- Что-то не хочется,  – буркнул Вальтер.

- Вполне понимаю,  - рассмеялся брат.  - Некоторые из них бывают чересчур… влюбчивы.

- Милый,  - графиня улыбнулась пасынку,  - ну сам посуди,  какой из Вальтера герой-любовник?

- Да,  - бесцеремонно согласился тот.  – Наш Вальтер скромен и тих… Но так даже к лучшему.  Знаете,  эдакий загадочный тип,  не понятый,  отвергаемый всеми,  возможно,  переживший неудачную любовь и нежно лелеющий образ отвергшей его возлюбленной…Тот,  кто любит и ненавидит одновременно,  способен на сильное чувство,  не проявляющееся внешне,  но оставившее шрамы в душе,  которая закована в броню.  Держу пари,  любая захочет совершить хотя бы одну попытку пробить эту броню и исцелить нашего страдающего героя!

Мачеха задумчиво покивала на слова своего пасынка и окинула родного сына оценивающим взглядом.  Чуть по спине не похлопала,  как норовиcтого жеребца,  чьи стати и нрав они обсуждали.

- Знаешь,  ты прав,  - раздумчиво молвила она.  - У меня мурашки по коже бегут при одной мысли,  как они все накинутся на нашего мальчика… Может быть,  стоит отменить помолвку?

Вальтер встрепенулся.  Ему не послышалось?

- Идея неплохая,  – кивнул Вольфганг.  – Посмотреть,  прицениться… может быть,  подвернется какая-нибудь партия получше.  Ты что считаешь,  отец?

Герцог Людвиг фон Майнц,  сидевший во главе стола,  шевельнул бровью,  прервав трапезу.  До этого он никак не показывал,  что вообще слушает своих домочадцев.

- Мы уже уговорились,  – изрек он.  – Но…

- У герцогини Ноншмантань,  кажется,  есть племянница,  - подала голос сестра Вольфганга,  леди Алисия.  - Правда,  девочке только пятнадцать лет,  но…

- Самый подходящий возраст! – оживилась графиня,  любовно окинув взором падчерицу.  - Ты просто прелесть,  моя милая!

- Ноншмантани ближе к королю,  – прикинул герцог.  - Ваше предложение стоит обдумать.  Но как это сделать,  чтобы нам не пострадать? Вальтер должен быть безупречен в моральном плане…

Юноша понял,  что пора вмешаться

- Отец,  матушка,  - он невольно подался вперед,  - а я не понимаю,  что происходит.  Вы меня что,  собираетесь вкладывать в семейное предприятие,  как торговцы выгодный капитал? Так вот,  я не хочу!

Все вздрогнули.  Женщины хором ахнули.  Замерли на миг даже сновавшие вокруг стола слуги.

- То есть,  как это «не хочу»? - в наступившей тишине голос герцога фон Майнца прозвучал особенно звучно.  - Как это понимать?

- А вот так,  – юноша стиснул кулаки,  пытаясь унять дрожь.  - Нет,  поймите меня правильно.  Я вовсе не отказываюсь жениться… в принципе.  Я даже хочу жениться,  но…во-первых,  не сейчас,  а во-вторых… - он задержал дыхание,  как перед прыжком в ледяную воду, и выпалил: - Я люблю другую!

Родители переглянулись.  Старший брат выдержал паузу – не скажет ли что-нибудь отец? – и пожал плечами:

- Что из того? Женись – и люби себе,  кого хочешь,  на здоровье.

- Вольфганг, ты мне предлагаешь…

Мысль о том,  чтобы сделать Лилию Зябликову своей официальной любовницей,  показалась ему настолько дикой,  что юноша помотал головой,  оглушенный открывшейся перспективой.

- А что? Хороший вариант? Главное,  чтобы она не была замужем.  Разбивать семейный очаг – это чревато,  - старший брат посмотрел на свою сестру и ее супруга.  – И к тому же небезопасно.

- Я не хочу.

- Не упрямься,  милый,  - графиня погладила сына по руке,  - доверься нам.  С Ивонной и ее родными могут быть,  конечно,  проблемы,  мы вроде как договорились,  но если ты настроен так решительно… Мы подыщем тебе другую,  получше этой.  Правда,  мои милые? - она обвела домочадцев взглядом.

- Разумеется! – старательно заулыбались все.

- Это невозможно! – воскликнул Вальтер.

- Почему? - отец сурово сдвинул брови,  но,  как ни странно,  герцога фон Майнца юноша боялся намного меньше.

