Агни растерянно ответила на приветствие, а затем перевела недоуменный взгляд на Хока:

— Ты что, переслал ему файлы? — кивнула она на Фергюссона.

— Думаю, я должен вам кое-что объяснить, — не дал открыть рот Хоку адмирал, и жестом пригласил ребят присесть, намекая на то, что разговор будет долгим.

Примостив пятые точки на рабочей поверхности стола, Хок с Агни сложили на груди руки и хмуро уставились на самого главного в Звездном Легионе человека, даже не зная, чего от него ожидать.

О Нике Фергюссоне среди дрэйкеров ходили легенды, и он пользовался непререкаемым авторитетом не только в самом Легионе, но и у президента КОГ. Подозревать адмирала в причастности к истории с Вейгаром просто не хотелось.

— Прежде всего хочу попросить у вас прощения за то, что использовали вас вслепую, — вздохнул мужчина, виновато поджав губы. — Но это был единственный шанс вывести на чистую воду всю преступную шайку, начиная от мелких исполнителей и заканчивая высокопоставленными руководителями.

Агни с Хоком переглянулись, и Фергюссон понимающе кивнул и продолжил:

— Дело в том, что и первую, и вторую группы, отправленные на Вейгар, формировали в штабе КОГ на основании запрошенных у нас личных дел. Но отобрали там только молодых курсантов, напрочь проигнорировав матерых дрэйкеров, в послужном списке которых несколько десятков сложнейших спасательных операций. Подсунуть кого-то своего под видом новичка не получилось, потому что Кранц бы обязательно его узнал.

Когда первая группа не вернулась с задания и пришел запрос на вторую, капитан Лерой принес мне ваши личные дела и сказал: "Эти выберутся даже из преисподней, да еще и гаджет у дьявола сопрут" Мы немного подчистили ваши файлы, убрав из них сведения о том, что вы хакеры и гении, и в штабе клюнули на приманку, взяв вас в команду.

— А если бы мы не вернулись? — мрачно зыркнула исподлобья на адмирала Агни.

— Но вы же вернулись, — спокойно выдержал ее взгляд Фергюссон. — Значит, Лерой в вас не ошибся.

Агни громко скрипнула зубами, и адмирал сурово пробасил:

— Не смотри на меня так, девочка. Думаешь, мне не жаль погибших легионеров? Если бы я мог, то остановил бы это раньше. Но приказы не обсуждаются, и, несмотря на мое звание, я тоже вынужден им подчиняться — нравятся они мне или нет. Я и так прыгнул выше собственной головы, вступив в открытое противостояние с командованием штаба КОГ.

— И что дальше? — нахмурился Хок. — Что теперь будет с нами, с Кранцем, Сикхом и другими?..

— Кранц и его команда задержаны и уже дают показания. Чтобы до них не добрался кто-то из их высокопоставленных сообщников, мы на время расследования оставим их в Легионе. Сикх расколется быстро и сдаст всех остальных. Такие, как правило, только за собственную шкуру и трясутся. Ну, а вы… Расскажете правду и предъявите комиссии в качестве доказательства украденную у голлиан информацию. Когда все закончится, легион собирается представить вас к наградам…

— Засуньте их себе знаете куда? — вспыхнула Агни, вскакивая с места.

— Сядь. — гаркнул на нее адмирал. — Такими наградами не разбрасываются. Потому что это не бабские украшения, и не способ потешить чувство собственной важности перед другими. Это память. Вечное напоминание о тех, кто уже никогда не станет рядом с тобой в строй. Видишь это? — Фергюссон ткнул пальцем себе в грудь, и Хок с Агни непонимающе уставились на значок, какой давали всем легионерам за количество совершенных стратосферных прыжков с парашютом.

В арсенале каждого уважающего себя дрэйкера таких прыжков было около сотни, а на значке адмирала стояла цифра три, что наверняка служило поводом для насмешек.

— Что, думаете, я за всю свою жизнь всего три раза из пиккера с парашютом выпрыгивал? — иронично поинтересовался Фергюссон у притихших Хока и Агни. — Просто именно эти три раза я покидал уже сбитые и горящие звездолеты. У меня много наград. И несмотря на то, что все они получены заслуженно, я ношу на груди, не снимая, только этот значок. Потому что я тогда выжил, а мои друзья погибли. Понимаете?

