Слегка смущенный таким изобилием, Иван осторожно открыл дверь следующей темницы. По ней бродил восточного вида юноша в тюрбане, развевающихся штанах и белой рубашке. Время от времени юноша подпрыгивал и толкал ладонями потолок.

— Ты кто? — ошалел Иван. Но в этот миг в потолке вывалилась плита, звонко расколовшаяся о тюрбан незнакомца, и тот его вопроса не услышал. Подпрыгнул и скрылся в открывшейся в потолке дыре.

— Не иначе принц персидский, — рассудил Иван. — Этот эпизод понятен только тем, кому довелось играть в компьютерную игру «Принц Персии». Или же читать чудесный рассказ Виктора Пелевина «Принц Госплана».

— Да вздумал на днях Кащей дать мне на прочтение свои былинки юмористические, боянов да богатырей высмеивающие. Прочитал я их да и скривился. Чушь собачья! И дернул меня нечистый записать в дневничке для памяти: «Кащей — парень хороший, но пишет всякое говно. Надо сказать ему об этом, но помягче, поделикатнее…» — Почти дословное изложение записки критика Владимира Гопмана о творчестве Юлия Буркина. (Теперь ясно, почему Гопа в «Маме» и Гапон в «Острове» — самые отрицательные персонажи? И литераторам не чужда мстительность.)

Манарбит… — Арбитман (известный в узких фэновских кругах критик).

— Обо мне, может, еще оперу напишут. Роман, может быть…

Манарбит вскинул голову и пристально посмотрел на Кубатая. Спросил:

— Звал, генерал-сержант?

— Нет.

— Значит, почудилось… — Еще одна непростительная выходка. Арбитмана зовут Роман.

— А у нас тут, на болоте, чудо дивное случилось, — делился впечатлениями Алеша. — Представь, почудилось вдруг мне, что никакой я не Алеша Попович, а простой мужичок по имени Васасек. И не богатырь я вовсе, а торговец мелкий, срамными картинками на базаре торговавший. Будто жил я в неведомой стране, а потом приехал на остров Русь… — Речь идет о фэне и книготорговце Василии Спринском по прозвищу Вася Секс.

— Ой, ребята, а чего случилось-то со мной! Привиделось мне, что никакой я не Илья Муромец, а простой парень, с именем коротким — Яр и силенкой поболе, чем у простых людишек. Что живу я в Киев-граде, только город тот на наш Киев не похож. Бананы там не растут, и говорят не по-русски. И вот я, то есть этот Яр, почувствовал в груди томление, поехал сюда и обернулся богатырем. Вначале тридцать три года баклуши бил, как положено, а потом стал крепким да добрым… — Прозвище Яр носит очень приятный (и весьма крепкий!) парнишка из Киева — фэн Ярослав.

— Добрынюшка, а не было ли чего дивного в подводном царстве?

— Было, — согласился Добрыня. — Примерещилось мне, что я не Добрыня-богатырь, а простой парень по имени Завгар. Неплохой вроде парень, умный, но сложения не богатырского. То ногу сломаю, то другую. Скучная, одним словом, жизнь. — Вот и снова Борис Завгородний. Когда писалась эта повесть, у него была сломана нога. Ныне она зажила. Боря, будь здоров!

Смолянин гордо потряс в воздухе кулечком с яйцами:

— Вот оно — мое будущее! Организую я компанию, назову ее «Я + Я». Буду яйцами торговать.

— Почему «Я + Я»? — изумился Кубатай.

— «Я плюс Яйца»! — пояснил Смолянин. — Звучит?.. — Смолянинов в момент написания этой повести действительно занимался созданием компании со странным названием «И + И».

— Сдерживай эмоции! — шепнул Иван Илье. — Контролируй силу! Не поддавайся ее темной стороне! — Намек на джидайские заморочки из фильма «Звездные войны».

— Моя здесь. Я — Ахмет, боян татарский… — Надеемся, фантаст Спартак Фаттыхович Ахметов, большой интернационалист и увлеченный ученый-минеролог, не обидится.

И тут из толпы выскочил розовощекий молодец, запрыгнул на железную махину, уселся рядом с трубой и, взмахнув рукой, крикнул: — Поехали! — Узнали Гагарина?

— Попробуйте, Ватсон. Такого вы еще не пили. Это турецкий чай, а турецкий чай есть традиция в Турции. — Последняя фраза — из идиотской рекламы турецкого чая. Отвратительного, надо сказать. Помните его половодье в конце восьмидесятых?

— …когда вы кололи себе утреннюю порцию кокаина… — Кокаин обычно употребляют другими способами. Но Холмс его именно колол — в виде семипроцентного раствора.

— Несколько месяцев назад, как раз после возвращения из Америки, где я повидал много интересного и поучительного, например американские библиотеки и магазины… — Алан Кубатиев любит рассказывать о своей поездке в США.

Перелистнув страницу, я наткнулся и на такую хамоватую фразу: «Правда, доктору Ватсону однажды довелось выслушать от своего друга слова одобрения». — Бедняга Ватсон прочитал кусочек статьи Кагарлицкого, из которой авторы почерпнули немало малоизвестных фактов из биографий Холмса и Ватсона.

— Курятник? — предположил Мак-Смоллет. — Помню, однажды…

Холмс взял на палец немного помета, рассмотрел и удовлетворенно кивнул:

— Голуби. Это голубятня.

…Около часа мы гуляли по набережной, с любопытством разглядывая развешанные повсюду плакаты и лозунги. Смысл их по большей части был непонятен. Вот, например: «Пятидневке — ура!» Или: «Перейдем реку досрочно и вброд!» А самый частый и странный лозунг гласил: «Проискам нэцкистов — решительное фу!»…

Наши герои оказались в интересной и любимой авторами книге — романе Владислава Крапивина «Голубятня на желтой поляне». Авторы понимают, что их прогноз развития событий спорен… но печальная логика перерастания революции в тиранию заставляет их высказать свою версию.

А книга очень хорошая. Если не читали — найдите, не пожалеете.

— Жить дружно? С тобой, что ли, козел? — Фраза из известного непристойного анекдота.

— А вдруг этот остров — необитаем? — с дрожью в голосе спросил себя Кащей. И сам же задал встречный вопрос:

— Совершенно необитаем?

— То есть абсолютно!.. — Удивительным образом многие герои трилогии знакомы с песнями из кинофильма «Красная шапочка». Авторы сами удивлены этим фактом. Начитанный мудрец Кубатай, конечно, способен спеть песенку об Африке. Но откуда малограмотный Манарбит знает другую песню из фильма? Загадка…

— Обитаем! Обитаем! — завопил Кащей, чуть не запрыгав от радости. На узкой полоске мокрого пляжа он обнаружил след босой ноги и, радостно приплясывая, пропел: — Я готов целовать песок, по которому ты ходил… — Да, загадка раскрывается. Образование Манарбита, видимо, было во многом песенным, музыкальным. С чем его и поздравляем.

…три плетеные же полки. На них лежали мелкие коричневые яйца. Видимо, так оберегал их хозяин от местных тушканчиков. — Однажды в телепередаче «Тема» один очень известный детский кинорежиссер сказал: «За американским кино нам не угнаться. Но мы можем делать детские телесериалы, которые будут смотреть потому, что там будет про наших людей, наши проблемы, наших тушканчиков…» Почему тушканчиков?! — поразились мы, и с тех пор тост «За наших тушканчиков» — один из любимейших. Не могли мы не ввернуть этих бедных животных и сюда.