Я закашливаюсь и захлебываюсь кофе, отчего напиток капает с моих губ на стол. Мия ухмыляется. А она умна.

— Видишь, как тебе нравится, когда я говорю о нем и другой женщине? Больно, правда? А это будет. Так что приготовься.

— Ненавижу, когда ты права.

— Напиши ему. Позвони. Сделай что-нибудь, пока не слишком поздно.

— Я подумаю об этом.

Я поднимаюсь, наливаю себе еще чашку и возвращаюсь в спальню.

— Пока не слишком поздно! — кричит Мия вслед.

Я беру свой телефон с ночного столика.

Кладу обратно.

Затем поднимаю снова.

Зачем Мия подселила в мою голову этот образ Нокса с другой женщиной? Больно даже думать о том, как он прикасается к кому-то еще, как его губы целуют ее так же, как он целовал меня, и как он делает такие же милые романтичные жесты.

Кем бы ни была эта счастливая стерва, я уже ненавижу ее.

Я снова беру телефон и начинаю печатать, пока не передумала.

Я: Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня.

Вот. Я начала разговор.

Но что, если он не ответит?

Что, если он проигнорирует меня?

В груди нарастает напряжение, у меня начинает кружиться голова, пока жду и думаю, получу ли ответ. Я злюсь на себя, потому что прожду весь день с телефоном в руке, пока не получу сообщение.

Мой телефон сигналит, и мне почти страшно на него смотреть. Я медленно поднимаю его и читаю сообщение.

НОКС: Я никогда не смог бы тебя возненавидеть.

От его ответа я чувствую себя даже еще хуже.

Я: Прости меня.

Я подпрыгиваю, когда телефон у меня в руке начинает звонить.

Это Нокс.

Я должна ответить?

Его голос может добавить мне страданий.

Я обязана ответить, учитывая, что сама ему написала.

— Привет?

— Я подумал, что говорить будет проще. Эмоции могут перемешаться в сообщениях. — Его ласковый голос успокаивает меня, и все накопившееся напряжение и тревога в моем теле исчезают от его тона.

— Может быть нам следует поговорить, когда ты вернешься домой? Я написала тебе, потому что чувствовала себя последней сволочью, когда ты ушел из моего дома. Мне следовало все сделать по-другому.

Мне следовало пригласить его, чтобы мы могли нормально поговорить, и мне определенно не следовало ошарашивать его тем, что я сказала репортерам.

— Это будет через месяцы. Я не могу так долго сомневаться в нас. Я думал, что между нами все кончено, пока не получил твое сообщение. Отправив его, ты доказала, что не хочешь нашего расставания.

— Ты прав. Я не могу от тебя отдалиться, но ты в совершенно другой стране и другом часовом поясе. Это проблема.

— И? У нас есть телефоны. У нас есть интернет. Я могу забронировать частный самолет для любого из нас за минуты. Нам не нужно посылать голубя, чтобы поговорить друг с другом.

— Я знаю.

— Я скучаю по тебе, и меня убивало, что мы не разговаривали. Завтра твой первый день учебы, и я даже не могу понять, как ты к этому относишься.

— Давай не будем торопиться? Пока будем считать друг к друга друзьями, ладно? Но я обещаю, что мы попробуем, когда ты вернешься.

— Друзья, которые занимаются сексом по телефону и посылают эротические фотки?

Я смеюсь.

— Возможно. 

Нокс

— Стало быть, Либби наконец тебе позвонила? — спрашивает Истон по телефону.

— Ага.

Я держу его в курсе всей ситуации с Либби, и он старается помогать мне позитивно мыслить и надеяться на лучшее. Она регулярно переписывалась со мной всю прошлую неделю после нашего разговора по телефону, но мы все еще не вернулись к тому, где были раньше.

Мы оба сдерживаемся из-за страха, что теперь ничего не получится. Я не хочу слишком быстро во все это погружаться, чтобы потом она не оставила меня на дне, когда снова передумает.

— И она одумалась?

— Я все еще не разобрался. Эта женщина чертовски противоречива. Она сказала, что хочет подождать завершения турне, прежде чем начать отношения.

— Что это значит? Мне нравится эта девушка, и я хочу видеть тебя счастливым, но это как-то хреново.

