— Да, приняла. Даже не думала, что когда-нибудь скажу это, но… Я рада, что ты дракон. Поскорее бы увидеть. Уверена, ты у меня будешь самым замечательным и прекрасным дракончиком.

Чудом усидела на месте. После таких слов захотелось вскочить и носиться от радости по комнате, танцевать и петь. Святые драконы! Да я мечтала об этих словах всю свою жизнь!

От невероятного ощущения счастья слезы навернулись.

Ну вот, а я думала, что все уже выплакала. Маменька тоже утерла повлажневшие глаза и легко рассмеялась. Этот беззаботный смех преобразил ее, словно повернул время вспять, и королева стала на десяток лет моложе. В еще тусклых, помутневших очах вдруг засверкали искорки. От удивления я даже рот раскрыла, да так и замерла, не в силах отвернуться. Васильковые, такие же как у меня, глаза, засияли множеством звезд, задорный огонек вспыхнул где-то в глубине и остался приветливо гореть.

— А скажи-ка мне, дорогая дочь… — Ее Величество лукаво прищурилась. — Почему ты так рвешься спасти принца?

От неожиданности я даже отпрянула. Радостное настроение тут же сменилось подозрительностью: маменька против того, чтобы выручить моего дракона?

— Как же… — совершенно растерялась. — Он же меня растил, воспитывал. Грошик постоянно рядом был… И что, мне после всего этого его бросить? — снова ощетинилась, готовая в любую секунду кинуться защищать своего родного чешуйчатого.

— Тише-тише, искорка, — маменька выставила руки вперед в защитном жесте, но продолжала улыбаться. — Конечно, нельзя его там оставлять. Я с папой еще переговорю. Но я имела в виду другое, — последовала пауза, которая должна была натолкнуть меня на какие-то мысли, но увы. Я не поняла, к чему клонит маменька, лишь глупо хлопала глазами. — Он тебе нравится? — и снова хитрый взгляд.

А у меня от вопроса уши так и покраснели, выдавая со всеми потрохами. Бросила взгляд исподлобья на родительницу, и теперь уже запылали щеки. Ох, как неловко-то. Не думала, что буду о таком разговаривать с кем-то еще. Но кивнула, опустив голову еще ниже.

А потом… потом словно плотину прорвало. Видя, что королева не осуждает меня и совершенно не ругает за чувства, я рассказала ей все. Что забавный дракон Грошик прочно занял место в моем сердце. Как друг, приятель, единственное родное существо. Как на ярмарке в городе встретился Йен. Прекрасный, сильный, смелый, серьезный, но не суровый. Одним словом, мечта, самый настоящий принц. Рассказала, как пропал Грош, как меня спас в лесу Йен… Как заботился, но все равно сторонился. А потом оказалось, что я ему тоже небезразлична. И только гораздо позже я узнала, что это и есть мой дракон. Тогда-то и поняла, что действительно люблю его. И дракона, и человека. Что это и есть то самое, настоящее чувство, о котором пишут в сказках.

— Так, значит, любишь его? — подвела итог моему рассказу маменька. Теперь я смело посмотрела ей в глаза, не боясь признаться в сокровенном:

— Он — моя жизнь. Я без него не смогу, — так легко дались эти слова, но так много в них было смысла. А ведь действительно, я не смогу жить без него. И не прощу себе, если с любимым что-то случится.

— Говоришь, после того, как увидел лапку, и признался? — задумчиво переспросила мама.

— Да. Он до чешуек дотронулся, и как будто искорки побежали по руке. А потом вдруг принюхался и…

Ее Величество издала нервный смешок.

— Неожиданно…

Я уже собиралась оскорбиться, думала, она смеется над тем, что Йен нюхал мою лапку, но все оказалось иначе.

— Не успела домой вернуться, а уже жениха нашла. Нужно сказать об этом Роану. Придется ему твоего дракона спасать. Не можем же мы тебя без любимого оставить.

И только теперь я выдохнула. Уверена, у мамы получится, отец, конечно, будет в гневе, и чтобы его убедить понадобится время. А времени мало. Поэтому самой тоже нельзя опускать руки.

