— Угу. А почему я у ворот просто не погладила снова хрустальный шар?

Ответить Стивен не успел — лестница, наконец, кончилась, мы оказались на смотровой площадке с видом на город. И громкая, разноголосая музыка (жуткое смешение разных стилей) буквально вышибла из нас дух.

Весь город танцевал. Абсолютно весь. Целые улицы, как во время флэшмоба, двигались под музыку — от варианта нашего рока до классики. На площадях кружились пары, на соседней улице могли в это время выводить спокойный размеренный вальс (или что-то на него похожее), а в сквере танцевали балет. Это смотрелось очень красиво, дурманяще и совершенно нереально. Словно я попала на бесконечный праздник, все участники которого дружно обкурились и чокнулись. А если я сейчас спущусь, меня тоже пляска затянет?

Стивен, услышав этот вопрос, только поморщился.

— Нет. Нам туда, — он указал почти через весь город на башню, над которой редкоредко сияли радуги. — Мы быстро туда пробежим. Давай руку.

Я со вздохом дала. Сейчас опять больно дёргать будут…

— И на рынок быстренько заглянем, — добавил Стивен. Посмотрел с сомнением на меня. — Только очень быстренько.

«Очень» не вышло: Стивен легко лавировал между танцорами, а меня ошеломила и сначала даже чуть не убила громкая музыка, а потом чудом не затоптали счастливые участники карнавала. Думаю, в сероватом плаще они меня просто не замечали.

А жаль, я бы посмотрела на этот праздник… Никогда на карнавале не была. Надо будет потом Витю попросить вернуться. Он наверняка знает способ путешествия из нашего мира в этот. И пусть только попробует им не поделиться!

Рассмотреть я почти ничего не успевала: перед глазами руки, ноги, рукава и юбки, перья и блёстки вместе с кружевами и мехом сливались в одну разноцветную кутерьму. Стивен меня не выпускал, а шаг замедлил, только когда мы оказались у лотков с чем-то ярким и блестящим, что я не успевала рассмотреть. Кажется, оружие. А нет, ткани? Или сладости? Или всё вместе?

Стивен сосредоточенно оглядывался, я же пыталась хоть как-то уложить в голове всё, что видела.

Танцевали продавцы. Танцевали покупатели. Смеялись, переговаривались, восклицали… Я заметила, как продавщица и её покупатель маг, наверное, празднуя удачную сделку, пустились в пляс — кто во что горазд. То же делали и за другими прилавками, а если товар не нравился или покупатель платить не мог, и продавец, и его визави исполняли соответствующий танец, чтобы показать сожаление. Изумительно.

И всё это под чистым синим небом, ярким солнцем, под заводную музыку в аромате цветов…

Никогда раньше я не видела такого чистого и незамутнённого праздника. Губы сами растягивались в улыбке, а ноги отбивали ритм. Как же мне хотелось танцевать вместе со всеми! Уверена, никакой магии не было и в помине — кроме магии толпы. Всем было весело — и мне тоже. Просто так.

Один Стивен шнырял между лотками насупившись и что-то ворчал под нос, почти неслышное из-за музыки. Я же засмотрелась на танцующих и не заметила, как к нам из тени ближайшего переулка вынырнули стражники в серебристом, схватили Стивена и потащили в этот самый переулок. Меня они потянули на буксире, пока Стивен, который тут же принялся вырываться (молча), не отпустил мою руку.

Так что я заглянула в переулок чуть позже остальных с классическим для таких случаев вопросом:

— А что это вы тут делаете?

Скульптурная композиция из двух стражников (в форме лишь чуть ярче, чем те, что у ворот) замерла. Замерли и четверо их товарищей, обступивших господина в голубом плаще и с волосами ему под цвет. Господин тоже замер, уставившись на меня. Приятное лицо — но меня больше его попугайский наряд поразил. Впрочем, для местных он был как раз стильным.

Только Стивен продолжал вырываться, но всё медленнее, вяло как-то, пока его глаза не закрылись, и он не обмяк на руках у стражи.

«Надо что-то делать!» — билось в голове.

Я стянула капюшон, взмахнула пышной копной своих рыжих волос (спасибо СПА в гостинице) и как могла грозно поинтересовалась:

— А что это вы с ним делаете?

