"Позови…" – шепнул кто-то в моей голове. Я бы и позвал, если бы знал…

Звуки музыки, превратившейся теперь в какую-то какофонию боли, гнева и ненависти, забиваются в горло песком, не  дают ни сказать, ни прошептать такие нужные слова. Девушка все еще не замечает мое присутствие.

Слова… Имя… Что я должен сказать!? Все так сложно. Или, быть может, наоборот – просто до безумия? Только бы она услышала, только бы гнет несправедливой обиды не закрыл ее сердце!

С трудом мне удалось разлепить губы, на них проступает кровь,  а вокруг фигуры в белом платье собирается какой-то темный туман, и становится ясно – не успею сейчас, потеряю навсегда.

- Я люблю тебя! – я кричу это, пытаясь заглушить ужасающую музыку, пытаясь дозваться до той, что уже почти шагнула в бездну. Она медленно оборачивается, глаза в прорезях маски черны настолько, что это пугает. В них пусто, как в двух омутах, в них – Вечность и Смерть. Но неожиданно в этой черноте осколками звезд засияли слезы.

Преодолев  неизвестную силу, я в два прыжка оказываюсь рядом, прижимаю дрожащую девушку к себе. Она плачет у меня на плече, хотя наяву я ни разу не видел ее слез… Под ноги падает маска из черного стекла. Последний раз в ней мелькает озлобленное незнакомое лицо, после чего поверхность покрывается множеством трещин и рассыпается в пыль, которую уносит ветер.

- Я люблю тебя, - шепчу еще раз и после секундного молчания добавляю, - Люблю, Эни.

Она ничего не говорит, только прижимается крепче. А я просыпаюсь, хотя и не сразу понимаю это. Напротив вижу бледное (даже слишком бледное) лицо Эни. По смеси чувств в ее глазах понимаю: это все же был не просто сон… Вдруг ее губы трогает легкий призрак улыбки.

- Я люблю тебя, - кажется, не повторяет мои слова, а просто говорит о своих чувствах… Однако я все равно знаю, это ответ и обещание одновременно.

Вот только в ушах еще звучат обрывки той песни, а на губах я ощущаю вкус собственной крови. В этот раз я смог удержать любимую. А что будет в следующий?..

И снова путь. Позволяя себе лишь самые минимальные передышки, забыв о всякой магии, избегая крупных поселений, мы просто двигались к цели. Знаете, в этом непрерывном движении я, как ни странно, обретала хоть какое-то подобие успокоения.

А еще я гораздо теплее стала относиться к Чинаре. Мы не стали подругами, как минимум потому, что на это требуется куда больше времени… Но, как выяснилось, эльфийка относилась к тем немногим людям, с которыми мне было очень легко. К тому же, она чем-то необъяснимо напоминала мне меня саму какое-то время назад.

Но вот нам пришлось остановиться в небольшом городке – или крупной деревне - нужно было пополнить запасы провизии. Помимо этого я обратила внимание, что Шейд в последнее время стал каким-то угрюмым и отстраненным и, кажется, я догадывалась о причине такого поведения. Похоже, давала о себе знать его вампирская половина; как бы мне ни была неприятна эта мысль, ясно, что над некоторыми вещами мы просто не властны. Дампир не выбирал себе ни отца, ни кровожадность в качестве наследства.

Что интересно, никто из нас не захотел оставаться, так что в город пошли все вместе. Да уж, наша компания выглядела очень колоритно даже по меркам Роокхела. Даже, если не подозревать об истинных сущностях.

После недолгого хождения между прилавками местного рыночка, Шейд хмуро бросил "Я скоро вернусь" и оставил нас. Мне лишь оставалось надеяться, что в процессе… гм, питания, мой дампир не отыщет себе неприятностей.

Мы с Чинарой застыли возле интересных украшений в этническом стиле, сделанных из кожи, грубо разукрашенных бусин и перьев. Я скорее за компанию: хотя эти вещички и выглядели мило, особого интереса у меня они не вызывали. А вот эльфийка не удержалась  и приобрела себе за символическую цену браслетик, сплетенный из коричневых и зеленоватых полосочек кожи, с подвеской в виде крошечной фигурки коня.