- Я люблю другую девушку,  – признался он.

После его слов повисла короткая пауза.

- И?..

Вальтер набрал полную грудь воздуха.

- И – да,  я уже сделал ей предложение.  Мы должны пожениться,  - выпалил он.

Семейство оцепенело.

- Та-ак,  – медленно протянул герцог,  – а почему я ничего не знал?

Он смотрел на жену,  и та старательно заулыбалась:

- Это недоразумение,  милый! Не принимай так близко к сердцу.  Ничего не решено.  Я постараюсь уладить эту проблему как можно скорее!

- Лилия – не проблема! Она… - сообразив,  что проговорился,  Вальтер прикусил язык.

- Ни слова больше,  - мать похлопала сына по руке.  – Не сейчас.  Этот спор может только испортить аппетит.  Давайте продолжим пир! Эй,  - она звонко хлопнула в ладоши,  - несите новую перемену блюд!

Слуги засуетились,  забегали,  меняя блюда и столовые приборы.

Семейный обед возобновился.  Вальтер пытался привлечь к себе внимание,  пробовал возражать,  спорить,  доказывать – родители и старший брат сочли,  что на сегодня они достаточно обсудили его брак,  пришли к определенному решению и остаток вечера стоит посвятить пиру,  музыке и отдыху в кругу семьи.   

Правда,  для Вальтера этот отдых закончился рано.  Уже окончание праздничного пира он помнил смутно.  Видимо, тогда же и начали сказываться те самые «несвежие омары».  Εму стало плохо,  после чего он очнулся в комнате… вчера или позавчера? Кто ему теперь скажет?

За дверью было тихо.  Матушка уехала,  слуги близко не подходили.  Кричать,  стучать,  звать на помощь юноша считал ниже своего достоинства.  Он терпеливо ждал,  то присаживаясь на край постели, то вскакивая и принимаясь мерить шагами комнату.  К окнам – и решеткам! – подходить не хотелось.  Так он чувствовал себя,  словно в тюрьме.

Наконец,  где-то вдалеке послышались торопливые легкие шаги.  Они быстро приближались к двери,  и Вальтер ощутил тревогу и радость,  когда они остановились у порога, и в замке повернулся ключ.

Вошла Альбина фон Майнц,  нахмурившись,  словно ее что-то поразило.

- Вальтер! Ты уже пришел в себя? – вымолвила она.

- Да,  матушка.  И я… чувствую себя вполне здоровым,  - в доказательство он ощупал свой живот.  - Ничего не болит.  И хотел бы знать,  по какому поводу вы меня заперли… и применили магию!

- И отлично! – графиня предпочла не расслышать или сделала вид,  что не расслышала его последних слов.  – Тогда я не буду откладывать в долгий ящик прекрасную новость.  Ты свободен!

- Что? Я могу… выйти? - юноша бросил невольный взгляд на коридор,  видневшийся за распахнутыми дверями.  - Тогда пусть мне принесут мою одежду и…

- Нет, ты меня не так понял,  милый,  - мать подошла к сыну.  - Я хочу сказать,  что устроила все наилучшим образом.  Ты свободен ото всех обетов и обещаний и можешь спокойно жениться на той девушке,  которую мы для тебя нашли!

- То есть,  как?

- А вот так.  Вы друг другу не подходите,  – мило улыбнулась графиня.

- Не подходим?

- Да.  Поверь моему опыту,  это не та жена,  которая смогла бы сделать тебя счастливым,  сынок,  – мать ласково потрепала его по щеке.  – Тебе лучше подойдет другая девушка.

- Но я люблю Лилию Зябликову! – воскликнул Вальтер,  понимая,  что терять уже нечего.

- Глупости,  - отрезала графиня.  - Любовь в столь юном возрасте – явление преходящее.  Ты сам еще не понимаешь,  как глубоко заблуждаешься.  Это обман чувств и ничего больше.  Повторяю,  она тебе не подходит! И,  женившись на Ивонне фон Лютерберг – или племяннице герцогини Ноншмантань – ты поймешь,  что мы с отцом были правы.  Еще прибежишь нас благодарить!

Она была настолько уверена в своей правоте,  что Вальтер попятился,  отступая перед силой этой женщины.

- Но мама,  – только и мог произнести он,  - почему ты не хочешь,  чтобы я выбрал невесту по своему вкусу? Почему я непременно должен жениться на аристократке? Ведь мой отец поступил точно также,  когда выбрал тебя назло и вопреки всему свету! А я – сын своего отца и…