– Попалась! – явив гнилые зубы, прохрипел мне хаймел – жуткая тварь, похожая чем–то на хамелеона и способная сливаться с окружением. Теперь понятно, почему я его не застукала. – Хозяин будет очень доволен, когда узнает, что ты вернулась…

Звёзды, так Цербер ещё не знает… хоть это радует.

– Я рада, что хоть кто–то обрадуется этому, – прошептала я, плюнув в безобразное лицо хаймела кровавой слюной.

– Мразь, – зашипел он, и его третья рука, росшая между лопаток, больнее сжалась на коротком, с ноготь, лезвии с голой ручкой. Такие не созданы для отрезания частей тела или протыкания насквозь, они для кое-чего другого. Хотя, звёзды, это не делало их менее острыми! – Ну ничего… сейчас я приведу тебя к хозяину… Цербер мне столько импер отвалит…

– Не дождёшься…

Глаза хаймела яростно завращались, и отведя руку, я нащупала пистолет. Осторожно, стараясь не делать резких движений, я вытащила его, поставив на максимальную мощность.

– Как думаешь, Цербер обрадуется, что ты упустил меня? – хрипло поинтересовалась я.

– Я не упустил тебя! – даже задрожал тот от ярости. – Я поймал тебя! Поймал!

Я не сдержала усмешки, подставив дуло к подбородку хаймела и заставив его замереть.

– А вот и нет.

Резко отвернувшись, я нажала на курок, и ослепительная вспышка света затопила тупик. Хаймел упал без сознания с обгоревшей кожей на чешуйчатом лице и ослеплённый на всю оставшуюся жизнь. Перед глазами закружились белые и чёрные круги, и сглотнув, я прижала ладонь к ране с коротким ножом. Вроде, вошёл не глубоко, но, звёзды, как же больно!

Мотнув головой и покачнувшись, я схватилась за ящик. Так, успокойся. Это всего лишь порез, пусть и глубиной в ноготь, но порез. Бывало и хуже, и ты сама прекрасно это знаешь. А сейчас надо уходить, пока тебя не нашли.

Взглянув на уничтоженную маску, я поморщилась. Закрыв ладонью нос и рот, я осторожно вышла из тупика, стараясь не выпрямляться и не натыкаться ни на кого. Но это было почти невозможно – перед взглядом всё плыло от боли и запахов, а ладонь опаляла собственная кровь. Она уже пропитала рубашку на боку, прилипшую к коже, и стека с пальцев. Ножик мешался, но лучше его пока не вынимать, да и вряд ли я в одиночку способна это сделать.

Нужно где–то переждать. Цербер пока не узнал, что я тут, и это радует. Но слухи быстро до него доходят, и когда мы доберёмся до Этажей, он уже может нас там поджидать.

Остановившись, я подняла голову, с удивлением заметив впереди Ориаса. Он стоял у какого–то прилавка, делая вид, что осматривает предложенные ему ткани. Я сглотнула, неуверенно направившись к нему и запинаясь о собственные ноги.

То ли краем глаза заметив меня, то ли ощутив на себе взгляд, мужчина обернулся ко мне и тут же нахмурился, заметив, что на мне нет маски.

– Где маска? – требовательно спросил он, недовольно смотря на меня.

– Сломалась, – хрипло произнесла я, шагнув к нему и боясь, что может произойти дальше. – И что у тебя за аура поганая?

Ориас вскинул бровь, наконец–то опустив взгляд вниз и застыв. Его лицо заострилось, а глаза готовы были прожечь в моей груди дыру. Ничего не говоря, он шагнул ко мне, и я испуганно отступила назад, запнувшись за какой–то провод. Схватив меня за руку и не дав упасть, Ориас перекинул её через свою шею. Чёрные волосы защекотали мою щёку, и я с неуместным удивлением заметила на его шее тёмную линию татуировки, скрытой за воротником.

– И когда ты умудрилась? – глухо и устало прошептал мужчина, оглядев улицу взглядом. – Почему из–за тебя всё время одни проблемы?

Слова впились в сердце, и я стиснула пальцы на его плече. Это было обидно и больно, пусть его слова и оказались правдой. Из–за меня и вправду больше проблем, чем пользы. Я в очередной раз это доказала, как и свою бесполезность.

– Не надо было меня выбирать, – прошептала я с предательски дрогнувшим голосом. Мне было так больно, что на глаза наворачивались слёзы, или эта была боль от его слов? – Во всей Империи столько людей, кто справился бы лучше… ты сам виноват.

