Шумно выдохнув, Хок зарылся носом в её волосы и улыбнулся. Он не забыл. Шестнадцать лет прошло с тех пор, но сказка, что ему рассказывала мама, и которую впоследствии так полюбила Лэнси, засела в его памяти навечно.

— Давным-давно, когда люди и боги существовали в одном измерении, а судьба одних напрямую была связана с милостью других, — начал он, — в далёкой лесной деревне жили мальчик и девочка. И звали их Ликар и Торри. Не было в мире сердец более преданных друг другу, столь чистых и горячо любящих. Куда шёл Ликар — туда следовала и Торри. Где была она, там за её спиной тенью вставал и он.

Они думали, что так будет всегда. Но когда парню исполнилось пятнадцать лет, из храма Древних Богов в деревню пришли стражи. Каждый год они забирали на службу юных воинов, и в этот раз выбор их пал на Ликара. Пять долгих лет он должен был охранять святилище богов, защищать их алтари от разорения и посягательств тёмных демонов, и если по истечению этого срока он не погибнет от стрелы вражеской или меча разящего, то боги вернут его домой.

Горько расплакалась Торри, когда её милого друга увели из деревни. Взяла она нож, обрезала свои длинные густые косы и бросила их в жертвенный огонь, что зажгла в честь черноокой богини земли, заступницы всех людей. Попросила Торри у великой Эйры покровительства для своего Ликара.

Богиня приняла дар. И пообещала, что вернёт парня домой целым и невредимым.

Шли годы. Ликар стал сильным и мужественным юношей, а Торри прекрасной девушкой, чьей любви пытался добиться не один парень. Но сердце красавицы навечно было отдано только одному человеку, возвращения которого она ждала с надеждой и нетерпением.

А когда истёк срок его службы, девушка вышла на дорогу, ведущую к храму, и замерла, вглядываясь вдаль с надеждой, что вот-вот из-за поворота покажется фигура её возлюбленного, и она полетит навстречу ему, словно легкокрылая птица.

Солнце садилось за горы. Темнота накрыла своими непроглядными крыльями дорогу, и испугавшись, что Ликар может не заметить её в сгустившихся сумерках, Торри стала петь, чтобы её песня служила любимому путеводным маяком.

Вот только переливчатый, будто серебряный ручей, голос девушки услышал не один Ликар.

Эхраб, угрюмый бог смерти, вышел из своего царства мёртвых, чтобы собрать свою страшную жатву: души тех, кто скончался в ту ночь.

Прекрасная мелодия заставила его свернуть с намеченного пути, и когда он увидел Торри, навстречу которой спешил счастливый Ликар, то воспылал к парню чёрной завистью и пожелал присвоить его сладкоголосую красавицу себе навеки.

Налетел Эхраб на девушку безудержным смерчем, вырвал её из рук любимого и утащил в свой мрачный Таар.

Кричал и звал свою ненаглядную Ликар, да только всё бесполезно… Упал он на землю, орошая её своими слезами, и сжалилась над парнем его покровительница Эйра. Расстелила под ногами Ликара тропку, ведущую в царство мёртвых, и научила его, что и как следует говорить Эхрабу при встрече.

Долго шёл Ликар, пока не довела его дорожка до самого края мира. Остановился парень перед пещерой, вход в которую охранял каменный страж, и вежливо попросил у него разрешения пройти дальше.

Усмехнулся воин и ответил, что если Ликар отгадает его загадку, то великан пропустит его в царство Эхраба, а если нет — то превратит в камень.

Не испугался парень, ведь смерть ему была не страшна. Хуже неё для него было знать, что его Торри сейчас страдает и плачет.

Гордо выпрямился Ликар и сказал:

— Загадывай свою загадку, воин. Лучше стать камнем, чем доживать жизнь без моей любимой.

— Твоя воля, смертный, — прогрохотал истукан и спросил: — Что можно взять только в левую руку, но никогда нельзя взять в правую?

Посмотрел Ликар внимательно на скрещенные ручищи великана и, озарённый догадкой, едва не рассмеялся от счастья.

— Локоть правой руки! — только и успел произнести он, как за спиной воина завыло, загудело, посыпались каменная крошка, пыль, и открылись врата в тёмное подземелье.

