— Что? Что ты сказал? — переспросил он.

Грег помялся. Повторять эти слова не хотелось. Они сорвались с языка, но назад их не вернёшь.

— Я сказал, что ты втянул всех в свои проблемы, — нехотя процедил Грег сквозь зубы.

Дверь внезапно отворилась и на пороге появился Данте. Вполне бесцеремонно и даже без стука.

— А тебе какого хрена здесь надо? — чуть не заорал Грег.

— Ой-ой-ой… какие мы нервные. Твои псы вообще охамели. И я, кстати, не к тебе, — он охватил обоих мужчин цепким взглядом.

— Всех? — переспросил Ян, не обратив внимания на вошедшего, застыв посреди кабинета. Грег убрал со стола свой пустой стакан из под виски.

— По-моему, и так понятно, что я имел ввиду. Что ты из меня вытягиваешь? Лисандро в больнице из-за тебя и этим всё сказано.

Ян хотел ему ответить, но не стал. Не было смысла в ответной речи. Абсолютно никакого смысла.

— Пошли, — бросил он Данте и вышел из кабинета.

— М-да-а-а… — задумчиво протянул тот, держась за ручку двери, не спеша покинуть помещение. — А ты ещё глупее, чем я думал… — ухмыльнулся он.

Данте не слышал всё, но из этой пары слов не составило особого труда понять общий смысл содержания разговора.

— Да пошёл ты! — дерзко и зло ответил Грег.

Данте весело хохотнул и хлопнул дверью.

— Куда ты меня притащил? — поинтересовался Ян, хмуро оглядев помещение. — Вот уж не думал, что ты меня пригласишь в такую забегаловку, — сыронизировал он.

— Это очень хорошая забегаловка.

— Забегаловка априори не может быть приличной, — проворчал Ян, двигаясь вслед за Данте, который целенаправленно направлялся к барной стойке, шагая меж деревянных столов.

— Пошли. Не ломайся, — бросил Данте через плечо.

Они прошли и примостились за стойкой в самом дальнем углу. В помещении царил полумрак. Слабый мерцающий свет красных ламп тонул и рассеивался, полностью поглощаясь чёрной мебелью. Это был основательный мужской интерьер в насыщенных темных тонах, хотя свободные от декора, островки стен были бежевые.

Ян оценил обстановку, отметив некоторые признаки элитарности: публика немногочисленная, у столиков кожаные диваны, да и официанты бегали уж очень сноровисто.

— Хотя, какая, в сущности, разница, где напиваться, — согласился Ян. — Здесь или в дорогом ресторане.

— Абсолютно никакой. Только там тебя ещё и папарацци поймают.

— Это точно. Ненавижу этих падальщиков, — Ян снял куртку, стараясь не делать лишних движений. Повесил её на спинку высокого стула.

— Болит? — спросил Данте.

— Нормально.

— Если болит нормально, то хорошо.

— Нормально болит.

— Как обычно, — ответил Данте на вопрос бармена, о своём предпочтении на этот вечер.

— А «как обычно» это что? — спросил Ян.

— Виски.

— Сойдёт. Мне тоже «как обычно», — кивнул Ян, и бармен выставил перед ними стаканы с тёмной коричневой жидкостью.

— Круто, — проговорил Ян глядя на двойную порцию и даже безо льда.

— Тебе вроде нельзя, — Данте взял свой стакан.

— А как иначе стресс снимать? — Ян глотнул. Сразу же обжёг горло. В глазах защипало.

— Никак. Если нет женщины, то только алкоголь. Тихо-тихо… — он похлопал его по плечу, увидев, как Ян зажмурился и закусил кулак.

— Руки… — проговорил Ян через силу и выдохнул.

— Прости, — извинился Данте, за то, что хлопнул как раз по левому плечу, прибавив неприятных ощущений.

— Вот и я о том же. Скоро на людей буду бросаться, — Ян чуть расслабился. Желудок приятно согрело. Жжение в горле постепенно отступало.

— Надеюсь, мне это не грозит. Твоё здоровье! — Данте поднял стакан и отпил виски.

— Может, Грег и прав… — задумчиво сказал Ян. Разглядывая что-то на дне своего бокала.

— В чём?

— В том, что я втянул всех в свои проблемы, — он покрутил стакан.

— Бред, — сказал итальянец одно слово и отпил, не глядя на своего соседа.

— Что бред?

— Твои покаянные мысли — полный бред, — резко сказал он.

