— А Вы куда?

— А я, забираю у Вас все штурмбатальоны и выдвигаюсь с ними в совершенно другое место.

— Что Вы собираетесь делать?

— Сделать бесполезными все усилия врага.

— Каким образом?

— А вот это уже секрет.

ЗАПАДНЫЙ ТУРКЕСТАН. ВОДИТЕЛИ ОБОЗОВ.

Людей катастрофически не хватало. Одержанные где-то там, под Ташкентом победы, не принесли "чмошникам" никакого облегчения. Наоборот, работы прибавилось. Бои в Западном Туркестане стали более интенсивными и это потребовало увеличить объем грузоперевозок в разы. Даже если никто не мешает, все равно это тяжело. А им всячески мешали. Абсолютное господство "косых" в Ближнем космосе, позволяло им мгновенно засекать идущие на запад конвои. А дальше начинался сущий ад. Штурмовые флаеры, имевшие значительный радиус действия, раз за разом атаковали колонну на всем пути следования. Правда, там, где имелось сильное ПВО, можно было на время от них избавиться. Но это было небольшим облегчением. Большую часть пути, приходилось рассчитывать на огонь собственных универсальных скорострелок. Но это спасало только отчасти. Потеряв две машины от огня этих установок, "косые" стали теперь наносить удары со средних высот, находясь вне зоны действия ответного огня. Второй бедой, были роботы-диверсанты. Они конечно, создания "тупые" и бороться с каждым по отдельности не сложно. Тут и ШКАС неплохо помогал. Вот только их много. Очень много. Десантные флаеры противника, засеивали ими всю местность на пути следования колонн по нескольку раз в день. Хорошо еще, что они легко засекались средствами инструментальной разведки. Но ущерб от них все-равно был немаленький. Экипажам эвакуаторам и ремонтных летучек, жаловаться на отсутствие работы не приходилось.

При мыслях о ремонтниках, Юрий Павлович Гапуненко досадливо плюнул на землю, покрытую недавно выпавшим снегом.

"Одно название, что ремонтники. Нихрена своего дела не знают! При любой, самой пустяковой неисправности, сперва по часу копаются в Сети, пытаясь понять, что же тут случилось? Потом им нужен еще час, чтобы с помощью той же Сети понять, как нужно устранить поломку! Жаль, что русские не всегда в колонне оказываются".

Бывало, что русские иногда шли в составе колонны снабжения. И вот однажды, когда штурмовики "косых" повредили машину разведки, вся колонна встала. Идти вперед без разведки — верная смерть. Как всегда, горе-ремонтники, взялись за ремонт. Подошедшие к месту происшествия русские, посмотрели на их мучения и не выдержали:

— Слышь, чурки, отошли подальше! — и уверенно направились к поврежденной машине, — куда ремкомплект потащил? А ну, давай его сюда!

"Чмошники", все как один, боялись связываться с этими, непонятными для себя людьми и потому, сделали то, что было приказано. И отошли в сторону. К удивлению всех присутствующих, попутчики не стали брать консультации в Сети, и даже "Диагностиком" не пользовались. Они просто сразу начали копаться в машине и к еще большему удивлению, за двадцать минут все исправили. Отдавая назад оборудование, один из них насмешливо сказал:

— Учитесь чурбаны! А то дураками помрете!

Вообще, здесь никто не именовал "чмошников" иначе, чем "чурки", "чурбаны", "зверьки". Понять все оттенки этих прозвищ, никто из подчиненных Собак не мог. Понимали только, что это оскорбительные выражения. Но связываться с русскими? На это еще никто не отважился.

Честно говоря, Гапуненко и сам не был великим мастером в своем деле. Даже несмотря на то, что его произвели в "черпаки".

