то, что Вере досталось от бабушки в наследство — тоже. А она и не заметила.

Целый год Вера откладывала деньги на покупку крохотной дачи. Она мечтала иметь что-то свое, разбить огород или посадить немного цветов. Как раз ей недорого один домик.

И все впустую! Муж купил себе дорогой мотоцикл. С этого и вспыхнула их фатальная ссора.

— Скорбишь? Или топиться собиралась, а я все испортила? — прокашлялась женщина рядом, — Так ты имей в виду, пруд мелкий, русалок поизловили, теперь все по частным бассейнам плещутся. Откуда в этом мире столько извращенцев? Не знаешь? Вот зачем нормальному человеку понадобится держать дома русалку? От нее же никакой пользы, кроме вреда нет. Лучше б рыбок купили. Акул. Все одно, — женщина притопнула ботинком, в траве вспыхнули искорки и тут же разбежались, — Тут, чтобы утопнуть, сил нужно приложить больше, чем для качественной мести. Ты ведь отомстить ему хочешь? Еще прохожие не ровен час спасут. Потом объясняй психиатру, как так вышло, что ты топиться решилась. Всю душу наизнанку вытрясут, — женщина поправила разноцветные очки на носу, вынула из кармана курительную трубку, вставила ее в рот, но вместо того, чтобы закурить, принялась тихонько насвистывать что-то.

Все в облике этой незнакомки казалось неправильным, странным и даже немного опасным.

«По крайней мере от этой дамы ничем противным не пахнет», — вяло подумала девушка. Да и одета она очень опрятно, не считая грязных ботинок, просто на свой особый манер. Может, и на ботинках у нее не грязь, а налеплена краска. Кто знает, что сейчас модно? Розовой грязи ведь не бывает.

— Нет, думаю, как жить дальше, — спокойно созналась Вера. Подол ее ночной рубашки игриво приподнял ветерок. Вера тут же ее одернула. Красивая вещь, дорогая, похожая больше на платье, чем на ночной комплект. И покупала она ее в дорогом бутике. Когда же все так изменилось? Когда закончилась ее нормальная жизнь?

— Это бывает полезно. Жаль только мало данных, чтоб всерьёз размышлять. Никогда не знаешь, что тебя ждет завтра. Вот, держи, раз уж предложила помощь Моргане.

— А я — Вера.

— Безнадежное имя. Кому только в голову пришло так назвать единственную дочь?

В руки девушки легла спутанная леска и несколько крупных тяжеленьких блёсен. Больше всего они напомнили ей золотые самородки. И по весу приличные. Ей бы один такой и жизнь сразу наладится, она снимет квартиру, сможет отдохнуть без работы месяц. Месяца ей точно хватит, чтобы собраться с духом и все решить.