— Нет, — покачал головой Майигу. — Не знаю, почему она не потребовала этого, возможно не хотела, чтобы в моём теле остался идущий к ней след, а может быть верила, что я всё равно не смогу её предать из-за заложников.

— Ты ведь понимаешь, что, если я выйду из этого купола живым, твоих родных всё равно убьют?

— Сделаем вид, что ты меня поймал и пленил. Тогда Бенингируда будет вынуждена сохранить жизнь моим жёнам и детям, чтобы продолжить шантажировать меня, чтобы я молчал.

— Хороший план, — одобрительно кивнул я. — Может сработать. Но, говорю сразу, за действия Бенингируды я не ручаюсь. Даже если мы сделаем так, как ты говоришь, не факт, что она сделает так, как ты предполагаешь.

— Я понимаю. Но иных вариантов не вижу. А так будет хотя бы шанс их спасти.

— Если принесёшь мне клятву верности здесь и сейчас, я подумаю о том, чтобы тебе помочь.

— Хорошо, — без колебаний кивнул котовий кентавр, тут же склоняя передо мной голову. — Я, Кийим, вверяю свою жизнь и судьбу в руки Тима Тарса, пощадившего меня и отнёсшегося ко мне великодушно, несмотря на то, что я пытался забрать его жизнь, и клянусь, что отныне и впредь буду следовать его воле, не предам его и не отвернусь от него, что бы ни произошло.

— И ты даже не поставишь никаких условий касательно своей семьи? — честно говоря, даже немного удивлённый тем, насколько просто он на это согласился.

— Без Вашей благосклонности, господин, — его тон и стиль обращения резко изменились. — И мне, и им всё равно не жить.

— Хорошо. Я принимаю твою клятву.

— Мир, о котором я говорил, не имеет собственного названия, так как там так и не появились ни Майигу, ни люди. Но посланники Бенигируды называли его Банкой. Насколько я понял, Бенингируда нашла его случайно, ведь там нет Руйгу, чтобы сформировать маяк для посланников Содружества. В него ведёт портал, расположенный в мире одного из подчинённых Бенингируды — Варопа.

— Лес Удовольствий? — уточнил я.

За сто лет я досконально изучил всё Содружество и узнал обо всех мирах и Руйгу, входящих в него.

— Да. Портал замаскирован, но я могу нарисовать карту. А на месте, с Вашей силой, господин, не составит труда снять маскирующие руны.

— Хорошо, - кивнул я. — Но это потом. Пока что у меня достаточно других забот.

— Как Вам будет угодно.

— Эй, в пузырях! — крикнул я посильнее, обращаясь к укрывшимся за щитами выжившим. — Надо будет продержаться ещё минут десять! Кто думает, что не справится — дайте знать, мы поможем!

От изначальных плюс-минус трёх тысяч помощников осталось лишь около семисот. Это были сильнейшие Майигу, либо находившиеся на уровне Высшей Сущности, либо недалеко от него, либо обладавшие какими-то специфичными методами обороны: артефактами, невероятно крепкими телами или Сущностями, специально заточенными под защиту или выживание.

Ещё в число выживших можно было записать где-то полторы аватаров. Слишком хрупкие человеческие тела не выдержали напора мировой ауры и предначальных сил, но самим Руйгу, разумеется, ничего не угрожало.

И даже так количество погибших в этом бою, решивших встать на мою сторону Майигу составило две трети от общего числа. Даже опуская тот факт, что многие из них были не какими-то высокопоставленными членами кланов, а телохранителями и стражами, это всё равно были серьёзные потери.

И, разумеется, я не собирался забывать о них. Как я и обещал, вставших на мою сторону сегодня я был готов по-настоящему признать своими союзниками и друзьями.

Их количество, разумеется, оказалось куда меньше, чем тех, кто сто лет назад на аукционе ставил на красное. Одно дело было просто вкладывать во что-то деньги, и совсем другое — рисковать жизнями: своими, своих родных и подчинённых.

