— Считай, что за себя, — уточнил Лисандро.

— Почему, собственно, я должен так считать? — равнодушно спросил он и катнул бокал. Лисандро поймал его на краю стола и налил новую порцию коньяка, затем осторожно передвинул его обратно.

— Ты должен так считать, — раздражённо начал Лисандро, — потому что он мой друг. Потому что он друг Кристиано и потому что он нам очень дорог.

— А-а… — протянул Данте, глотая крепкую жидкость, явно выражая то, что подобных доводов недостаточно для того, чтобы он просто подумал над этой проблемой, не говоря о том, чтобы он начал действовать. После своего многозначительного и протяжного «а-а» он больше ничего не добавил, со второго глотка допил коньяк и проделал со стаканом ту же манипуляцию, а Лисандро проделал свою, наполнив тару и отправив её на противоположный край стола. Данте не стал пить эту порцию.

— Просто скажи «нет» и всё! — разозлился Лис, потому что ему надоело до чёртиков наблюдать надменную физиономию двоюродного братца.

— А почему я должен сразу сказать «нет»? Или «да»? — он посмотрел на Лисандро с нескрываемым высокомерием. Посмотрел открыто, намеренно и целенаправленно выводя из себя вспыльчивого кузена. Как того и стоило ожидать Лис отреагировал на это грохотом бутылки о крышку стола и звоном стакана. По лицу его было видно, что он очень желает сказать брату что-то «приятное», но либо он не мог подобрать слов, отражающих всё, что он о нем думает, либо те слова нельзя было произносить вслух в виду их нелицеприятного содержания.

— Что ты хочешь от меня? — он всё же сумел сдержать эмоции.

— Если бы не я был у тебя, а наоборот, ты бы сейчас убежал, громко хлопнув дверью, — сделал вывод Данте, тем самым ещё раз поддев его. — Не веди себя как разнервничавшаяся дамочка, Лисандро. Это тебе не идёт. Я просто надеюсь услышать от тебя то, чего жажду так давно.

— Ты любого доведёшь до белого каления, Данте. Любого…

— Нет. Не любого. В данный момент… — он посмотрел на часы, — уже час как я занят только тобой. И всё ещё надеюсь на положительный результат.

— Хорошо, — Лис вздохнул так тяжело, будто произнести те несколько слов было для него непосильной задачей. — Я прошу у тебя прощения. Я был не прав. Я зря связался с той девкой. Ты доволен?

— Вполне. Я вполне доволен. Видишь всё не так страшно, — съязвил он и отпил из бокала.

— Но ведь она тебе не нужна была тогда? А сейчас и подавно! — Лис всё-таки спросил то, что его интересовало. Не так сильно, но всё же.

— Это не важно. Важно то, что ты полез не на свою территорию, — Данте пожал широкими плечами. Было заметно, что взгляд его смягчился, и Лисандро невольно подумалось, что можно было и раньше поговорить и не мотать себе нервы. Это был сущий пустяк, как для одного, так и для другого, но нелепое противостояние зашло слишком далеко.

— Что-то твой друг задерживается.

— Нет, он сейчас подъедет с Кристиано, — покачал головой Лис.

Не прошло и минуты, как он произнёс эти слова. Послышались голоса и в гостиную вошли, те, кого они ожидали.

— Мы знакомы, — сообщил Данте, когда Лисандро собрался, было официально представить Яна кузену.

— Да? — удивился он и посмотрел сначала на Яна затем на Данте.

— Да, — подтвердил Ян и пожал протянутую руку Данте. — Но это было давно. Очень, — она оба чуть задержали рукопожатие, словно проверяя друг друга, примеряясь к крепкой хватке.

— Это было на каком-то из городских благотворительных мероприятий, в которых мы участвовали. Давно, как правильно сказал Ян, и очень мимолётно, — заметив удивлённый взгляд, Лисандро объяснился Данте.

— Спасибо, что согласился встретиться, — Ян выразил свою благодарность, что Данте не мог не отметить. Он кивнул, отсалютовав ему бокалом, оценив те несколько слов. Для Яна подобный жест не вызывал никакой трудности, а для Данте он значил много. Это было хорошее начало разговора, который предполагал быть долгим. Кристиано принёс пару бокалов и Лисандро занялся своими обязанностями по наполнению их горячительным содержимым, не вмешиваясь в общение мужчин, понимая, что это просто прощупывание почвы, обычно предшествующее более близкому знакомству.

