Да уж, надо мне следить за своим языком. И что ответить Рейвену? Как-то не готова я была вывалить на него информацию об обмене судьбами с Софиеной.

— Тебя только это интересует? — промурлыкала я, зарываясь пальцами в мягкие чёрные волосы супруга.

Намекать дважды Рейву не требовалось. Знаю, что нехорошо использовать собственную привлекательность для того, чтобы отвлекать мужа от неудобных вопросов. Вот только стоило нашим губам соприкоснуться, как я и сама забыла обо всём на свете, кроме Рейвена. Страстный, порывистый, ненасытный — этот мужчина подобно урагану захватил меня в свой плен, заставляя сгорать в огне его жажды.

Лишь на миг Рейв остановился. Дрожа от напряжения, муж заглянул мне в глаза, чтобы убедиться, что его желание взаимно, а потом мы оба сошли с ума.

Права была Ниомия, когда говорила, что драконы если любят, то безгранично, не оставляя себе путей для спасения. Страсть Рейвена была именно такой — горячей, открытой, без притворства и стеснения, на пределе наших эмоций и сил. Наверное, так могут любить только драконы, выворачивая наизнанку чувства, оголяя душу до самых костей.

Отдаваясь Рейву, я не могла думать ни о ком, кроме него. Только вместе сгорать, делить одно на двоих сбитое дыхание. Отдаваться древним, как жизнь, движениям — резким, глубоким, прошивающим удовольствием насквозь, подобно коротким разрядам тока. Рейвен смотрел мне в глаза, показывая так много, как невозможно передать словами. Я теряла какую-то часть себя в этом тёмном омуте, расчерченном узким драконьим зрачком.

Разрядка была ожидаемой и в то же время внезапной — наш общий с Рейвом стон, судорожный вздох, а потом сладкая агония оргазма смела нас лавиной, чтобы после оставить ослабевшими и счастливыми в объятиях друг друга.

— Софи. Моя сладкая феечка. Моя пара, — шептал Рейв, покрывая моё лицо короткими поцелуями, а я только улыбалась, наслаждаясь этим коротким мгновеньем близости, радуясь тяжести мужского тела, вдыхая порочный терпкий аромат нашей страсти.

Наверное, раньше эти трогательные признания от старшего из драконо-принцев меня бы смутили, но это было до того, как я узнала его получше. Из всех четверых мужчин, волей судьбы ставших мне мужьями, Рейв был самым сдержанным внешне, но при этом внутри этого дракона бушевал вулкан страстей и плескался океан нерастраченной нежности.

А я… Внутри меня как будто что-то сломалось, исчезли сдерживающие эмоции мораль и стыдливость. Доводы, мешавшие мне ранее принять свой необычный брак, в миг стали незначительными и пустыми. Я не могла больше сопротивляться самой себе или отказывать в чувствах мужьям.

— Ты молчишь. Жалеешь о том, что между нами было? — напрягшись спросил Рейвен, выводя меня из задумчивости.

— Нет. Мне было очень хорошо с тобой, — честно призналась я, притягивая Рейва к себе для поцелуя.

Муж охотно откликнулся на ласку. Наши поцелуи становились всё более страстными грозя перейти во второй акт, но помешал шум.

Внизу, прямо под окнами нашей спальни скандалили мужчины. Я явно слышала голоса Рорха, Дилана, Ланса.

— Рейв, что там происходит? — спросила я, упираясь ладонями в голую грудь моего брюнета.

— Не важно. Они разберутся сами. В конце концов, должны же быть преимущества в том, чтобы иметь несколько сосупругов? — проворчал Рейвен и с удвоенной силой принялся соблазнять меня.

Его доводы были более чем убедительны и уже через минуту я забыла о встревожившем меня шуме, но, к сожалению, проблема без нас не решилась.

— Братишка, я представляю, как сильно ты хочешь меня сейчас убить, но я вынужден вас прервать. Если Софи не выйдет, то этот неугомонный эльф грозится привести к нам в Солнечный жрецов Ордена Справедливости, — сказал Дилан, поедая глазами нас с Рейвеном.

— Вы втроём не можете справиться с Ранэлем? — недовольно рыкнул Рейв, нехотя разъединяя наши тела.

— Что? — переспросил Дил. Судя по потемневшим изумрудам его глаз и красноречивой «палатке» в штанах, средний драконо-принц несколько выпал из темы. — Хм… Линьер утверждает, что Софи его прокляла. А ещё несёт какой-то бред про доказательства. В общем, Рорх сказал, чтобы я вас позвал, — опомнившись, сообщил Дилан после чего вышел из спальни.

