— Забрал. Сегодня утром.

— Ой, спасибо… даже не знаю, как тебя и благодарить, — довольно проговорила она и снова улеглась.

— А тебе и не нужно. Это моя картина.

— В смысле?

— В прямом. Я купил её, потому она моя.

— Шутишь?

— Нисколько. А ты и не приближайся к ней. А то боюсь на этом холсте тоже появятся некоторые дополнения. Не сомневаюсь, что такой мастер как ты через некоторое время решит поправить сюжет.

— Я даже и не собираюсь ещё вставать, и не смотри на меня так, — она сменила тему, предпочла увернуться. Совсем некстати был этот разговор, когда она и себя ещё не поняла, не то чтобы его раскусить.

— Даже и не настаиваю. Спи, — он забрал с тумбочки стакан.

— Сплю, — проворчала она и зарылась с головой под одеяло.

— Билли, ну, сколько можно спать? — спросила она старика, будто он мог ей дать вразумительный ответ, на, казалось бы, простой вопрос. Не исключено, что Билли ответил, если бы вопрос касался непременно его самого.

— Ну, и пусть спит. Хоть выспится, — пожал он плечами, принимая из её рук чашку чая. — Организм молодой и здоровый, а значит и сон такой же. Да, наверное, погода такая и настроение. Я вот сам сегодня только недавно встал.

— Будешь, что-нибудь? Кексы?

— Да-а… Это я люблю. Ну, а кто не любит?

— Ян не любит. Он не любит кексы. И вообще мало сладостей ест, — быстро сказала она и замолчала. Почувствовала себя неловко. Но Билли не обратил на это внимания. Или сделал вид, что не заметил. Спокойно потягивал чай. Ел кексы и снова потягивал чай.

Она позвала Билли к столу и поела вместе с ним. И чай тоже решила попить. Чувствовала, что к вечеру начала совсем звереть. Ходить из угла в угол даже по такой огромной квартире стало невыносимо. Лежать надоело. Телевизор не интересен. От книжек болела голова. Музыка раздражала.

— Сыграем? — Билли подмигнул ей и Эва оживилась.

— Ой, с удовольствием. А то я совсем замучилась от безделья.

— Ага, я и картишки прихватил с собой, — он задорно улыбнулся.

— А я, по всей видимости, теперь могу не стесняться в ставках, — злорадно ухмыльнулась она.

— Да-да, — поддержал её Билли и, предусмотрительно понизив голос, придвинулся к ней поближе. — Теперь есть кому расплатиться за твои долги. И учти, девочка, больше никаких поддавков, — не менее злорадно ответил Билли.

Она изумлялась. Просто поражалась. Сама встала около полудня. Хотя и не особо удивилась, обнаружив его в гостиной на диване. Спящим.

Ну что в этом такого?

Ничего такого. Спит и спит…

Но прошёл час. Потом ещё один. И третий. А он так и спал. И практически не менял положения, спал на правом боку. Она походила вокруг него, но так и не решилась притронуться, чтобы разбудить. А прилечь рядом тем более не решилась. Она так и не поняла, спал он с ней в одной кровати или нет. Наверное, спал: подушка вроде как помята.

Она позавтракала, уже можно сказать, что пообедала, в одиночестве, потому что не стала его будить. Всё-таки испытывала к нему нежность, и тревожить его не хотелось. Он спал так спокойно и крепко. А обед может и подождать.

Да и на самом деле у неё были другие планы на собственное времяпрепровождение и свидетели в таком деле ей не нужны. Она решила обследовать квартиру. Вчера, в таком взвинченном состоянии, она даже не поняла, где очутилась, только узнала что это его квартира. А теперь решила подробно осмотреть его Йоркское логово.

Впечатляет. И страшно…

Панорамные окна по всему периметру выходили на залив. Даже было видно Статую Свободы. Подойдя ближе, захватывало дух, и ощущение будто стоишь на краю обрыва.

— М-да… шикарненькие лофт-аппартаменты… — пробормотала она.

Потолки метра по четыре… Стены абсолютно белые… И мебель светлая…

Только паркет тёмный и такого же цвета стол в столовой. А зона гостиной отделена светлым ковром. Простор и ощущение свободы. Весьма популярное дизайнерское решение. Но и весьма удачное, особенно для такой квартиры. Она подумала, что кое-где поставила бы большие напольные вазы. И в гостиной в угол между окнами так и просился белый столик и стулья.