— Так, почему ты всё-таки обратился к нам? Неужели больше не к кому было? Ни за что не поверю, — после обмена любезностями спросил Данте обыденным тоном, который не мог обмануть Яна. Как не могла его и обмануть совершенно расслабленная поза итальянца, потому что пронзительные глаза светились острым интересом, прощупывая собеседника. Ян не торопился с ответом, отпил и поставил бокал на стол. Слегка улыбнулся и принял такое же расслабленное положение, откинувшись в удобном кресле.

— Конечно, было, — признался он, но больше ничего не добавил, заставляя Данте задавать ему вопросы, не проявляя инициативы.

— И что же ты не обратился к ним? — последовал вполне предсказуемый вопрос. Кристиано скрыв улыбку, бросил мимолётный взгляд на Лисандро. Яна не так легко вести на поводу, а уж вывести из себя не по силам даже их кузену. Со стороны ему и Лисандро были видны и понятны «манёвры» обоих, провокация одного и реакция второго.

— Другие люди… другие разговоры… другие обязательства… — Ян лениво пожал плечами и взялся за бокал. Отпил, не отрывая взгляда от Данте. Он же в ответ усмехнулся, поняв его.

— Значит, ты решил выехать на друзьях?

— А почему бы и нет? — ответил Ян вопросом и допил коньяк, так же глядя на нового знакомого. Они сидели напротив друг друга, присматриваясь, общаясь с хищной осторожностью.

— Умно, Грант. Очень умно… — усмехнувшись, отреагировал Данте и отодвинул от себя пустой бокал.

— А почему бы и нет, — продолжил Ян с другой интонацией, — если для своих друзей я готов сделать тоже самое. Делал, делаю и буду делать по первому требованию. Почему бы и нет, Данте? Как ты думаешь?

— Вот и я говорю… умно… — он чуть изменил положение тела, поддавшись вперёд. Ленивость незаметно исчезла, глаза сверкнули, говоря о том, что игры кончились.

— Я скоро буду, — бросил в трубку Ян и убрал мобильный.

Эва сбросила одежду, которой на ней и так было немного — всего лишь шортики, футболка и белье, и ступила под струи воды. Поначалу она не хотела мочить волосы, но потом решила, что это безнадёжное дело, если она собирается провести в душе столько времени, сколько вознамерилась. А вознамерилась она «отмачиваться» как минимум час, а то и больше. Постепенно привыкая, она прибавляла горячую воду, пока от не пошёл пар, пока кожа не распарилась, а тело не разгорячилось. Она натёрлась всевозможными гелями, вымыла голову, использовала всё бальзамы, какие только были в её распоряжении. По окончании процедур ополоснулась прохладной водичкой и вышла из душа, завернувшись в пушистый халат.

— По-моему я переусердствовала, — тяжело прошептала и присела на кровать, после того как подсушила волосы полотенцем. Расчёсывать их она не стала, а расправила спутанные волнистые локоны пальцами. После такого количества бальзама они были гладкие, и как никогда «правильные». Потом откинулась и прилегла, так как в глазах потемнело, голова закружилась, к горлу подкатила тошнота. Она глубоко вздохнула несколько раз, пытаясь привести себя в порядок, отдышаться. Стало очень жарко, а во рту пересохло, поэтому переодевшись в лёгкую сорочку, она спустилась на кухню, чтобы открыть очередной пакет томатного сока. Думала, что выпьет его целиком, но отпив несколько глотков, Эва поняла, что напилась.

Наконец на неё накатила такая усталость, что лень было даже передвигать ноги, а подниматься на второй этаж было совсем невмоготу. Посмотрев на стакан недопитого сока, она всё же решила прихватить его с собой. Не исключено, что среди ночи её снова потянет на этот кроваво-красный напиток, а о том, чтобы снова идти на кухню она уже сейчас не могла думать.

Не думала она сейчас и о другом. Совсем не думала подняться в их спальню, а пошла в свою комнату на первом этаже. Пошла, но не потому, что ей было лень тащиться по лестнице и сделать ещё пару шагов по коридору. Нет не поэтому, а потому что довела себя до такого состояния, что уже не ждала Яна и даже видеть его не хотела, и разговаривать тоже. Она хотела завалиться в кровать и заснуть таким крепким сном, чтобы не слышать его прихода. Не стука входной двери — его она не услышит при всем желании, а щелчка открываемой двери в её комнату. У неё и сомнений не возникло, что Ян сюда заявится, если увидит, что её нет в спальне. Но была надежда, что не заявится. Лучше бы ему не приходить за ней. Или хотя бы не трогать её, не будить и не требовать вернуться, а оставить в покое.