Её предательская натура на это сразу среагировала:

— Покер?

— Омаха. На раздевание, — он кивнул.

Она прищурилась, внимательно разглядывая выражение его лица, но её зверёк уже был на всё согласен.

— Ян, я оставлю тебя без штанов!

— Я бы на твоём месте не был так уверен, Эва.

— Сдавай карты. — Она устроилась напротив, придвинув к себе бокал и тарелку с конфетами.

Они синхронно глотнули вина, будто готовились к нападению, а в глазах блестели искры смеха. Эва почувствовала, что уровень адреналина подскочил в один момент. И стало совсем не важно, какое вино он ей наливал. Она была в игре.

Ян щёлкнул картами и быстрыми, как будто привычными движениями, сдал по три. Эва глянула в свои и кивнула на колоду. Ни одной эмоции не отразилось на её лице, когда она получила вторую карту, что было удивительно и совсем для неё неестественно. Они прошли ещё один круг и у каждого оказалось по пять.

— Вскрывайся, — кивнул Ян.

— Ты первый, — покачала головой Эва.

Ян медленно, глядя ей в глаза, выложил на стол четыре карты трефовой масти: дама, десятка, шестёрка, четвёрка…

— Раздевайся, дорогая, — и положил на стол тройку треф, — Флеш!

— Не может быть, — охнула Эва.

— Может, может, детка! Что там у тебя?

— Тройка, — кислым голосом сказала Эва и раскрыла свои карты: три дамы, семёрка бубен, валет черви.

— Ну, я жду. — Ян откинулся и сложил руки на груди, с довольным видом, ожидая представления, хотя под его взглядом она давно уже была без одежды.

Эва отодвинула карты, с невинным видом сняла заколку, и её волосы волной рассыпались по плечам и спине.

— И всё?!

— А что ещё? Один кон — одна вещь, — спокойно изрекла она, собирая карты со стола. — Ты не сказал, что конкретно я должна снять.

С важным видом она сдала по три карты, и они сделали ещё по два круга, как и в прошлый раз.

— Вот плутовка, ну подожди, ты у меня дождёшься… — Ян посмотрел в карты, потом на неё, — Ты или я?

— Ты, — она забарабанила кончиками пальцев по столу.

— Ну, тогда держись… Фулл-хаус, — с довольным видом объявил он и выложил три валета, семёрку черви и семёрку треф.

На лице Эвы расцвела такая улыбка, которую он никогда ещё не видел.

— Снимай футболку, милый! — пропела она и медленно выложила по одной четыре десятки и короля бубен.

Ян с сомнением смотрел на карты, в надежде, что ему показалось.

— Давай, давай! Я хочу полюбоваться на твою татуировочку, давно её не видела, — скомандовала Эва, отпивая вино. В ответ он только хохотнул и стянул футболку, бросив её на соседний стул и усаживаясь на место.

— Любуйся, дорогая, скоро я буду тобой любоваться. — Глядя в её сверкающие глаза, ему хотелось зарыться в её волосы и прижать к себе со всей силы, содрать с неё эту рубашку к черту, да и всё остальное тоже…

Эва с довольным видом смотрела на свой приз, не стесняясь, не украдкой, а так как ей хотелось. Рассмотрела татуировку, даже дотронулась кончиками пальцев до китайского дракона, а глазами погладила широкие плечи и тугие мышцы рук.

«Тебя бы ещё бантиком обвязать…»

— Больно было? — она указала взглядом на плечо.

— Немного, да и не помню уже.

Эва подпёрла рукой подбородок, разглядывая его дальше. Ян усмехнулся, поймав её заинтересованный взгляд, раздавая при этом карты.

— Ещё, — скомандовала она, и они добрали ещё по две.

— Вскрывайся! — медленно кивнула она, допивая вино.

— Нет, уж, Эви, теперь ты первая, — сказал он и откупорил новую бутылку красного «Кот-дю-Брюлюа».

— Ян… — она загадочно протянула, и выложила перед ним четыре карты подряд пиковой масти: семь, шесть, пять, четыре. Посмотрела на него в ожидании, с выражением полной удовлетворённости на лице. — Ты готов стянуть джинсы? — Сделала паузу для значимости своих слов. — Стрит-флеш, — хлопнула на стол тройку пик.

Ян даже не прореагировал, а только наполнил бокалы.

— Попробуй это, у него очень интересный вкус, — он подал ей бокал.

— Что? — Она глотнула вина и с сомнением посмотрела на его перевёрнутые карты. Распознала во рту сочный бархатистый вкус со сладостью лакрицы и клубники. — У тебя… что?

