— С рыбой люблю я. И с джемом тоже, — высунулась морда Азу из висящего на стене ковра, — Будем надеяться, в этот раз никто не посмел сэкономить на спелой клубнике! Пчхи!

— Это мой фамильяр, его не нужно боятся. Слышишь, Нолет?

— Да, госпожа.

Мальчишка смутно понимал то, что говорил фамильяр хозяйки. Рычание доходило до него будто через глухую стену, превращаясь в неразборчивые слова. Точно ясно было одно, когда зверь вылезет целиком из портала, он набросится сначала на торты. А там, кто знает, может и насытится. Впервые мальчик так искренне обрадовался своей худобе. Ну, кто в здравом уме позарится на кости и жилы, когда есть восхитительный торт, да ещё и не один! В том, что зверь разумен, парень нисколько не сомневался.

— Кто-то подожрал мои запасы персиковых косточек. Кто бы это мог быть? Даже не знаю! Наверное, тот, кто провонял собой всю мою комнату? Или тот, кто сидел на моем пуфике! Нет, наверное, косточки персиков сгрыз тот, кто будет вычёсывать мою шкурку щёточкой? Я прав, малыш?

Нолет отчаянно затряс головой, соглашаясь.

— Вот и договорились. Ты полезный. Полезных я не убиваю даже из вредности, — фамильяр вылез из ковра на стене целиком, плюхнулсч на пол, — Предлагаю загрызть вместо тебя торт!

Нолет счастливо вздохнул. По крайней мере прямо сейчас его не убьют, не съедят и не искалечат. Вот только где же Ильмар? Почему он до сих пор не спустился встречать госпожу Грету?!

— Есть торт на ночь — вредно, но вкусно, — улыбнулась Вера. Она была рада Азу.

— Что ещё остаётся делать? Вечер испорчен! Я сидел в подпространстве, охотился на гостей. Один недоумок тряс мой портал, второй занял мою комнатку. И никто так ничего и не стащил! Мало того, даже не попытался! Я надеялся устроить здесь небольшое побоище, развлечься. А что в итоге? Ничего! Никаких мне развлечений.

— Где сейчас Ильмар?

— Тебе лучше не знать! — хмыкнул Азу, — Торт долго ждать своей участи не может, а муж может. Вот и пусть ждёт.

Вера потянулась за свертками, но ее опередил раб. Мальчишка живо взял все в свои руки. Вместе они пошли за фамильяром на кухню, мальчишка все время крутил головой, осматриваться. Вера порадовалась тому, что Нолета уже почти не трясло. Он жался, втягивал голову в плечи, опускал к полу взгляд, но всё-таки проявлял интерес к новому дому, осматривался с некоторым любопытством. Это хорошо, раз есть интерес к жизни, значит, придет в себя. Нужно только обеспечить ему нормальные условия. Это не так уж и сложно. Только бы Ильмар с ним больше ничего не сотворил. Но Вера плохо поступить с мальчиком не позволит. Она прямо сейчас поднимется в спальню и выскажет все мужу. Или он будет вести себя как подобает и с ней самой, и с этим забитым подростком, или пускай выметается вон! Но в обиду точно не даст ни себя, ни тем более несчастного мальчика.

Хам ей достался в мужья. Хам и наглец! В постели он ее ждёт, мечтает о чём — то большем, чем простая пощёчина. Ну-ну, пусть ещё немножечко помечтает, пока она насладится чаем и едой. Целый день на ногах, новое тело, столько событий, а поесть не успела.

Вся мебель на кухне оказалась дубовой, темной и очень красивой, посреди стояла огромная печь, рядом с нею связка поленьев. Стол укутала скатерть с кистями, за витражами шкафов виднелась посуда из тончайшего хрусталя и медные кастрюльки. Вдоль одной из стен рядами лежали на толстых боках дубовые бочки.

— Госпожа, мне растопить печь?

— В доме и так тепло, сядь посиди.

— Мальчишка захочет пить и ты тоже. Печь нужно топить, чтобы согреть воду. Но можно вскрыть бочонок морсика. Тогда и мне немного достанется.

На ночь глядя топить печь Вере совершенно не захотелось. Она кивнула на ряд бочонков.

— Открывай.

— Я проткну своим коготочком ту бочку с краю, в ней абрикосовый морс. Не персиковый, конечно, но все же, — Азу забавно пошевелил раздвоенным носом и облизнулся, — а мальчик пусть вобьет кран, если хочет быть мне полезным.