— Не знаю. Ненавижу это дерьмо с расставанием и отталкиванием. Она ведет ту же игру, что и Стелла. Та то хотела быть со мной, то ей нужно было пространство, но стоило увидеть меня с другими женщинами, снова предлагала сойтись. Клянусь, стоит мне влюбится в цыпочку и начать испытывать к ней серьезные чувства, она начинает выносить мне мозги и говорить, что не знают, чего хотят.

— Мне жаль, братишка. Хочешь, я поговорю с ней?

— Нет. Ничто не заставит ее почувствовать себя более неловко, чем звонок моего брата, пытающегося изображать доктора Фила или кого-то подобного. Она решит, что я бесхарактерная тряпка и реально будет меня избегать. Либби — сильная и независимая. Она не любит жалких парней.

— Понимаю. Я просто хотел помочь.

— Я знаю, и именно поэтому я тебя люблю, но мне кажется с этим я должен разобраться сам.

— Я поговорю с Гретхен, может она что-нибудь тебе подскажет. Женщины думают совсем не так, как мы, брат. И это не шутка. Когда она занимается своим психоаналитическим бредом и пытается изучать меня, я убегаю в лес.

Я смеюсь.

— Ты любишь ее психоаналитический бред.

Гретхен учится в медицинском вузе на психотерапевта.

— Ты прав, только ей этого не говори. Ладно, у меня занятие через полчаса. Удачи завтра на шоу и во всем остальном.

— Спасибо.

Он останавливает меня, прежде чем я отключаюсь.

— И ты же знаешь, для чего это время лучше всего?

— Знаю.

— Сделай это.

Я вешаю трубку и достаю блокнот из чемодана.

А затем начинаю переносить свои чувства в мою следующую песню.

***

— Я обожаю Таиланд, чувак, — восхищается Спенсер, входя в гостиную моего номера. Мое выступление закончилось час назад, и я только что вышел из душа. Несколько моих друзей прилетели в Таиланд на мое шоу, поэтому, полагаю, я задолжал им приятное времяпрепровождение вечером.

— Каждый раз, когда сюда приезжаю, хочу умолять Ясмин бросить модельный бизнес, чтобы мы могли все продать и переехать сюда.

Я накидываю рубашку и провожу рукой по мокрым волосам.

— Мне кажется, Ясмин не согласится на это.

— Не-а, она слишком сильно погружена в свою работу и даже не подумает о том, чтобы осесть где-нибудь, чего я не понимаю. Ей не нужно работать. У меня достаточно денег, чтобы обеспечить нас на всю оставшуюся жизнь.

Спенсер создал приложение для социальных сетей, которое стало хитом. Он зарабатывает деньги на рекламе. Ему даже поступало предложение продать разработку за миллиард долларов, но не соглашается. Очевидно, не хочет отказываться от постоянного источника дохода. У него есть миллионы, он встречается с одной из самых знаменитых моделей в мире, которая еще и чертовски классная, так что я не виню его за желание остепениться.

Я сажусь и наблюдаю, как он идет к мини-бару, чтобы сделать себе напиток. Осушив стакан, смотрит прямо на меня. Я уверен, что он собирается сказать мне нечто, что я не хочу слышать.

— Что, черт побери, происходит? — спрашиваю я.

— Тебе это не понравится, и я хочу заранее сказать, что это не моя вина, но еще несколько цыпочек решили присоединиться к этому путешествию, чтобы посмотреть твое выступление. Я пытался их остановить, Ясмин тоже, но все обвинили нас в том, что мы поддерживающие тебя сволочи.

Я съеживаюсь от страха.

— Выкладывай и не морочь мне голову.

— Стелла здесь.

— Твою мать, — шиплю я. Мы тусуемся в одной и той же компании, так что я знал о вероятности с ней столкнуться, но я не рассчитывал, что она пролетит тысячи миль, лишь бы увидеть меня.

— Она в последнюю минуту решила поехать с Жасмин. — Жасмин — сестра Ясмин. — Мы же не могли вышвырнуть их из самолета, и они уже купили билеты на твое шоу, так что поэтому мы их тоже не могли остановить.

Со стоном я опускаю голову и трясу.

— Чувак, это нехорошо.

Он падает в кресло рядом со мной и опускает руку с напитком между колен.