— Та девушка подходит. Могу ли я заплатить серебром? Боюсь, шлифованных камней у меня недостаточно.

— Смотря сколько у вас серебра, — сказал мужчина, вновь повеселевший после озвученной перспективы получить драгоценный металл вместо камней. В отличие от кузнеца, его не испугало предложение подобного обмена.

Я достал из рюкзака серебряный слиток. Брови торговца на секунду дрогнули.

— Вы не возражаете, если мой маг проверит металл? Уверяю, это займет не больше пяти минут.

— Разумеется.

Мы вышли на улицу, оставив обнаженных рабынь в помещении. Людоторговец ускользнул в недра своего рынка, я же остался стоять на месте, стараясь не смотреть по сторонам и не встречаться взглядом с сидящими в клетках людьми. Большинство из них с тоской смотрели на меня. Пара девушек повернулись ко мне, попытавшись ненавязчиво принять позу пособлазнительнее. Это снова вызвало у меня ощущение нереальности.

Какой должна быть жизнь в этом месте, чтобы люди всеми способами старались его покинуть?

— Серебро в порядке, — сообщил мне вернувшийся торговец. — Думаю, шесть седьмых частей будет достаточно для оплаты. Если вы согласны, мне потребуется минут пятнадцать, чтобы разделить его.

— Давайте поступим иначе. У вас есть закрытая одежда, подходящая Ларе?

— Разумеется, — снова расплылся в улыбке мужчина. — Я был бы плохим торговцем, если бы не имел одежды для своего товара.

— Тогда меня устроит три комплекта походных вещей, подходящих этой девушке. Пусть она выберет их сама.

— Весьма щедро с вашей стороны. Я посмотрю, что можно сделать, — повеселел торговец.

Мы подошли к девушке, которая жадно ловила каждое слово нашего диалога. Торговец достал ключ и разомкнул браслет на щиколотке девушки.

— Теперь этот уважаемый человек — твой хозяин, Лара. Ты принадлежишь ему. Отдаю ее вам, господин.

Реальность едва заметно изменилась. Я ощутил, что между девушкой и торговцем натянута тонкая паутинка. Когда она была недвижима, я ее не различал, но вот она колыхнулась, оторвалась от торговца и коснулась меня. Видимо, это и есть та самая связь, которую создавал ментальный нурс?

Не скажу, что факт продажи заставил девушку чувствовать себя счастливой, но из глаз пропала обреченность и паника.

Девушка в одно движение опустилась на колени и коснулась лбом досок пола:

— Хозяин…

— Это не обязательно. Встань, — попросил я, и девушка поднялась. — Подбери себе одежду, которую посчитаешь нужным. Я подожду тебя здесь.

Спустя десять минут девушка вышла со свернутыми нарядами в руках. Она уже оделась в длинное серое платье, закрывающее горло. Рукава доходили до запястий. Девушка стремилась закрыть как можно большую часть тела. Не нужно быть психологом, чтобы понять: стремление спрятаться за закрытой одеждой связано или с прошедшим здесь насилием, или с «воспитанием», которым занимался работорговец. А может, она просто пыталась укутаться в непримечательную одежду, чтобы сделать себя как можно менее привлекательной для меня. Скорее всего, она ожидает, что когда мы останемся наедине, первым моим приказом для нее будет: «встань на колени и локти».

— Не подскажете хорошее место, где можно снять комнаты? — обратился я к торговцу. Как бы я не хотел сократить время общения с этим человеком, я отдал ему серебро и он точно будет дружелюбнее, чем случайный прохожий.

— Я могу проводить вас, господин, — протараторила девушка. — В детстве я посещала этот город.

Она явно стремилась побыстрее покинуть это место.

— Я всегда рад платежеспособным клиентам, так что заходите еще, — учтиво улыбнулся торговец людьми.

— Буду счастлив, — соврал я.

Я чувствовал себя грязным после подобного общения.

Впрочем, мог ли я винить человека за привычный для средневековья бизнес? В конце концов, несмотря на свои мысли и неприятие существующего здесь порядка вещей, я купил у него рабыню.

Мы вышли с рынка. Девушка шагала сбоку от меня, легко подстраиваясь под широкие шаги.