София

Нет, этот эльф точно решил, что он бессмертный! В данный момент мне хотелось сделать именно то, в чём этот назойливый тип меня обвинял, а именно — проклясть его.

Я быстро привела себя в порядок и вышла к ожидавшим меня Дилану и Рейву. Вместе мы спустились в сад.

Рорх, Ланс и наш нежданный гость разместились в плетённых креслах. Нам оставили свободным диван, куда мы и присели.

— Чем обязаны визиту? — без предисловий спросила я.

— И тебе доброе утро, Софиена. Хотя, я всё-таки не уверен, что ты принцесса из рода Дайлен, а не самозванка, — нагло заявил эльф.

— Когда кажется, тогда крестятся, — хмуро буркнула я, сложив руки на груди.

— Вот-вот. Именно о таких словечках я и говорю. За то время, что мы хм… общались, я ни разу не слышал от тебя подобных выражений. Так откуда они взялись? — приподняв светлую бровь, поинтересовался Ранэль.

Этот гад намеренно злил меня и моих мужей, намекая на довольно близкие отношения, которые связывали его и Софи.

— Ты побеспокоил нас в такую рань, чтобы нести этот бред? Говори, чего хотел, и проваливай. У меня нет времени на твои домыслы, — резко отозвалась я.

— Ну, конечно. У тебя столько жаждущих твоего внимания мужчин, что ни на что другое времени просто не остаётся, — гадостно улыбнулся Ранэль.

— Мне ещё раз напомнить тебе о правилах вежливости при обращении к нашей жене? — с угрозой спросил Рорх, демонстративно сжавший огромные кулаки.

— Прошу простить мою грубость, «принцесса», — причём последнее слово этот гад произнёс с явной издёвкой. — Сними с меня своё проклятие, и я больше не буду беспокоить вас. Всё понимаю — медовый месяц, — усмехнулся эльф, поднимая со стола фарфоровую чашечку, наполненную чаем.

— Слушай, ты случайно от радости обретения пары умом не тронулся? Я тебе снова повторяю, что я тебя только благословила. Причём, по твоей же просьбе. Я фея, а значит, проклясть в принципе не в состоянии. Что, так сложно говорить одну лишь правду своей избраннице? — огрызнулась я.

— Да, плевать я хотел на эти несвоевременные приступы честности! Эта орчанка не может быть моей парой. Это всё ты наколдовала! — разорался Ранэль, теряя видимость спокойствия.

— Слушай, я, по-твоему, похожа на вершительницу судеб? Насколько я помню, моё благословение заключалось в том, чтобы ты поскорее нашёл свою вторую половину. И чтобы чувства твои были настолько сильными, что ты не смог бы ни лгать, ни притворяться рядом с избранницей. Также, чтобы она не замечала твоей внешней красоты, а видела только твою подлую душу, и ответила тебе взаимностью только тогда, когда ты станешь того достоин. Каким образом я могу повлиять на то, кто окажется той несчастной, кому «повезёт» стать твоей парой? С чего ты взял, что Маршана и есть эта счастливица? Она всё-таки моя родственница по мужу, поэтому такого «золотца», как ты, я ей уж точно не желаю, — искренне пожала плечами я.

— То есть… Но этого же не может быть, — растерянно пробормотал Ранэль.

— И что? Помогла тебе Печать правды? Я тебе общедоступным языком говорил, что Софи не имеет отношения к тому, что ваше дурацкое дерево зацвело, когда вы с Шаной там прогуливались. И лично я очень даже против, чтобы рядом с моей сестрой было подобное ничтожество, — рявкнул Рорх, потерявший терпение.

— Он что, потребовал у храмовников Печать и притащил её сюда, чтобы испытывать нашу жену?! — возмущённо зарычал Рейвен. — Убирайся из моего дома! Если ещё раз ты приблизишься к Софиене, то я лично вызову тебя на бой до смерти! — вскочил с Дивана Рейв.

— Спокойно, я ухожу, — всё тем же убитым тоном отозвался Ранэль.

Память Софи мне услужливо подкинула информацию о той опасности, что нам грозила. Любой житель этого мира может обратиться в Храм справедливости и потребовать Печать правды, чтобы наказать того, кто с помощью своей магии сотворил зло кому-либо. Если бы артефакт счёл меня виновной, то наказал бы, исходя из тяжести учинённого вреда. Но меня беспокоило не это, а то, что в присутствии этой вещицы невозможно было соврать. Хорошо, что эльф не задал правильных вопросов. К сожалению, не допустить нашего с Линьером общения тоже было нельзя. Если бы Рорх прогнал поганца, то тот мог вернуться со свидетелями — жрецами этого культа.