Отступил покорно страж с дороги, а шагнувший вперёд Ликар благодарно склонил перед ним голову и попросил прощения за то, что побеспокоил.

Удивился воин такому отношению. По нраву ему оно пришлось. Сколько лет он охранял вход в подземный мир, все только и делали, что его кляли да оскорбляли.

— Вижу, ты храбр, благороден и чист сердцем, парень, — пробасил страж. — Нет в твоей душе злого умысла и корысти. За это и хочу тебе помочь. Дальше на пути ждёт тебя еще одна дверь, охраняет которую мой брат. Чтобы открыть её, ты должен будешь отгадать и его загадку. Если тебе повезёт, за дверью увидишь сокровищницу Эхраба, где ты сможешь взять только один предмет, который может пригодиться тебе в Тааре. Но не спеши с выбором. Бери то, что будет отгадкой, — загадочно поведал воин и указал Ликару на проход: — Ступай!

Долго ли, коротко — снова очутился Ликар перед вратами в скале, и снова преградил ему путь каменный воин, в несколько раз выше и крепче прежнего.

— Зачем пожаловал, смертный? — поинтересовался страж. — Ищешь сокровища несметные?

— Не нужны они мне, — пожал плечами парень. — Для меня дороже всех богатств мира моя любимая Торри. Украл её у меня злой Эхраб. Вот и иду к нему, чтобы вызволить свою невесту.

Озадачился великан. Бесконечность лет находился он на страже врат, но ни разу не видал того, кто искал бы в Тааре не сокровища.

— Отгадаешь загадку — можешь идти дальше, — возвестил он. — А нет — станешь ещё одним куском золота в сокровищнице Эхраба.

— Загадывай! — не убоявшись, потребовал Ликар.

Склонился над ним воин и пробасил:

— Он не живой, но растёт. У него нет лёгких, но ему нужен воздух. У него нет рта, но водой он может захлебнуться. Кто это?

Задумался Ликар. Эта загадка оказалась сложнее первой, и, наверное, если бы предыдущий стражник не намекнул ему, что отгадка может пригодиться в дальнейшем пути, парень ни за что не догадался бы, о чём идёт речь.

В сгустившейся темноте он поднял голову к ожидающему его ответа великану и шепнул:

— Это огонь!

Загрохотали за спиной стража огромные двери. Открылся проход в сокровищницу. И прежде чем Ликар успел переступить через порог, каменный воин его остановил:

— Помни, смертный! Вынести из сокровищницы ты можешь только один предмет. Возьмёшь больше — умрёшь!

— Спасибо тебе за предупреждение, страж! — поклонился ему Ликар. — Но не нужны мне богатства! Я иду в Таар забрать свою суженую. Она мне дороже всех богатств мира!

— Вижу, ты бескорыстен и чист сердцем, — заметил воин. — За это дам тебе один совет. Когда ты выберешься из сокровищницы, то остановишься перед двумя одинаковыми дверьми, одна из которых ведёт к Таар, другая — в мир людей. Двери охраняют два одинаковых стражника, один из которых все время говорит правду, а другой все время лжёт. Они это друг о друге знают, но тебе не расскажут. Ты сможешь задать только один вопрос любому из охранников. Подумай, какой вопрос нужно задать, чтобы не ошибиться с выбором двери!

Ликар благодарно кивнул, и как только последовал дальше, очутился посреди несметного богатства. Чего там только не было: за горами сверкающих камней виднелись россыпи монет, шкатулки с драгоценностями, кучи изукрашенного искусной резьбой оружия и золотой посуды. Вот только шёл Ликар мимо всего этого великолепия совершенно равнодушно, оглядываясь по сторонам и выискивая среди зажжённых повсюду факелов огонь совершенно иного рода. А когда обнаружил на огромном алтарном камне маленькую лампадку, внутри которой мерцал алый трепещущий лепесток, с радостью протянул к нему руки.

Неугасимый огонь мироздания ярко вспыхнул в ладонях живого человека, даря ему тепло и освещая путь. Пошёл Ликар без страха и сомнений вперёд, и остановился только тогда, когда на пути его возникли два каменных стража — одинаковых, словно зеркальные отражения. За их спинами возвышались такие же абсолютно одинаковые двери, и ничего вокруг не давало парню ни единого намёка на то, какая из них приведёт его в Таар.