— Думаю, что с тебя стянуть… — Ян по одной придвинул к ней пять старших карт бубен: туз, король, дама, валет, десятка. — Флеш-рояль, Эви. — Он обсмотрел её с ног до головы, спокойно и неторопливо, с должным вниманием, а у Эвы внутри всё перевернулось. — Босоножки не прокатят, дорогая, никак не прокатят… — Показалось, что температура в помещении подскочила, и что ей уже на самом деле хочется стянуть с себя одежду. — Как вино?

— Клубника… Ян, я чувствую вкус клубники…

— Нет, ты ошибаешься, — категорично сказал он. — Она удивлённо глянула на него, собираясь тут же возмутиться. — Я не чувствую никакой клубники, совершенно не чувствую, — с лукавым взглядом сказал он.

Она прищурилась.

— Совсем, нет?

— Совсем, вот так не чувствую. Так нет.

— А так? — Эва отпила немного вина, перегнулась к нему через стойку и провела кончиком языка по его нижней губе. Слегка. Только чуть прикоснулась. Совсем немного. И совсем недолго задержала губы в каком-то миллиметре от его рта. — А так? Так чувствуешь? — Она допила вино и слезла со стула, чтобы поставить тарелку, в которой был сыр, на стол. — По-моему, это где-то уже было… — с придыханием удалось сказать ей, когда на этот раз она не успела даже ойкнуть оказавшись перед ним на стойке. И руки его были не на столе, как в прошлый раз, а на ней. Он прижал её к своей обнажённой груди, взял за лицо как в прошлый раз. Этот её игривый жест был такой возбуждающий и эротичный, что даже если он и рассчитывал начать всё по-другому, то напрочь забыл об этом. Может он и хотел сделать это нежно красиво и медленно, но уже не помнил о своих «добрых» намерениях.

— Мало, Эва, мне этого мало…

Сама виновата. Не нужно было так дразнить его, доводя до точки кипения. Он лизнул её губу в ответ, проделал всё то же, что и она и накрыл её рот поцелуем, утоляя мучавший голод и пробуя её на вкус. Терпкость вина, сладость шоколада и она сама, всё смешалось, распаляя и сводя с ума. Он так тонко чувствовал её. Каждый малейший отклик и самое слабое подрагивание. Дрожь тела и россыпь мурашек на гладкой коже…

Она не сопротивлялась ему. Она не просто принимала его, а она отвечала и с тем же голодом, с равноценной страстью. Она тоже ждала достаточно долго, чтобы «проголодаться». И сейчас с удовольствием пользовалась возможностью свободно и без задних мыслей насладиться им. Его прикосновениями. Дурманящими поцелуями. Её нежные губы подрагивали, когда она ласкала его язык. Жар. Дрожь тела. Всё окутало, обволокло, привязывая, их друг к другу нитями вожделения, слепого безумного вожделения. Это изводило его до боли, хотелось ласкать её всю, с головы до ног. Содрать рубашку и белье и почувствовать…

Он провёл рукой по рёбрам, потом сжал её грудь, ощутив напряжённый сосок, сквозь тонкую ткань. Она вздрогнула, не сдержалась, застонала, прижавшись к нему ещё больше, волна возбуждения прошлась по телу. Как хорошо, что можно не сдерживаться и наконец позволить себе это. Отбросить все мысли и не притворяться, не отказывать себе… Неутолённое желание проснулось, сметая разум, волю, и мысли… это было настольно сильно, что затопило её целиком. И она была этому рада.

Поняла, что сегодня и сейчас он не остановится, даже если она будет вопить и протестовать во весь голос, а она не собиралась этого делать, у неё просто не было на это сил, она хотела покориться ему, открыться до конца, получить от него всё, что только он сможет ей дать, сегодня и завтра… завтра…

Пора. Давно пора это сделать. Их время пришло.

Она тонула в удовольствии. От того, как он касался её, как прижимал к себе сильно, по-мужски, как нежно поглаживал. Нежно, но нестерпимо. Когда губы его слегка скользили по шее… останавливались…

Он оторвался от неё. Чуть отстранился, целуя её, а она инстинктивно прижалась к нему. Хотелось большего, хотелось почувствовать его губы на своей груди и влажность языка. Хотелось именно этих и других откровенных ласк. Хотелось испытать всё до конца. Она водила ладонями по его гладкой груди, спине, плечам, везде куда только могла добраться. Знакомо. Желанно. Её. Обнимала за плечи, крепко прижимая к себе.