— Видишь? — спросила она мужа. — Они ничего не сделали.

— Они натворили более чем достаточно! — сердито сказал Джон.

— Ты вызовешь полицию — и все в городе будут знать, что случилось, — сказала она. — И я не думаю, что это понравится мистеру Карсону.

— А мне плевать на то, как отнесется к этому мистер Карсон!

— Кроме того, мы же не знаем, что именно, возможно, сделала Джери-Ли, чтобы спровоцировать их на^. такое!

— Неужели ты веришь, что она могла?

— Это первое, что подумают люди. Я знаю наш город, и ты знаешь его не хуже.

Некоторое время Джон размышлял.

— Хорошо. Подождем, пока не выйдет доктор, и послушаем, что он скажет. — Он обратился к молодым людям. — Я даже не представляю, как мы сможем отблагодарить вас, молодые люди, за то, что вы сделали. Если бы не вы... — у него перехватило горло, и он умолк.

Юноши в крайнем смущении смотрели в сторону.

— Вы не откажетесь от чашечки кофе и, может быть, еще чего-нибудь? — спросила Вероника.

— Нет, спасибо, мэм, мне нужно возвращаться в клуб. Там уже, наверное, удивляются, куда это я запропастился, что со мной стряслось. Мы только подождем, пока не выйдет доктор, узнаем, что он скажет.

— Вам вовсе незачем ждать, — сказала быстро Вероника.

Она вдруг захотела, чтобы эти ребята как можно скорее убрались из ее дома. Если с Джери-Ли случилось еще что-то, кроме того, что они успели увидеть, она ни в коем случае не желала, чтобы они об этом узнали.

— Я позвоню вам сразу же, утром. Берни заколебался, ему не хотелось ждать до утра, но он взглянул на Фреда и кивнул, соглашаясь.

— Ладно, — произнес он неохотно.

Они повернулись и пошли к выходу.

Вероника откашлялась, прочищая горло, и сказала:

— Я была бы вам крайне обязана, если бы вы никому ничего не стали рассказывать. У нас маленький городок. И вы знаете, как болтают языком люди даже тогда, когда и говорить-то не о чем.

— Не волнуйтесь, миссис Рэндол, мы никому ничего не скажем.

Они вышли. Джон подошел к жене и обеспокоенно сказал:

— Доктор уже довольно давно там.

— Всего пятнадцать минут, — ответила Вероника и бросила быстрый взгляд на внутреннюю лестницу. — Никак не могу понять, каким образом Джери-Ли позволила втянуть себя в подобную ситуацию.

— Ты слышала, что сказали молодые люди, — ответил Джон. — Они обещали завезти ее домой.

— Ты веришь этому?

— Да, — ответил Джон просто и посмотрел прямо в глаза жене.

— Я не верю, — сказала она без колебаний. — Я знаю Джери-Ли. Она гораздо больше походит на своего отца, чем мне хотелось бы думать. Он никогда не думал о проблемах совести. И она такая же. Я уверена, что она отлично понимала, что делает.

— Ты несправедлива к ней! — возмутился Джон. — Джери-Ли хорошая девочка!

«Как он наивен!» — подумала Вероника.

— Подождем, что скажет нам доктор, — заявила она неуступчивым тоном.

— А пока я поставлю варить кофе.

Она едва успела поставить на огонь кофеварку, как сверху спустился доктор.

— С ней все в порядке, — сказал он сразу же. — Она спит. Я сделал ей инъекцию.

— Чашечку кофе, доктор? — предложила Вероника. Доктор устало покивал головой и сказал: «Благодарю».

Вероника налила чашечку, поставила перед доктором, затем подала кофе мужу и налила себе.

— Скажите, они ее... Доктор поглядел на нее.

— Нет, — сказал он твердо.

— Она все еще девушка?

— Если это единственное, что вас заботит, — сказал он с явной неприязнью, — могу ответить: да, она девушка.

— Значит, ничего не произошло, — сказала Вероника с облегчением.

— Ничего не произошло, — повторил доктор саркастически. — Ничего, если не считать безжалостное избиение, ожоги третьей степени на груди и в промежности, разбитый нос и следы укусов. И такие следы зубов, словно ее покусали дикие звери.

— Я хочу вызвать полицию, — сказал Джон. — Нельзя допустить, чтобы эти молодчики остались безнаказанными.