Хотела спросить про ученого, о котором как-то упоминал лэрд Нереш, но не успела. Дверь в соседнюю гостиную с громким стуком распахнулась, и послышался взволнованный незнакомый голос:

— Где она?

Захлопали остальные двери и, наконец, говоривший добрался до малой столовой, в которой мы и сидели.

— Где моя… — парень влетел в комнату, пробежав едва ли не до середины, увидел меня и осекся на полуслове. Взгляд голубых глаз удивленно изучил меня с головы до пят, а затем мое бедное тельце закружил настоящий вихрь.

— Ура! Приехала! — все такую красивую Василису стиснули в медвежьих объятиях, что-то беспрестанно восклицали на ухо, отчего в голове поселился неприятный звон. Теперь я понимала Гроша — очень уж наши уши чувствительны.

А когда ноги, наконец, коснулись пола, парень уставился на меня с неподдельным восторгом.

— Ты не представляешь, сестренка, сколько лет я ждал с тобой встречи!

Внимательнее присмотрелась к молодому человеку. Он оказался выше меня, хотя, насколько помню, младше года на три. Широкие плечи, горделивая осанка. В общем, несмотря на возраст, выглядел он молодым мужчиной. Короткие волосы, гораздо темнее, чем у меня, черты лица больше походили на папенькины, но не так резки. Казалось, брат перенял внешность от обоих родителей в равной степени.

В молчаливый осмотр друг друга вмешалась маменька.

— Знакомься, Василисс. Этот невоспитанный дуралей — твой младший брат Никас, — наигранно недовольно представила она, но тут же уголки губ дрогнули в улыбке.

— Просто Ник, — отмахнулся "дуралей", протянул руку.

— Просто Вася, — кивнула я, ответила на пожатие и, видя изумление парня, добавила: — Или Василь.

— Ха! Договорились. Будешь Васей. — И после короткой паузы воскликнул: — Мне столько нужно у тебя спросить!

Однако идиллию нарушил очередной посетитель. В комнату решительным шагом вошел папенька, и непринужденная атмосфера будто испарилась.

— Никас, ты разучился вести себя в обществе? — напустился на брата отец, но тот и бровью не повел.

— Па, я впервые сестру увидел! — и отмахнулся как от назойливой мухи.

А у меня челюсть так и упала. Король позволяет сыну так с собой разговаривать? Почему же на меня тогда ругается постоянно?

Доказательство долго ждать не пришлось.

— Василисс, к себе, — прозвучало настолько грозно, что у меня даже плечи поникли, а голова сама собой виновато опустилась. И маменька еще будет утверждать, что папенька меня любит? Ха, так я и поверила.

Разобидевшись на всех родственников сразу, я уныло побрела прочь. Лишь напоследок оглянулась. Маменька продолжала преспокойно сидеть на своем месте, но приметив мое внимание, украдкой подмигнула. Это придало уверенности, и покои королевы я покидала с гордо поднятой головой. Даже взгляд папеньки, сверливший спину весь путь до моей комнаты, не тревожил. Только продержалась я ровно до тех пор, пока не услышала поворот ключа в закрывшейся за спиной двери. Отлично! Теперь точно заперли как в темнице. Появившиеся на окнах решетки особенно радовали. Вот, значит, почему мне позволили последний ужин на воле — нужно было подготовить комнаты к моему заточению.

Грозно рыкнув и притопнув ножкой, я попыталась успокоиться. Но дракон вдруг настолько воспротивился неволе, что недовольство поступком папеньки быстро разрослось до самой настоящей неконтролируемой ярости, которую было необходимо срочно выплеснуть. Огонек взметнулся, наполнил жаром кровь, заплясал искрами на коже, и утихомирить его не получалось, сколько бы сил я не прикладывала. Руки обратились лапами, туфли я поспешила скинуть, чувствуя, как пламенем занимаются ноги. Но это уже не беспокоило. Все слова и поступки, что ранили меня когда-то, мелькали перед внутренним взором, лишь раздувая пламя злости.

Почему отец так со мной поступает? Разве я заслужила?

Попавшаяся под лапу ваза с грохотом разлетелась на осколки, встретившись с тяжелой деревянной дверью.

Почему из-за его прихоти мне нужно сидеть здесь взаперти?

Мягкий табурет упокоился рядом с осколками.