— Очень хочу, господин фамильяр. Где мне найти кран? И куда сложить свертки? — руки мальчика по-прежнему дрожали, но голос стал звучать куда громче. Может, он еще и замерз?

— Азу, принеси Нолету мой свитер, — рискнула попросить вера. Она не представляла, где в этом доме могут лежать вещи Греты. К тому же, ей совершенно не хотелось подниматься на второй этаж дома. Туда, где ее ждал муж. Прибьет ведь! Для начала нужно слегка успокоиться.

— Халат. Я отдам нашему полезному мальчику красивый халат. Давно стоило завести раба. Грету вечно было не допроситься вскрыть бочки, у меня самого лапки, ими кран не вобьешь. Пошли со мной, ты станешь носить на своей тощей шкурке подарок самого Солида! Тебе он пойдет, — в голосе Азу так и плескалось ехидство.

В полиции Илью встретили как родного. Точнее будет сказать, как родного сына-школьника, который вернулся домой под утро пьяным с отцовской папироской в зубах и початой бутылкой водки в руке… Встретили так же радостно, как встречает сына родная мать, после того как всю ночь обзванивала морги. Горячо встретили, разве что не побили, но весьма доступно попросили больше нормальных людей от работы не отвлекать. Настойчиво посоветовали вести себя в рамках закона, соблюдать правопорядок.

Ночь парень провел в компании потомственных воришек, лиц без гражданства, дома и прочих отягчающих жизнь обстоятельств. В обществе случайных прохожих, которым фортуна щедро подбросила в карманы чужое добро, и другого отребья разной степени вменяемости. Их чудесное сообщество стоило парню изрядного количества нервов и брендового свитера. Подарок жены у Ильи попросту отобрали. Он сидел и мерз в одной тонкой футболке, проклиная Веру на все лады. Парню казалось, что после удара по голове у его жены все шестерёнки в мозгах подлетели, рассыпались и перепутались.

Зря он так поступил, ударил ее по голове, — Илья и сам это отчётливо понимал. Уже ведь почти довел девушку до края, нужно было всего-то ещё немного подождать, и она бы сама с крыши спрыгнула. И так уже додрессировал ее до того, что Вера слушалась чуть не щелчка его пальцев. Парню нравилось ломать сильных девушек. Не столько ради выгоды, он просто любил сам процесс игры с сильной женщиной. Все они напоминали ему кукол. Добыл, овладел и сломал. Поступил так же, как и любой плохой мальчик поступает, когда берет в руки действительно достойную вещь. Он их и за людей-то не считал. Так, бестолковки. Все как одна.

Вера была далеко не первой. Поначалу кажется, что невозможно одолеть красивую, умную, хара́ктерную девицу. Ан нет, в его игре ломаются все. При помощи ласки, комплиментов, умелой заботы он втравливал себя в душу красавицы, завладевал сердцем, ну а потом уж брался за дело. Тут похвалишь, там сморщишь нос, потом сделаешь комплимент или отправишь букет на работу, чтоб все коллеги заценили, домой придет — угостишь дешевеньким супом собственного приготовления. Прости, любимая, если что-то не так. Я очень старался. Тебе вкусно? И не важно, что вы оба видите полусырую куриную ногу в окружении тухловатой капусты. Ты-то улыбаешься, а девушка отводит взгляд в сторону, боится огорчить, расстроить замечанием, хвалит и жрет, что поставил ей хозяин… положения. Именно этот процесс Илья и называл игрой.

Затем в ход все чаще шли придирки. И под конец девушке казалось, будто она сходит с ума. Главное, еще в начале отношений избавить жертву от близких родственников и подруг. Это тоже не так сложно, как кажется. Тогда и спасать жертву будет сначала некому, а потом и спасать собственно некого будет. Нервный срыв, суицид, под машину попала или поскользнулась на улице неудачно. Всякое может случиться. Главное, он-то вреда никому не желал. Кто угодно может подтвердить. Наоборот, проявлял всяческую заботу. Вон, даже цветы на работу присылал. Встречал, переживал, осыпал любовными милыми смс-ками. Это на глазах у других, а вот дома! Он и публичных скандалов никогда не устраивал, лишь только уходил молча, если женщина выбирала ему фасоль не того сорта, что он хотел. И тогда его искали несколько дней, бывало и с работы увольняли за прогулы — это все к лучшему. Денька через три он возвращался домой как ни в чем не бывало. Иногда каялся, иногда сам выслушивал извинения.