— Я жил очень далеко отсюда, и впервые выбрался в город, — сразу объяснил я свое незнание местных реалий, которое со временем станет более явным. — Ты жила раньше в городах?

— Да, господин. За жизнь я трижды переезжала из города в город.

— Тогда растолкуй, могу ли я купить себе нурса?

Пацан, устроивший мне экскурсию по питомнику, говорил, что это невозможно, но стоит выслушать и мнение других.

— Боюсь, что не могу ответить на этот вопрос, господин, — наклонила голову девушка. — Насколько я знаю, обзавестись собственным нурсом можно только в одном из Питомников. Я не слышала, что яйца продаются где-то еще. Подпольная торговля ими запрещена и за нарушение этого запрета жестоко карают.

— Но почему? За стенами ваших городов полно сильных и жестоких Кошмаров. Не проще ли продать оружие каждому, кто способен его купить?

— Нурсом наделяют только тех, кто этого достоин, — пожала плечами девушка. — Возле Питомников два раза в год проводится набор желающих бесплатно получить питомца и пройти курсы. У каждого питомника есть артефакт, который показывает, достаточно ли силен человек, чтобы обладать нурсом, или нет. Раньше нурсов вручали каждому желающему, но если человек слаб, то питомец подавлял его волю. Это приводило к разному, но никогда — к хорошему.

— Спасибо, Лара. А ты не знаешь, когда проводится набор в Питомники?

— В каждом городе по-разному: здесь закончился пару дней назад. Вы чуть-чуть опоздали. Но скоро будет новый. Или вы можете попробовать узнать про набор в других городах, хозяин.

Это «хозяин» ужасно резало мой слух.

Сейчас мы проходили через улочку, где никого не было и никто бы нас не услышал. Я остановился. Девушка прошла пару метров, потом обернулась.

— Что-то случилось?

— Давай сразу объясню. Я издалека и редко бывал в городах. Не знаю, как здесь принято жить, что принято спрашивать у людей, а что — моветон. На какие темы можно вести беседы, а на какие — не стоит. Я даже читать не умею! Мне нужна помощь, Лара. Именно поэтому мне нужна ты.

Девушка молчала. Я ожидал хоть какой-то реакции, но она стояла, держа в руках свертки с черной и серой одеждой и смотрела мимо моего лица.

По улочке, заливисто хохоча, пробежали трое девочек в оборванной одежде. Последняя едва не задела меня — я плавно шагнул в сторону и мои глаза поймали неподвижный взгляд Лары.

Когда наши взгляды встретились, девушка крупно вздрогнула и уставилась вниз, на свертки в своих руках.

К сожалению, у меня было мало опыта в диалогах, чтобы за пару фраз убедить девушку, что теперь ее жизнь изменится к лучшему. Но я продолжил, не собираясь оставлять ситуацию подвешенной.

— Так же не стоит называть меня хозяином, а себя — рабыней. Мне не нравится рабство и я предпочел бы не быть причастным к нему.

— Но ведь вы меня купили.

— Пойми, я не собираюсь приказывать тебе делать что-либо, не хочу требовать того, что разойдется с твоей волей. Мне не доставляет удовольствия чувствовать власть и отдавать людям приказы.

Никакого ответа.

— И потом, после того, как я освоюсь в этом городе, я освобожу тебя. Идет?

— Не стоит обещать несбыточное, — прошептала Лара так тихо, что я не расслышал бы, не будь практиком.

— Я сейчас не вру, — сказал я, но это прозвучало пустым оправданием. — Один человек говорил мне, что обещать несбыточное человеку, который отчаялся надеяться, это как пинать искалеченное животное. Я не собираюсь издеваться над тобой.

— Нет, вы не освободите меня, — сказала она, смотря мимо моих глаз. — Я не верю в это. Я слышала много историй от других людей, что хозяин дает рабу надежду, чтобы тот лучше трудился. Не что не дается так дешево и не приносит столько пользы, как правильное обещание.

Я уверен, что смогу с помощью своей Ци разорвать нить заклинания, связавшего нас. Но совать свои пальцы в непроверенные области — глупость, призыв туманной твари в больнице доказал это. Может, все получится, девушка освободится и все станут счастливы. А может, магия примет обрыв связи за мою смерть и убьет девушку. Я не знаю, что именно случится.