Ориас взглянул на меня, но я смотрела себе под ноги, поджимая губы и моля слёзы утихнуть.

До лица дотронулась тёплая маска, и я качнула головой, пытаясь отказаться от неё.

– Не дёргайся, – прозвучал над ухом голос мужчины, больше походивший на приказ, которому я тут же повиновалась. – Вот так.

Лёгкие наполнил пустой спасительный воздух, который я жадно вдохнула, задрожав от облегчения. Глаза защипали непростительные слёзы, которые я попыталась как можно быстрей смахнуть. Ориас заметил их, но промолчал, аккуратно взяв меня на руки и прижав к себе. Я тут же облокотилась головой об его грудь, заслышав знакомое биение сердца, которое едва отличалось от моего.

Ориас куда–то пошёл – я старалась не смотреть на слишком пёстрый мир, запоздало поняв, что оставила очки в том тупике. Звёзды, моё тело уже начинало неметь. Видимо, лезвие всё же было смазано каким–то ядом, и еле нащупав рукоять, я со сдавленным вздохом вытащила ножичек. Кровь вновь промочила грязную рубашку, и я тихо всхлипнула, стараясь не подаваться панике.

Если бы не Ориас, я бы упала посреди улицы, не чувствуя собственных пальцев и языка, а там меня и схватили бы Мародёры. Какой хитрый хаймел. Видимо, он не брал в расчёт то, что я окажусь на Тутаме не одна. По крайне мере, есть один плюс – Ориас не даст мне умереть, пусть после и лично задушит.

Голова раскалывалась, и в какой–то миг я перестала осознавать, что вокруг происходит. Тело было ватным, непослушным, зато рана огнём горела, и стоило Ориасу резко повернуться или наклониться, как я сдавленно скулила. Звёзды, это я ещё хорошо отделалась… если бы Цербер обо мне знал и послал кого–то поопытнее, боюсь, я давно лишилась бы головы.

Фильтр в маске кончался, и начал пробиваться тусклый запах Тутама. Но к тому моменту, когда он полностью закончился, мы уже были не на улице. Я затуманенным разумом заметила низкий потолок какой–то комнаты и тусклые жёлтые лампочки. Аккуратно положив меня на что–то жёсткое с пыльной подушкой под головой, Ориас стянул с лица маску. Через силу приоткрыв веки, я скользнула по его низко нависшему лицу взглядом, отметив, что зелёные глаза полыхают ярче и буквально светятся в полутьме.

Что это было за место? Я рассмотрела только небольшую квадратную комнату с окном, закрытым жалюзи, и креслом. Где он её только нашёл?

– Лежи спокойно, – приказал Ориас, аккуратно подцепив пальцами край рубашки и подняв её ровно настолько, что было видно рану. Я услышала его вздох и отчасти облегчённый голос: – Ну, по крайне мере, тебя хотели видеть живой… чувствуешь мою руку?

Он аккуратно прикоснулся к моему запястью, и я отрицательно качнула головой. Когда же тёплые пальцы дотронулись до кожи у раны, я стиснула зубы, и Ориас тут же убрал руку.

– Что ж, а это сложнее… видимо, тебя хотели парализовать. Не очень удачно – можно было лишь оставить тебе порез, но, видимо, кто–то хотел отомстить. Хотя таким ножичком… даже глаз выколоть не получится.

– Не удивлена… – хрипло пробормотала я. – Меня все ненавидят…

Ориас взглянул на меня.

– С чего ты это решила?

Я устало взглянула на него, закрыв на пару секунд глаза и через силу вновь их открыв.

– Ты разве так не считаешь?

Мужчина дёрнул плечами, смерив меня снисходительным взглядом. Воспользовавшись тем, что я даже руку поднять не могу, он наклонился ко мне, проведя тёплыми пальцами по моей щеке и приподняв подбородок. Я ощутила его дыхание, смотря в нависшие надо мной изумрудные глаза. В них не было ни капли насмешки, лишь странная мудрость, делавшая его намного старше.

– А за что тебя любить? – негромко поинтересовался он. – Что ты сделала такого, что тебя можно было бы уважать и любить? Пока ты делаешь всё наоборот. Думаешь, я не встречал таких же, как ты? Твоё прошлое как наркотик – сколько бы ты от него не пряталась, всё равно возвращаешься, и делаешь то, из–за чего страдают другие.

Пальцы Ориаса застыли на моих губах, и наклонившись так низко, что мог с лёгкостью снова поцеловать, он прошептал: