- Может, мы перестанем болтать и займемся делом? – не выдержала та, отвлекая внимание от себя. – Александеру плохо, а мы тут в воспоминания ударились…
Все сразу опомнились и засуетились, подчиняясь указаниям сразу двоих – преподавательницы и студентки. Йоганн действительно говорил так четко и по делу, что, когда уже все встали по местам и взялись за руки, мэтресса Дебора поинтересовалась у юноши:
- И что такой, как вы, с такими познаниями, делает среди ветеринаров? Почему бы вам было не поступить на факультет ведовства?
- А я на ведуна и поступал, – захлопал ресницами тот. - Я полтора балла не добрал!
- И на каком предмете срезались?
- На сочинении. Сказали, пишу с ошибками. А ветеринары сочинение не пишут. Вот я и…
- Понятно. Ладно. С вами мы потом поговорим… Α сейчас… сосредоточились…
Мирабелла прикрыла глаза. Ей, как наименее связанной с Александером, достался самый дальний конец «цепочки», возглавляла которую, конечно же, Анна. Зато и действовать девушка должна была первой, собрав свою силу в тугой комок и перекинув ее на сознание одного из алхимиков – приятелей Александера. Тот, приняв сгусток энергии, добавил к нему немного своей силы и перекинул дальше, оставшись связанным с Мирабеллой разумами. Потом по этому «мостику» энергия от «якоря» потечет обратно – вместе с тем, что с его помощью удастся подцепить.
Сгусток энергии горячим мячиком упруго отскочил от ее ауры и мгновенно был подхвачен следующим по цепочке студентом, оставив по себе тонкий, словно ниточка, след. Мирабелла вцепилась в эту «ниточку» изо всех сил, понемногу подпитывая ее своей энергией, чтобы она не порвалась и не провисла раньше времени. Если связь оборвется, все пропало.
Сгусток энергии покатился дальше по цепочке, и целительнице осталось только ждать, когда он пойдет назад, чтобы успеть подхватить его и не дать рассыпаться. Расслабляться было нельзя – откат мог прийти в любую секунду.
«Ниточка» внезапно напряглась, натягиваясь и едва не звеня. Ощущение было неприятное – словно занозу тащат неумелыми руками. Мирабелла стиснула зубы, сконцентрировалась, чтобы усилить контроль, бросилась укреплять ее дополнительными потоками.
- Что происходит, студиозус Флик? - мэтресса Шмыгова была начеку. Девушка лишь мотнула головой, показывая, что не в состоянии говорить. Стоявший следующим в цепочке парень, друг Александера, застонал сквозь стиснутые зубы. Целителем он никоим образом не был, ему пришлось намного хуже. Не думая о себе, Мирабелла потянулась к нему, пытаясь немного облегчить боль.
- Студиозус Флик, - опять раздался шепот преподавательницы, – все в порядке? Вам нужна помощь?
- Ы-ым, – промычала Мирабелла сквозь стиснутые зубы и мотнула головой.
- И все-таки…
Девушка зажмурилась, отгораживаясь от внешних раздражителей и, пользуясь аурой своего соседа, как стартовой площадкой, перескочила разумом по цепочке дальше.
На том ее конце что-то вышло из-под контроля. «Якорь», отлично сформированный, вместо того, чтобы зацепить чужеродное образование в голове Александера, лишь беспорядочно мотался туда-сюда и никак не мог зацепиться. Будущая целительница тихо ужаснулась. Она никогда не видела «якорь» прежде. Он напоминал раскаленный добела шипастый шар, и Анна Белла лупила им по разуму кузена, как наемник моргенштерном* по рядам противника. С одной стороны, ее поведение было понятно – некромантов не учат основам ментального целительства, они лишь проходят курсы по оказанию первой помощи в случае укусов, порезов, ушибов и переломов. Но тут… Боги бессмертные, Лада и Прия-матушка! Да кто ее этому учил? Руки-ноги оборвать такому горе-целителю! Οна же его калечит!
(*Моргенштерн или «утренняя звезда» - чугунный шар на цепи, одно из самых страшных и разрушительных орудие ближнего боя. Шар раскручивают на цепи и бьют по противнику. Проламывает черепа, ребра, ломает кости. Прим. авт. )
Не раздумывая, Мирабелла устремилась вперед. Сконцентрировалась, посылая импульс в сторону «якоря» и на лету формируя дополнительные потоки. Они облепили «якорь», сглаживая шипы, и очередной «бросок» получился мягким, почти ласкающим.
Но что-то все-таки зацепилось! Οбе девушки вскрикнули, ощутив сопротивление. И если Анна Белла тут же ослабила хватку, наверное, с перепуга, то Мирабелла ощутила настоящий охотничий азарт. Она пошире расставила ноги, упираясь в пол, бросила вдоль всей цепочки еще несколько дополнительных потоков, усиливая ее и оттягивая на себя.
- Вы что делаете, студиозус Φлик? - уже не шепот, а крик раздался над нею. - Прекратите немедленно! Это опасно! Это…
Но Мирабелла уже чувствовала, как натянулась цепь. И, улучив миг, дернула.
«Якорь» вылетел из сознания Αлександера, как пробка из переполненной ванны, c бульканьем и чпоканьем. Сила отдачи была такова, что обе девушки не устояли на ногах. Но если Анну тут же подхватил ее брат, Йозеф, то Мирабеллу не страховал никто. Будущая целительница шлепнулась на задницу, невольно взвыв от боли. Однако, даже падая, она не выпустила цепочки, и «якорь» плавно скользнул по ней, отлетев буквально ей в руки.
- Οх! – Дебора Шмыгова мигом оказалась рядом, рассматривая внутренним зрением то, что болталось на нем. – Это… что это такое?
- Понятия не имею! – честно призналась Мирабелла. Она второй раз в жизни видела ментального паразита, которого с таким трудом удалось отодрать от разума Александера Беллы, и старалась его запомнить. Тварь – если это можно так назвать – сильно изменилась. Она стала больше, толще и обзавелась чем-то вроде конечностей, которые пульсировали и дергались, как будто тварь шарила по воздуху в поисках опоры. Кроме того, у нее обозначилось что-то вроде головки – место прикрепления паразита к сознанию человека. Только вот выглядела эта голова… м-м… странно. Мирабелла даже сделала несколько пассов, чтобы развернуть находку другим боком. Да, кажется, часть головки была напрочь оторвана, как иногда бывает у клещей. И, как у клещей, оторванная часть способна представлять опасность. Вдруг новый паразит способен вылупиться из этого крошечного обрывка?
- Ой, - возглас Йоганна заставил всех насторожиться, - это же… пиявка!
- Пиявка? – мэтресса Шмыгова цапнула юношу за локоть, подтаскивая поближе. - Вы хотите сказать, студиозус Белла, что знаете, как это… как оно называется?
- Ну, я думаю, что это та самая штука, которую мы называли «пиявкой», - захлопал ресницами тот. - Бабушка даже учила нас, как ее ставить и снимать.
- Вас учили ставить ментальную «пиявку»? - преподавательница телепатии уже шипела, как рассерженная змея.
- Ну, не ставить, а диагностировать. И, если что, снимать… - Йоганн покраснел, как ребенок. - Я ведь хотел… я ведь не хотел на ветеринара. Я думал… а оно вон оно как…
- Что нам делать? - вмешалась Мирабелла.
- Не знаю.
- Зато честно, - мэтресса Шмыгова быстро создала энергетическую клетку и заключила в нее найденного паразита. – Что ж, все свободны. Студиозус Флик, вы сможете разомкнуть цепочку и помочь остальным?
- Я! Я смогу! – едва не запрыгал на одной ножке Йоганн. - Когда мы дома играли в «якорь», я часто выступал размыкающим. Позвольте, а?
- Хорошо. Действуйте в паре, - кивнула преподавательница.
В четыре руки и два разума работа действительно была закончена быстро. Не дожидаясь, пока последние студенты покинут помещение, к больному устремилась матушка Кромби, чтобы помочь прийти в себя после такой операции. Мирабелла, разомкнув цепочку, оставила Йоганна Беллу подчищать остатки плетения, а сама устремилась к наставнице.
- С ним все будет в порядке?
- Трудно сказать, – тихо подошла мэтресса «Мозгошмыг». – Там могла остаться часть паразита. В этом случае возможен рецидив. Вам стоит понаблюдать за ним… И за его кузиной.
