— Эй. — он выглядит оскорбленным. — Я планировал провести вечер вне дома, чтобы спросить тебя. Это несправедливо.

— Ты хотел спросить меня?

— Я хотел жениться на тебе до того, как этот ублюдок Эйден женился на Эльзе, но ты всегда говоришь, что все грандиозные вещи глупы, поэтому я решил подождать.

Мое сердце замирает, когда я встаю на цыпочки, обнимаю его за шею и запечатлеваю поцелуй на его щеке.

— Это не глупо, когда ты в этом замешан, Ронан.

Его ухмылка становится шире.

— Один ноль, Ксандер.

Я смеюсь.

— Так значит ли это, что ты женишься на мне?

— Конечно, я женюсь на тебе, и ты не спросила первой — это я сделал.

— Мы согласимся не согласиться, ваша светлость, — поддразниваю я. — Что ты имел в виду с шоколадом?

— Несколько вещей. — его глаза светятся озорством.

— Например, что?

— Вот, что.

Его губы встречаются с моими, а затем мы падаем на кровать.

Если это моя будущая жизнь, я готова к этому.

Пять лет спустя

— Что я сказал насчет того, чтобы перебивать меня, belle — красавица? — я ворчу ей на ухо, прижимая ее к столу.

— Я не знаю... — стонет она, широко раздвигая ноги.

Она неторопливо вошла в мой кабинет и потребовала, чтобы я ее трахнул. Она часто так делает, не то, чтобы я жалуюсь.

Самое лучшее в том, чтобы быть боссами в компаниях обеих наших семей, это то, что мы можем сочетать бизнес с удовольствием.

— Ты не знаешь? — я сильно вонзаюсь в нее, когда она издает глубокие горловые стоны.

Ее пальцы вцепляются в край стола, будто это спасательный круг. Я не останавливаюсь и не замедляю темп. Я трахаю ее жестко, быстро и бесконтрольно, как нам обоим нравится.

— Ты собираешься выместить это на мне позже? — она хнычет.

Держа ее за бедро, я откидываю ее короткие волосы в сторону, обнажая затылок, и наклоняюсь, чтобы прошептать ей на ухо.

— Еще бы,belle — красавица.

Тогда она кончает.

Моя жена жаждет наказания и обещаний. Знание того, что сегодня будет еще жёстче, чем сейчас, делает ее более горячей, влажной и еще более податливой.

Это всего лишь ее закуска. Я вхожу в нее еще на несколько секунд, прежде чем последовать за ней.

Мы оба тяжело дышим, когда я падаю на нее, моя одежда прикрывает ее жалкое подобие блузки.

Она вслепую протягивает руку и зарывается пальцами в мои волосы, поворачивая голову так, чтобы ее губы могли встретиться с моими. Нет ничего на свете, что я люблю больше, чем целовать эту девушку и запечатлеваться на ней.

С тех пор как я впервые встретил Тил, она всегда действовала мне на нервы. Это началось с раздражения, затем ненависти, а потом превратилось в самое сильное чувство, которое я мог испытывать к другому человеческому существу.

Она понимает меня еще до того, как я что-то говорю. Она обнимает меня без всякой просьбы.

Тил всегда боролась с чувствами, но не со мной — никогда со мной. Тогда она была сильной, но теперь она непобедима.

Наше детство всегда будет частью того, кем мы являемся, но с этим покончено. Мы перевернули страницу и начали нашу собственную историю.

Мы работаем и путешествуем. У нас семейные ужины с Итаном, Ноксом и этим ублюдком Агнусом, который никогда не перестает напоминать мне, что он был первым типом Тил.

Моя жена сказала мне, что теперь я ее единственный тип. В следующий раз я заставлю ее сказать это перед этим придурком.

Мама и папа путешествуют — для туризма, а не для лечения — и обычно тащат с собой сварливого Ларса. Он никогда не забывает напомнить им, что в каждом отеле ужасный сервис.

Мы с Тил также ходим на собрания друзей, и я все еще устраиваю вечеринки, на которых Эйден обычно не появляется, потому что он уводит Эльзу куда-то, о чем никто не знает. Да пошел он, на самом деле. Ксан и Коул так и делают, и, поскольку мы все так или иначе работаем вместе, мы никогда не расставались после школы.

Тил выпрямляется и подтягивает нижнее белье, пока я застегиваю брюки.

— Я позволю вам вернуться к этому, ваша светлость. — она поправляет мой галстук, глядя на меня с игривой похотью в своих темных глазах. Затем протягивает руку и вытирает мою нижнюю губу большим пальцем. — Губная помада.

— Знаешь, что, жена? — мой голос хриплый.

— Что, муж? — она прикусывает нижнюю губу.

— К черту работу. Я предпочитаю тебя.

Я толкаю ее к краю стола, и она ахает, и когда я поднимаю ее, ее ноги обхватывают мою талию, как тиски.

— Я упоминала сегодня, как сильно я люблю тебя, Ронан?

— Должно быть, я забыл.

— Я люблю тебя, — шепчет она мне на ухо.

— Не больше, чем я люблю тебя, ma belle — моя красавица.

Конец