- Мне кажется… хотя, точно вспомнить не могу… что похожее украшение было у моей матери, - пояснила Чинара, не глядя на меня.

После первого откровения – возможно, тогда просто сработал эффект "случайного попутчика" – она ничего больше о себе не рассказывала, а я и не спрашивала.

Я кивнула и уже открыла рот, собираясь сказать что-то на эту тему, но так и не сказала ничего. В жизни оборотня есть как минимум один бесспорный плюс – чутье, которое практически никогда не подводит. Вот и сейчас я неожиданно ощутила необъяснимую тревогу, как бывает под чьим-то пристальным взглядом.  Оглянулась на Андрея, который стоял чуть поодаль от  нас, как бы обособленно. Он слегка нахмурился и кивнул в ответ на мой немой вопрос. Что-то здесь было не так… додумать мысль я не успела…

- Следуйте за нами, леди Чинара, - голос эльфа прозвучал ровно и холодно, без намека на страх или простое беспокойство.

Я оглянулась на Чинару, просто, чтобы убедиться. В ее глазах испуг напополам с огоньками упрямства и непокорности.  Ее соплеменники сразу заставили вспомнить старую шутку " - Эльфы, что вы творите, вы же добрые!? – Мы не добрые, мы светлые". Вот, что называется, почувствуй разницу. Про элитных воинов – так называемых "теней" – я наслышана… Не стоит их недооценивать, как врагов. А лучше вообще себе таких врагов не наживать.

- Не хочу, - к ее чести, Чинара не сорвалась на истерику, а отвечала главе гвардейцев практически таким же ледяным тоном.

Андрей бросил в мою сторону многозначительный взгляд в духе "Пойдем, это не наше дело". Я его благополучно проигнорировала. С теней станется спеленать непослушную эльфийку, несмотря на все ее сопротивления, и вернуть в отчий дом.

- Это не  имеет значения, - интонации остроухого в сером костюме несколько изменились, стали куда жестче. Он резким движением схватил Чинару за запястье и потянул к себе, похоже, "чуть-чуть" перестаравшись: девушка вскрикнула, кажется, именно от боли.

Меня захлестнула волна гнева. Пальцы сжались в кулаки, и я как-то отстраненно почувствовала боль от впившихся в кожу ногтей. Перед глазами встала мутная пелена – как будто кто-то надел на меня черные очки. Я увидела на "каменных" лицах теней первые проблески страха, и губы сами собой растянулись в довольную улыбку от сладкого-сладкого чувства собственного превосходства. Что-то горячее заструилось между пальцев – кровь, моя… Дань Госпоже Смерти, что готова придти на зов принцессы Черного Феникса и забрать ее врагов.  Тьма медленно подползала к эльфам, и как только ее щупальца коснулись первого из них,  его лицо побелело, под кожей резко проступили вены, а во взгляде отразилось самое настоящее безумие… Потом он упал, а моя улыбка сделалась только шире. Тьма двигалась дальше, к скованным страхом и властью моей крови жертвам. Один за другим они падали на землю, как фигуры, сметенные с шахматной доски рукой разочаровавшегося игрока…

Морок разрушился так же неожиданно, как и возник. Я с ужасом глядела на мертвые тела перед собой… на тех, кого я убила сама, не совладав с тьмой внутри. Убила не монстров, а невиновных, тех, чей смерти легко можно было избежать! Отчаяние пробудило во мне зверя. Мгновение – и я огромными прыжками уношусь прочь от этого места, от себя самой, надеясь, что волк позволит мне хоть ненадолго забыться. И в то же время понимая: бегство не сможет продолжаться бесконечно, рано или поздно придется встретиться лицом к лицу с… самой собой.

Лес окружает меня, но в его тишине нет привычного покоя. Я поднимаю морду к светлому дневному небу – как неправильно, что при свете солнца приходит тьма! – и вою, пытаясь хоть так выплакать все, что накопилось в моей раздробленной, поделенной между разными силами, душе. Потом опускаюсь на землю и закрываю глаза, мечтая то ли уснуть, то ли умереть. Нет четких мыслей, только жуткие образы того, что могло бы случиться – друзья, погибшие вместе с врагами…. Погибшие из-за меня.