Странный этот порядок — "дедовщина". Как он уже узнал, в русских частях ничего подобного не было. Странный-то странный, зато как он убедился, совершенно необходимый. Сперва он принял это за издевательство, когда их заставили снять одежду и каждому из них, комиссар нанес сильный удар "разводягой" по голой заднице. Синяк от удара потом долго не сходил, а прихрамывали "посвященные" несколько дней. Зато когда пригнали "духов", им стало полегче. Сразу появилась возможность хоть иногда "припухать". Гоняли они "душар" в своем экипаже, вместе с супругой, без всякой жалости. Больше гоняешь — дольше проживут. И сейчас, пока супруга кемарила, положив голову на пульт управления, а сам Юрий Павлович сидел в кресле наводчика, "дущары" устанавливали маскировочный комплект. То, что может быть через минуту его придется снимать, роли никакой не играло. Тех, кто ленился так делать, уже "собрали в ящик".

"Так! А снежок-то, пошел гуще! Значит со спутниковым наведением у "косых" сегодня будут проблемы. Во всяком случае удара с орбиты можно не ждать. Да и беспилотникам сегодня трудней работать. Хорошо бы, чтобы и засад не было!"

Последнее было не более, чем благим пожеланием. Роботы-диверсанты работали в любую погоду. Да и живые диверсанты от них не отставали. Последние, были еще опасней. Сами может быть и не нападут, но авиацию наведут однозначно.

— Юрий Павлович! Все готово! — обратился к нему ремонтник.

— Ну раз готово, значит едем. Эй! "Душары"! Сворачивай масккомплект! Через пять минут едем! Потом тронул супругу за плечо, — просыпайся, едем.

— Жаль! Такой сон хороший не досмотрела, — пробормотала, сладко зевая, жена.

— Потом досмотришь, когда приедем.

ЦАРЕВО. СТАВКА ВГК.

— Ты серьезно думаешь, что это приведет к окончанию боевых действий на планете, — спросил меня император, только что ознакомившийся с изложенными а служебной записки соображениями.

— Конечно, серьезно.

— Как-то даже не верится. Отовсюду идут доклады, что "косые" как с цепи сорвались. Жмут и жмут! Успехи у них конечно не великие, но есть. И совсем инее похоже на то, что в ближайшее время они ослабеют. Да хотя бы взять Западный Туркестан, там у нас, несмотря на заявленные тобой победы, неудач по прежнему хватает.

— Тем не менее, условия для победы созрели. Противник уже не имеет нигде свободных сил. Он бросил в бой все, что имел. А мы наоборот, накопили резервов столько, что имеем возможность не только производить ротацию личного состава в Действующей Армии, но и нанести сильные удары по всем фронтам.

— Так, а технически это как будет выглядеть?

— Я просто прикажу Семенычу, взять за основу наши довоенные планы и внести в них коррективы. Нового ничего тут придумывать не стоит. Просто изменить наряд сил.

— Ладно, работайте над этим. Только у меня один вопрос: когда вы будете готовы?

— Готовность через четыре недели.

Император помолчал, что-то обдумывая про себя, а затем спросил:

— А через семь недель не поздно будет?

— Политическая необходимость?

— Что-то вроде этого. Просто через семь недель, мы сможем "косым" еще один сюрприз преподнести. Да такой, что они более сговорчивыми станут.

— Хорошо, я не против. Мы тогда лучше подготовимся.

— Вот и готовьтесь, а я со своей стороны тоже постараюсь вам жизнь облегчить.

ЗАПАДНЫЙ ТУРКЕСТАН. НОВЫЙ ЛИДЕР.

— Ваша судьба, зависит от приложенных вами усилий. Если нас постигнет неудача — решать вашу дальнейшую судьбу буду не я. Сами понимаете, что русские и пиндосы вас никогда не простят, — эту истину, госпожа Лю, пыталась сейчас втолковать выборным от россиянских сотрудников корпорации. Правда, еще несколько дней назад, она их не считала полноценными сотрудниками. А кем еще можно считать людей, которых удалось склонить к сотрудничеству угрозами и шантажом?

Сейчас, в связи с тяжелым положением, приходилось менять свое отношение к подпиндосникам. Пока дела шли неплохо, подпиндосников никто за людей не держал. Какую бы пользу он не приносил, но все равно относились как к рабочему скоту. Исключением являлись лишь те, кто пошел в полицаи. Их статус, конечно, был выше, чем у "цивильных", но и они не пользовались полным доверием своих новых хозяев.