— И Лис в больнице из-за меня…

— Спятил ты, однако, в той клинике. Чем тебя там кололи? — иронично сказал он, но не улыбнулся.

— И всё-таки…

— И всё-таки нам не по пять лет. И каждый сам отвечает за свои поступки. И думать тут нечего. Просто всё обернулось так, как и обернулось. Радуйся, что всё так прекрасно вышло. И вы живы и здоровы.

— Я радуюсь, — проговорил Ян, всё же без особой радости в голосе.

— Мы всегда что-то теряем. Вылезая из подобных передряг, мы всегда теряем что-то. И ты это знаешь. Сам знаешь.

— Чувствую себя, прям как на приёме у семейного психолога, — усмехнулся Ян. Приподнял бровь и выдал милую улыбочку.

— Вот чёрт, — Данте покачал головой, иронизируя над самим собой. — Сам себе удивляюсь.

— Поверь. Как бы то ни было он для меня не самая большая потеря, если уж на то пошло, — Ян сделал третий глоток. Крепости он уже не чувствовал. Только жгло желудок, а горечь пропала. Странно, ведь он стал так чувствителен на запахи и вкусы. Большинство из них раздражало, нередко вызывая тошноту. Но сейчас её не было, несмотря на то, что пары алкоголя он чувствовал очень явно. После операции он находился в «обнажённом» состоянии. Будто сняли какую-то заглушку и все окружающие запахи, вещества и нежелательные субстанции беспрепятственно проникали внутрь организма.

— Это тебе решать.

— Чем больше у тебя денег, тем меньше друзей, — сделал вывод Ян.

— Философия жизни. Я привык. Хотя парочка друзей у меня есть, — поддержал разговор Данте.

— Вот и задумайся, — дал Ян незамысловатый совет.

— Время покажет, — парировал Данте.

Они замолчали, прислушиваясь к внутренней суете зала и собственным мыслям.

— И у меня будет ребёнок… — вдруг сказал Ян и проглотил оставшийся виски, на этот раз снова зажмурившись.

— Твоя мадмуазель?.. — Данте не донёс бокал до рта и обернулся к Яну с лёгким удивлением.

— Угу… — Ян кивнул и подвинул стакан бармену.

— А это точно?.. — начал он.

— Закрой рот, Данте, — резко оборвал его Ян.

— Нет, просто там этот…

— Я сказал, закрой рот, — он не дал ему даже вслух высказать свою неблаговидную мысль.

— Ну, тогда поздравляю! — почти торжественно произнёс Данте и улыбнулся.

— Спасибо.

— Я серьёзно. От чистого сердца. Какие уж тут шутки, — спокойнее сказал итальянец.

— Без шуток. Я оказывается стану папой, — со вздохом сказал Ян.

— Так какого хрена ты тогда сидишь здесь и надираешься? — Данте смотрел на Яна, а тот продолжал задумчиво вертеть вновь наполненный стакан.

— Настраиваюсь… — мрачно пошутил Ян.

— Обалдеть, — непонятно, что он хотел этим сказать, но Ян смерил его уничтожающим взглядом.

— Да, ладно. Знаю я. Понимаю. Просто так и хотелось сказать тебе это, — быстро ретировался тот.

— Ага. Пошути немного ещё, — сухо сказал Ян, поднимая стакан.

Народ за барной стойкой менялся. Люди подходили и уходили. Бармены сновали туда-сюда. Только они вдвоём уже долгое время сидели на месте и не двигались, изредка поднимая стаканы с янтарной жидкостью, бросаясь мыслями, не вдаваясь в нудные и долгие подробности.

— Удивляюсь твоему спокойствию, — проговорил Данте после минутного молчания.

— Я вообще не спокоен. Мне кажется, мой мозг просто взорвётся, — признался Ян, но больше ничего не добавил.

— Да, я вообще про ситуацию в целом, — пожал плечами Данте.

Бармен помаячил перед ними и вновь отошёл. Ритмичная музыка вдруг сменилась плавной.

— А как иначе… — теперь Ян пожал широкими плечами. Пожал равнодушно и немного смиренно.

— Не говори моим врагам, — тихо сказал Данте, придвинувшись к Яну, — Но могу сказать тебе точно. Чтобы меня убить, не надо отстреливать мне башку. Поставь меня в такую ситуацию как у тебя. И руки марать не надо — сам сдохну. Ненавижу ждать. Ждать в том смысле, что зависеть от кого-то… от чьего-то решения. Ненавижу… Не умею… И не смог бы… — говорил он.