Стражники посмотрели на господина в голубом. Тот недовольно откликнулся:

— Не ваше дело, госпожа ведьма. Продолжайте веселиться.

Да мне и сейчас не скучно…

— Очень даже моё, — убирая голову любопытного Вильгельма под плащ, ответила я.

— Что вам нужно от моего телохранителя?

Господин в голубом вздохнул.

— Вы его наняли?

— Именно.

Господин кивнул одному из стражников.

— Я оплачу неустойку. Могу я узнать, сколько вы пообещали этому мерзавцу?

— Двадцать единорогов.

На этом моменте у господина и у его стражников натурально отпала челюсть. Под плащом тихонько фыркал кот, наверное, смеялся.

— Вы кто? — наконец, выдавил господин в голубом.

— Какая разница, — с достоинством откликнулась я, чувствуя себя, как перед прыжком в воду. Люблю я прыгать в воду с вышки, так нервы щекочет! — Верните моего телохранителя или откупайтесь единорогами. Жар-птицами тоже принимаю.

Смотрели на меня теперь куда уважительнее, и господин в голубом даже снизошёл до объяснений.

— Госпожа, позвольте представиться: герцог Антоний ви Лиета, хозяин этого города.

— Виктория, — просто ответила я. Потом добавила, улыбнувшись: — Очень приятно. Герцог Антоний кивнул.

— Госпожа, этот мерзавец, — он кивнул на спящего Стивена, — простите, недостойный юноша украл у меня очень дорогую, просто бесценную вещь. Потом отдал её моему врагу, из-за чего я оказался в весьма щекотливом положении. Инцидент уже счастливо разрешился, но вы же понимаете, я не могу так этого оставить. Я отдам вам в телохранители любого из моих людей, даже моего капитана, — он кивнул на хмурого лысого стражника слева от себя, — а он, между прочим, прошлогодний победитель турнира Двадцати. Уверен, с вашей охраной он справится лучше… этого, — он покосился на Стивена. — И единорогов вы сохраните.

Вот уж кого я бы с удовольствием сбагрила…

— Вы согласны, госпожа?

Не буду врать, предложение было соблазнительным. Стивен пытался меня убить, похитить Вильгельма, лгал мне, грубил, вёл себя… как… э-э-э… недостойный юноша. И если бы не пресловутые единороги, ни за что бы не стал мне помогать.

Но этого громилу-капитана я вообще не знала. Вдруг он ещё хуже?

К тому же… нельзя так. Стивену явно придётся туго у этого герцога, и я не хочу уходить, зная об этом. Я спокойно жить после такого не смогу. Конечно, это не моё дело… Было бы. Раньше. Мы спали рядом, ели из одного котелка, он меня всё-таки пару раз спас (пусть и с меркантильным интересом) и вообще…

Нельзя так.

— Нет

Господин в гневе посмотрел на меня, и я подумала, что он сейчас отдаст приказ своим стражникам и те меня рядышком со Стивеном положат. Но взгляд герцога метнулся мне за спину, к лоткам. К танцорам.

Герцог улыбнулся.

— Тогда, госпожа Виктория, предлагаю пари. Вы победите меня в танце, и этот… юноша ваш. Нет — я забираю его с чистым сердцем, а вы уходите. На это вы, конечно, согласитесь?

Не знаю, почему он был так уверен, что я не стану спорить, но мне такое пари и впрямь было выгодно: в танце, полагаю, у меня шанс против герцога с его победителями турниров всё-таки был.

— Хорошо. Но как я узнаю, что вы исполните свою часть пари?

— Обижаете, госпожа! — так порывисто воскликнул герцог, что я тут же извинилась. — Но я должен предупредить: лучше меня в этом городе никто не танцует. Вы наверняка это знаете. Поэтому подумайте, может, примете услуги моего капитана? Не пожалеете, обещаю.

— Ничего, я тоже не последний танцор, — отозвалась я, копируя взгляд Вильгельма. — Я могу прийти с партнёром?

— Конечно, госпожа. Тогда и я буду не один.

— Прекрасно. И мне нужно время: купить наряд и подготовиться. Могу я быть уверенной, что с моим телохранителем ничего не случится?

— Он будет со мной, но уверяю, пока его здоровью ничего не грозит, — ответил герцог. — До вечера, госпожа, на Дворцовой площади.