— Хорошо. Надо придумать, как мы поясним нашу отлучку. Иначе следом за нами отправятся принцы, — согласился мой великан.

— Скажем, что я оступилась и порвала подол платья, — предложила я, наступая на край длинной юбки.

С противным треском лопнул шов, обеспечивая нам предлог для уединения.

Покинув нишу, я обратилась к ближайшему слуге, стоявшему у фуршетного столика. Обрисовав «проблему», я попросила предупредить родителей и супругов, что на время покинула вечер вместе с Рорхом.

Следуя знакомыми коридорами, я повела своего орка в спальню.

София

В сугубо девичьей комнате Софиены массивная фигура Рорха смотрелась инородно, но при этом волнующе. Я даже на пару минут залипла, борясь с желанием уложить мужа на бежевую кровать и…

— Соня, о чём говорил Ранэль? Почему он считает, что ты не настоящая принцесса? — спросил объект моего вожделения, не подозревая, какие именно мысли вертятся сейчас в моей голове. Затянувшееся молчание орк понял по-своему, поэтому, не дождавшись моего ответа, сказал: — Я встретил и полюбил именно тебя. Обещаю, что в моём отношении ничего не изменится, но, если вы как-то обманули кровную клятву, я должен знать, чтобы найти способ обезопасить тебя в случае чего.

— Клятва не нарушена. Ранэль прав и неправ одновременно. Даже не знаю, с чего начать, — призналась я, присев на край кровати.

Рорх зачем-то расположился прямо на полу, обвив мои колени своими мощными руками. Как будто боялся, что я убегу или исчезну, если он не будет меня держать.

— Начни сначала, — предложил мой любимый супруг.

— Наверное, придётся, — согласилась я.

Следующие полчаса я рассказывала Рорху обо всём: о Земле и своей прежней жизни, про обмен, который сначала сочла странным сном, про новый мир и про то, как встретилась с ним и с братьями Фаро. Конечно же поведала и историю своих взаимоотношений с эльфом.

— Значит, лично ты никогда не была близка с Линьером? — вычленил главное для себя мой, как выяснилось, ревнивый орк.

— Нет, не была. А тебя только это тревожило? — зарывшись пальцами в тёмные пряди, спросила я, улыбнувшись.

— В том мире, где ты родилась, остался тот, кого ты любила? — задал очередной собственнический вопрос Рорх.

— Кроме родителей и родственников? Нет, никого не было. Я потому и согласилась поменяться судьбой с Софиеной, что хотела найти своё личное счастье. Фактически, я здесь ради тебя, — призналась я.

— Ради нас четверых. Ты должна научиться принимать Рейвена, Дилана и Ланса так же, как и меня. Будет очень плохо, если ты начнёшь выделять кого-то одного. И я думаю, что нужно рассказать парням правду о тебе, — сказал Рорх, целуя мои ладони.

— Я понимаю, что ты прав, но всё не так непросто. Драконо-принцы каждый по-своему очень хорошие, но они другие — не такие, как ты. К тому же они имеют прямое отношение к договору. Я не хочу, чтобы у Ниомии и Инара Дайлен были из-за меня неприятности. Я не уверена, что могу открыться братьям Фаро так сразу. И вообще, я не хочу сейчас говорить о ком-то ещё, — почти шёпотом сказала я, скользя ладонями по мощной шее орка.

Я погладила широченные плечи, опускаясь к карабину, удерживающему на рельефном торсе мужа конструкцию из ремешков и ножен, но дурацкая железяка не поддалась мне.

— Ты уверена? — уточнил Рорх, накрыв мои пальцы своей большой ладонью.

— Хочу тебя. Не желаю сейчас думать о том, что правильно, а что нет. Ты нужен мне, Рорх, — призналась я, нежно целуя губы своего орка.

— Соня, — выдохнул моё имя муж, самостоятельно расправляясь с непокорной застёжкой.

Ножны упали на пол с гулким звуком, но меня это уже не интересовало. Остался только Рорх — его губы, руки, потрясающее воображение тело.

Я жадно гладила своего орка, целовала, таяла от его прикосновений, но при этом не могла полностью отпустить себя. Даже в свой первый раз я так не нервничала. Никогда ещё я так сильно не хотела мужчину, но при этом я боялась. Нет, не Рорха, конечно. Страшилась того, что разочарую его, что больше не увижу восхищения в его красивых глазах. Раньше меня не мучили подобные глупости. Так почему сейчас?