В глубине светло-карих глаз заматеревшего вояки, битого жизнью, на миг вспыхнуло обнажающее его потаенные чувства тоскливое сожаление, но через секунду на Хока и Ани вновь смотрел невозмутимо-спокойный, как каменная глыба, боевой адмирал, распространяя вокруг себя ауру силы, спокойствия и власти.

— Ну а теперь о самом главном и неприятном, молодежь, — тяжело вздохнул мужчина, и в углах его сурово сомкнутых губ залегли горькие складки. — Информация, которой вы владеете, способна не только воздать по заслугам мерзавцам, но и причинить огромные неприятности всей конфедерации в целом. Если голлиане узнают, при каких обстоятельствах пропал рейдер их разведэкспедиции, разразится скандал вселенского масштаба.

Я не в праве на вас давить и приму любое ваше решение, а также буду защищать до последнего перед всеми. Но понимая, насколько серьезными могут быть последствия обнародования подробностей этого дела, прошу вас хорошо подумать, прежде чем что-то предпринять. Мир между КОГ и Лигой Независимых Галактик сейчас зависит от вашего решения. Из-за Вейгара может разразиться вооруженный конфликт. И тогда с одной и другой стороны погибнет множество солдат — сильных, красивых, молодых ребят. Таких же, как и вы… Вы — дрэйкеры. И давали присягу, обязуясь защищать жизнь во Вселенной даже ценой собственной. Это не просто слова. Никогда не забывайте об этом.

Поднявшись с места, Фергюссон направился к выходу, давая понять Хоку и Агни, что разговор окончен, и они могут возвращаться в расположение своей роты.

— Адмирал, — окликнул его у самых дверей Хок. — Вы не одолжите мне на время свой флэтпад?

Мужчина небрежно повел плечом и, вытащив из чехла гаджет, снял его с блокировки и протянул Хоку:

— Да, конечно. Держи.

По мере того, как Хок быстро и сосредоточенно удалял всю информацию по Вейгару из своих облачных хранилищ, адмирал пристально наблюдал за его работой. Но когда тот вернул ему флэтпад и сообщил: "Теперь все, что мы украли с серверов голлиан, находится в вашем устройстве. Вам решать, что с этим делать", задумчиво уставился на еще не погасший экран.

— Вы не совсем правильно меня поняли, — вновь заговорил Фергюссон. — Вы можете изменить свою жизнь. Правительство КОГ согласится на любые ваши требования в обмен на эту информацию.

— Мы памятью друзей не торгуем. — угрюмо буркнула Агни.

— И все же вы заслужили право просить для себя особых привилегий. Учитывая обстоятельства — это честно. — возразил адмирал. — Поверьте, для высокопоставленных чиновников КОГ это ничего не будет стоить. Подумайте над моими словами.

— Мы пришли в Легион не ради привилегий, а потому, что мечтали о межгалактических полетах, — заговорил Хок.

— Но вы и так будете летать, — не дал ему закончить мужчина. — Это очевидно, что вами уже сейчас можно укомплектовывать готовый дрэйкерский экипаж…

— Вот и отлично. — воскликнула Агни. — Утверждаете, что мы заслуживаем большего? Дайте нам с Хоком право самим формировать свой расчет. Нам большего не надо. Остальное мы заработаем сами.

— Хорошо, — ответил Фергюссон, — будет вам свой расчет. Может, что-то еще?..

— Да, — спохватилась Агни, засовывая руку в карман и вытаскивая оттуда жетон Кинга. — Я хочу, чтобы номер нашего расчета был только таким, — указала она взглядом на выгравированные там цифры, — семь один девять восемь. И прошу сохранить за нами пожизненное право числиться в базе Легиона именно так.

Адмирал мягко улыбнулся и согласно кивнул:

— Сделаем.

Открыв дверь, он переступил порог, собираясь уйти, но вдруг обернулся и тихо произнес:

— Я горжусь вами. Обещаю, что найду способ сделать так, чтобы на том, из-за чего погиб ваш друг, ни у кого не получилось нажиться. А теперь возвращайтесь в казарму и отдыхайте. Я прикажу предоставить вам неделю отпуска.

Оставшись в тишине и одиночестве, Хок и Агни молчаливо смотрели друг на друга, еще не веря, что все закончилось.