Обследовала и осмотрела всё, что можно. И даже больше… Как всегда заглянула в гардероб и улыбнулась. Определённо, ничего нового её не ждало… Но порадовало, что нормальных «человеческих» вещей в нём было всё же больше, а не только костюмы, костюмы, и ещё раз костюмы…

Но и с этим она справилась. А он всё спал.

Вспомнила, что не распаковала свой чемодан.

Распаковала. Аккуратненько выложила все вещи. Развешала. Не известно, сколько времени они ещё пробудут здесь. Что-то она не припомнила, чтобы он говорил, что улетают они завтра. Постирала чёрное платье. Теперь оно стало её любимым. Правда с уходом заморочки: только ручная стирка, а гладить его она пока не пробовала. Долго не знала, куда его повесить, потом нашла сушилку для одежды. Ещё дольше, притопывая ножкой, вздыхала над корзиной с бельём. Потом вздохнув последний раз, засунула все это в стиральную машинку. Идею взяться за тряпку для пыли отмела на ходу, точнее на лету. Потому что именно с такой скоростью перемещалась по квартире.

Даже как-то возмутительно!

Притащил её сюда и успокоился. Словно купил какую-то вещь. И, как оказывается, не очень нужную вещь.

А казалось, так переживал! И всеми силами показывал, что она ему нужна!

Ага, а-то как же! Кроме дивана никто больше не нужен.

Скорее больше всего она была нужна Билли, с которым они зависли на пару часов, играя в покер.

Она даже слышала, что у Яна звонил телефон, но он не пошевелился.

И вообще это было как-то неестественно. Никогда она не видела, чтобы он спал днём. И никогда не спал он днём.

Ну если только с ней… Ну, и не сон это был вовсе…

При этих воспоминаниях душа сладко заныла.

Да и не только душа…

Но, видимо, только у неё…

— Ты прошла туда и обратно уже пять раз. Что случилось, Эва? — сонно спросил он. Но не повернулся, а так и лежал к ней спиной.

— Ты так и будешь считать мои вздохи и шаги? Это что твоя новая фишка?

— Примерно так и есть… — и опять-таки он и не думал разворачиваться.

— Я плохо себя чувствую! — сразу заявила она.

— И поэтому ты бегаешь по квартире туда-сюда?

Ну, и нахальство! Так и лежит спиной!

Она подошла ближе к окну и глянула вниз, снова чуть не охнув от накативших восторженных ощущений.

— Я не бегаю. Я изучаю, — серьёзно ответила она и развернулась к нему.

— Что?

— Квартиру.

Ох, неужели? Он наконец-то соизволил пошевелиться!

— Иди сюда, — Ян развернулся. Полусел или полулёг и вытянул ноги.

Она подошла. Вся так и светилась недовольством.

— Присядь, — и не двинулась. Упрямо стояла, сверлив его взглядом. — Ну, присядь-присядь, — он похлопал по дивану рядом с собой.

Она горестно вздохнула. Села рядышком на самый край и поправила шортики.

— Ну, расскажи, моя радость, что тебя так беспокоит? — спросил он, но не особо заинтересованным тоном.

— Я плохо себя чувствую, — и это было правдой. Токсикоз ещё не перестал мучить её. Но она и не умирала как раньше.

— В каком смысле? — он придвинул квадратный пуф и водрузил на него ноги.

— В таком. У меня живот болит. И снова аллергия, а её сто лет уже не было, потому что я во всем себя ограничиваю.

— И ты расстроилась?

— Да.

— Где аллергия?

Она повернулась к нему другой стороной и ткнула пальчиком в щеку.

— Вот.

— Иди-ка сюда. Дай посмотрю.

— Не на что там смотреть. Аллергия как аллергия, — недовольно ответила она. Он попытался притянуть её, но она воспротивилась.

— Да, стой ты, — резко сказал он. — Иди сюда, — притянул ближе к себе за руку. На этот раз она не сопротивлялась. Подсела ближе и склонилась, повернувшись боком. Он убрал волосы от шеи и легонько тронул пальцами кожу. Оттянул горловину футболки пониже и тронул ключицу. Она поёжилась, хотела отстраниться, но он не позволил.