— Ты так скованна. Не бойся. Я не причиню тебе боли, — прошептал Рорх, покрывая поцелуями моё лицо.

— Я не этого опасаюсь. Хочу тебе понравиться, — со смущением сказала я. Я всегда считала себя довольно циничной особой, но оказалось, что с дорогим мне мужчиной даже я способна краснеть подобно девственнице.

— Глупенькая. Сладкая моя. Маира. Я с ума от тебя схожу. Как может не нравиться собственное сердце? — перемежая слова нежными ласками, спросил Рорх.

— Я понимаю, как жалко это звучит, но мне важно… — призналась я, потупив взор.

— Посмотри на меня, любимая. Ты самая прекрасная и удивительная. Никого и никогда не было и не будет для меня важнее тебя, Соня. Не думай о глупостях. Доверься мне, — пронизывая меня взглядом своих раскосых серо-зелёных глаз, уверенно произнёс Рорх.

Будь на месте этого орка другой мужчина, я бы не придала особого значения этому признанию. За свои тридцать лет я уяснила, что в большинстве случаев то, что говорят мужчины — это просто слова — отражение женских желаний и стереотипов, но их произнёс Рорх, а он не сотрясает просто так воздух.

Я опять потянулась к мужу, но теперь всё было иначе — робкие прикосновения, осторожные поцелуи, как будто у нас и не было ничего до сих пор. Мы снова познавали друг друга — сладкий вкус губ, едва заметная дрожь пушистых ресниц, терпкий мужественный парфюм, смешанный с тонким запахом чистого мужского тела. Страсть снова разгорелась жарким костром, поглощая всю меня.

Рорх тоже сходил с ума. Он ловко избавил меня от одежды, а потом я потерялась в море ощущений. Великан гладил, целовал, ласкал каждый сантиметр моего тела, а я отдалась ему, не думая больше ни о чём. Рорх стал моей стихией, а лишь листочком, что оторвался от дерева и растворился во власти урагана.

Первое проникновение обожгло своей остротой. Так полно, ярко, невообразимо сладко, что на глазах выступили слёзы, а из горла вырвался долгий хриплый стон. Жажда — это то, сжигало меня изнутри, заставляя выгибаться и царапать мускулистые плечи мужа. Осторожные движения сменились резкими жадными толчками. Каждое движение, как разряд электрического тока, толкающее всё дальше и дальше к разрядке. Наши с Рорхом стоны смешались в один громкий вскрик, а потом мир рассыпался в фейерверке слепящего наслаждения.

Мы долго приходили в себя. Я крепко обняла Рорха, не желая отпускать. Целовала солоноватую оливковую кожу, покрытую мелкой испариной, гладила тёмные волосы, скользила ладошками по упругим мускулам, а муж жмурился от удовольствия и отвечал мне нежными поцелуями.

— Нам пора возвращаться, — тихо произнёс Рорх, потираясь носом о мою щёку.

— Да надо, но так неохота, — простонала я, мечтая остаться в этой постели ещё на много-много часов.

— Мы и так задержались, — напомнил мой орк.

— Может, задержимся ещё немного? Мы же молодожёны, а значит нам простительны небольшие слабости, — коварно улыбаясь предложила я, почувствовав то, что Рорх уже снова возбудился.

Судя по пламени, разгоравшемуся в серо-зелёных глазах Рорха, моя идея ему понравилась, но увы, осуществить задуманное нам не дали.

— Я так и знал, что вы тут заняты не пошивом нового платья! Шалите? А почему без нас? — неожиданно произнёс совсем рядом голос Дилана, заставляя меня вздрогнуть от испуга.

София

Через полчаса мы вернулись в бальный зал. Я не пыталась изобразить из себя золушку, зашивая оторванный подол. Кроме того, мой прежний наряд сильно помялся. Нам с Рорхом было как-то не до заботы об одежде. Поэтому я просто выбрала другое платье.

В связи с тем, что мы изрядно задержались, у меня появились две новости — хорошая и плохая. Хорошая заключалась в том, что большая часть приёма уже прошла, а потому терпеть этот великосветский раут оставалось недолго. Плохая также исходила из нашего опоздания — абсолютно все присутствующие с нескрываемым любопытством наблюдали за тем, как я, взяв под руки Дилана и Рорха, вхожу в зал.