— Нет! — твердо заявила Вероника. — Самое лучшее — забыть. В любом случае, мы не знаем, что она сделала, чтобы спровоцировать их. И даже если она ничего не сделала, вам отлично известно, что скажут люди. В глазах обывателя всегда виновата девушка.

— Вы согласны, доктор Бейкер? — спросил Джон.

Доктор сидел и молчал. Он знал, что испытывает и чувствует сейчас Джон. Он чувствовал бы себя точно так же, если бы оказался на его месте.

Но при всем том Вероника была права. Самое лучшее — заткнуться и молчать.

— Боюсь, ваша жена права, Джон, — сказал он наконец. — Люди воспринимают подобные вещи несколько странно.

Джон стиснул зубы, отчего губы его вытянулись в ниточку.

— В таком случае эти скоты останутся безнаказанными, так?

— Может быть, вы бы могли обсудить все с их родителями конфиденциально? — предположил неуверенно доктор.

— А что это даст? — спросил Джон. — Уверен, что парни постараются все свалить на нее и сделать девочку виноватой.

— Я именно это все время имею в виду, — быстро проговорила Вероника.

— И в том, и в другом случае вся эта история станет достоянием города. Я считаю, что мы просто должны забыть все.

Джон внимательно смотрел на жену, пока она произносила эти слова. Ему показалось, что сегодня он впервые увидел ее. Она оказалась гораздо более напуганной и одновременно гораздо более расчетливой, чем он мог предположить. И когда он заговорил, в его голосе отчетливо звучала боль:

— Может быть, мы и сможем забыть, только вот как насчет Джери-Ли? Ты полагаешь, что и она тоже сумеет все забыть?

— Да провались ты со своими замашками мальчика из колледжа, — чертыхался Джек, бросая свои вещи в потрепанный чемодан.

Фред курил сигарету и молчал.

— Лучше бы собрал свои шмутки! Этот тип велел выматываться до полудня. Фред встал.

— Пожалуй, я выйду, — сказал он.

На лужайке он поглядел на солнце, сощурив глаза.

Оно ярко светило с совершенно ясного неба. День обещал быть изнурительно жарким. Он пересек площадку для паркинга и пошел прямо к морскому пляжу. Остановился у самого берега и посмотрел на пролив.

Море мерцало и поблескивало, переливаясь зелено-голубыми, отороченными крохотной белой гривкой барашками. Они выкатывались на ослепительно белый песок и мягко разбивались. Он сбросил туфли, закатал брюки до самых колен и, держа туфли в одной руке, побрел вдоль берега по той самой линии, у которой умирали волны, вдыхая крепкий и свежий океанский воздух.

Да, Джек был прав: мир здесь был прекрасным, изумительным, ничего похожего на то, что ожидало их по возвращении в Гарлеме.

Прошло меньше недели после той страшной ночи. Джери-Ли не выходила на работу, не показывались в клубе и Уолт с дружками. Даже Мэриэн Дейли не появлялась. Но по городку уже поползли слухи.

Один из гостивших у Уолта братьев обратился в больницу, расположенную в Джефферсоне — около тридцати миль от Порт-Клера. У него были переломы скулы, Челюсти и нескольких ребер. Он заявил, что с ним произошел несчастный случай — неудачно упал.

Вполне вероятно, что он не привлек бы к себе внимания, если бы у Уолта тоже не обнаружились царапины и ссадины. Все вместе вызвало вопросы.

Одновременно мать Мэриэн расспрашивала всех друзей дочери. В ту ночь Мэриэн не ночевала дома. К утру мать начала беспокоиться, выяснила, что дочь поехала к Уолту, стала звонить, но телефон не отвечал, и она поехала туда.

У входной двери никто не ответил на ее звонки. Она толкнула дверь, та оказалась не запертой, и мать Мэриэн вошла. Не обнаружив никого на первом этаже, она вышла через заднюю дверь к бассейну. Кругом валялись перевернутые шезлонги, столики, разбитые бутылки. Она оглядела все это месиво, вернулась в дом,

сняла трубку телефона, чтобы звонить в полицию.

И в этот момент она услышала шаги на лестнице, ведущей на второй этаж. Сверху спускалась Мэриэн. Совершенно голая. Несколько секунд они стояли, онемевшие от неожиданности, и тут на лестнице появился паренек, которого мать Мэриэн никогда до того не видела.