В итоге на моей стороне остались двести семь кланов и что-то около трёхсот крупных организаций, многие из которых потеряли сегодня всех, кто решил остаться в куполе. Но теперь я мог быть почти уверен в их искренней лояльности, и собирался сполна компенсировать все потери.

Конечно, не из своего кармана.

Двенадцать минут спустя, благодаря нам с Кийимом больше никто в куполе не погиб, барьер рассеялся. Бульон предначальных сил, хлынув наружу, очень быстро перемешался с мировой аурой внешнего мира и рассеялся на неё же.

Правда, прежде чем это произошло, давление невероятно концентрированной энергии снесло несколько сотен зданий и превратило центр Моэллы в развалины. Но тут уж было ничего не поделать.

К том уже Кримзон, наблюдавший за происходящим через тот же барьер, успел заблаговременно эвакуировать всех жителей из зоны поражения, так что почти никто не пострадал.

А спустя ещё какое-то время в город вернулись перенесённые с самой церемонии гости. Те, что были в числе свободных зрителей, и те, кто предпочёл не участвовать в сражении с нападающими.

Последовали неизбежные восторженные воссоединения и горестные плачи по погибшим. Однако поверх этого всего очень быстро наложились шокирующие новости.

В сотнях кланов и организаций по всему Единству произошли бунты, мятежи и восстания. Штаб-квартиры оказались разрушены и разграблены, многие члены руководящего состава — убиты.

При этом нападениям подверглись именно те силы, представителей которых сейчас не было в толпе. И не было их по очень простой причине.

Телепортация свободных зрителей и решивших воздержаться от битвы гостей «красной» половины перенесло за несколько десятков километров от границы города, в лес, где их встретили слуги и объяснили ситуацию.

Но те, кто получил места на «чёрной» половине, попали в совсем другое место. Внутрь ещё одного барьера, на который мы с Кримзоном тратили вторую половину своих сил на протяжение последних семидесяти лет.

И так как его размеры были куда меньше, чем у купола, в котором произошло сражение, всего около миллиона кубометров, держаться он должен был куда дольше. Почти четверо суток по моим подсчётам.

Четверо суток, на которые аватары Руйгу и сильнейшие Майигу когда-то решивших убить меня, и с тех пор не одумавшихся фракций, оказались заперты без возможности что-либо сделать. Хоть как-то помочь своим.

И на этом моё возмездие только начиналось.

Сто лет подготовки. Сто лет вынашивания глобального плана, направленного не только на месть, но и на получение из этой мести максимальной выгоды.

Разумеется, даже со всеми ресурсами Тарсии, пусть она и была признана империей, что означало высший уровень силы даже в рамках Единства, было невозможно провернуть подобное.

Нападение на три с лишним сотни кланов и более тысячи крупных торговых, производственных и военных организаций требовало куда больше сил, чем в принципе имелось под моим контролем.

Как минимум было очевидно, что, даже отправив на свадьбу Руби и Тарканда своих представителей, эти гиганты, копившие власть и могущество сотнями и тысячами лет, не оставят свои штаб-квартиры без защиты.

И хотя в активах Тарсии за эти годы появилось целых одиннадцать обладателей Высших Сущностей, одиннадцать на тысячу триста нацело поделить было невозможно.

Однако я и не действовал один.

За сто лет, если поставить перед собой конкретную цель и каждый день двигаться к ней, можно было сделать невероятно много всего. Например, заручиться поддержкой достаточного количества сил, ничуть не уступавших по влиянию тем, кого я собирался ограбить.

Единство лишь снаружи выглядело мирным и «единым». По сути же все кланы и организации, даже подчиняясь Катриону, были готовы вцепиться друг другу в глотку при первой же возможности.

Однако штука была в том, что уничтожить сами миры, принадлежащие Руйгу, целиком и полностью не могли даже их истинные формы. А без уничтожения мира было невозможно и убить Руйгу.

В результате, даже проигрывая в войнах, боги и их миры оставались в живых. Разграбленные, пожжённые, отброшенные в развитии на десятки и сотни лет назад, но уцелевшие и полнящиеся ненависти.