Я вздохнула, но развивать эту тему не стала. Если я буду аккуратна, то даже не встречусь с этим их местным ужасом. А потом Вильгельм расколдуется, и я вернусь домой. Вот об этом надо думать — как заклятье снять. И о Витьке, который наверняка уже знает, что делать.

— М-м-м, а хочешь я к тебе попристаю? — неожиданно предложил Стивен уже в комнате, снимая с меня воротник-артефакт. — Так ты точно принца заведёшь, уверяю, он только на тебя смотреть будет.

— Он уже смотрит, — скривилась я. — Не надо, сама справлюсь. Что, хочешь поскорее от меня избавиться, а?

Стивен усмехнулся.

— Я хочу поскорее своих единорогов.

И, подмигнув напоследок, исчез за задвинувшейся стеной. А я осталась ждать служанок — готовиться к празднику.

Ну хоть посмотрю, как тут отмечают.

Вильгельм позировал.

Нет, серьёзно, просто так не встанешь — поза неудобная. В пол-оборота, левой рукой держась за увитую плющом колонну, правой поигрывая перчатками (какие перчатки? жара ведь!), при этом откинувшись назад и манерно изогнув шею, чтобы не только прищуренный взгляд, но даже вздёрнутый подбородок казался надменным. Удивительно, но такая поза выгодно подчеркивала костюм принца: чёрный бархатный камзол, щедро украшенный серебряной вышивкой и жемчугом. Белая сорочка под ним отливала синевой и мерцала алмазными подвесками на кружевных манжетах и воротнике. Впрочем, мерцал Вильгельм весь, драгоценности и вышивка украшали даже брюки принца — чёрный жемчуг и серебро.

Во вырядился!

Я невольно поискала глазами фотографа. Или, может быть, художника? Для чего-то же этот кот стоит тут и что-то воображает.

— Вик, — позвал Стивен. Поймал мой взгляд, кивком указал на принца. — Ты боишься к нему подойти?

— Боюсь ослепнуть, — хмыкнула я.

Стивен не сдержал смешок.

На мне украшений было куда меньше. Платье я надела самое лёгкое, какое нашлось в гардеробе, жёлтое, грудь и плечи прикрыла тонкой полупрозрачной накидкой в тон. Только янтарные бусы да позолоченная кайма лифа всё это и украшали. Броши, подвески, серьги, браслеты и кольца я надевать отказалась. По-моему, можно было бы просто распустить волосы — они и так у меня яркие, внимание притягивают лучше золота. А всё это богатство из алмазов и жемчуга, конечно, красивое, но будет оттягивать уши, запястья и пальцы уже через час. Спасибо, мне хватало туфель. Удобные… пока, но с закрытыми носками (зачем — ведь так жарко, ну почему в Валенсии нет босоножек?). Вдобавок, туфли украшали подвески из янтаря и высоченные тонкие каблуки. Ненавижу каблуки. Я умею на них ходить, но недалеко и недолго. Я только увидела эти пыточные орудия, сразу поняла, что вечером еле доплетусь до кровати, но служанки в один голос воскликнули: “Госпожа! Это же торжество! Все леди будут в таких туфлях". Наверное, это что-то вроде традиции: издеваться на королевском приёме над несчастными девушками. Если надену сапоги или тем более тапочки, меня не поймут.

Я не очень хотела, чтобы меня понимали, но не стоило зря злить Вильгельма, раз уж мне нужна его помощь.

— Идём, — Стивен улыбнулся, подавая руку. — Ослепим твоего принца.

— За единорогов, — усмехнулась я.

— За единорогов, — серьёзно повторил Стивен.

Вильгельм повернул голову как будто нарочно так, чтобы на волосы упал солнечный свет. Теперь принц сиял весь, с ног до головы, и да, был красив. Красив… Но не для меня.

Я спрятала улыбку, приняла руку Стивена, однако мы не сделали и двух шагов, как на Вильгельме повисла… Э-э-э… нечто. Она была розовой и пышной, как кексик, волна её духов докатывалась даже до нас, а уж как ослепительно сияли украшения! Куда там Вильгельму.

— А я говорил, — заметив моё замешательство, улыбнулся Стивен. — Твой принц популярен.

Я смотрела, как по-кошачьи ластится к Вильгельму эта розовая пышечка и чувствовала странное, неправильное желание повиснуть так же на Стивене — чтобы принц видел. Да, Стивен не так красив и даже на праздник оделся во всё серое, выцветшее и неброское, но… Он парень, а что лучше всего заставит другого парня ревновать?

Глупо, согласна.

— Ви-и-ик? — словно прочитав мои мысли, протянул Стивен. — Хочешь я тебя поцелую? Только ты чуть влево встань, тогда Его Высочество точно нас увидит.

— И испепелит тебя, — пробормотала я.

Стивен усмехнулся.

— Меня не так просто испепелить. Пойдём. Ты же умеешь целоваться, или, — он поймал мой взгляд, и я с удивлением заметила в его глазах интерес, — я буду у тебя первым?

— Никаким не будешь. Веди меня к этому коту.

Стивен пожал плечами.

— Как скажешь. Но ты много теряешь — ещё ни одна из моих клиенток не…

— Заткнись.

О чём щебетала Вильгельму госпожа в розовом я не поняла — у неё был очень тонкий голос, и она через слово хихикала. Со стороны выглядело мило, но будь я на месте Вильгельма, честное слово, давно бы засунула девице в рот яблоко. Или пирожное. Просто чтобы она умолкла.

Меня она заметила раньше Вильгельма, но виду не подала — только теребить локоток принца стала ещё яростнее, а смеяться громче.

— Давай, врежь ей, — прошептал Стивен, когда мы остановились напротив принца и его дамы. — Покажи ей!

— Устрой кошачьи разборки, — пробормотала я. — Вот ещё!

И, отпустив руку Стивена, опёрлась о колонну и отвернулась. Мы стояли на веранде, и отсюда открывался прекрасный вид на тот яблоневый сад, где я вчера гуляла. Аромат спелых плодов кружил голову сильнее духов розовой госпожи, а солнце сверкало, отражалось от воды в реке — да, той самой, где я вчера устроила заплыв. Удивительно, но сейчас, стоя у колонны, в безопасности, среди журчания голосов и феерии красок — украшений и одежды придворных — мне хотелось то приключение повторить. Интересно, что стало со старушкой-оборотнем?

— Что, и слова ему не скажешь? — выждав минуту, не выдержал Стивен. — Сейчас уволокут твоего принца. Вик, давай! А ну как окрутят — и всё, с концами, до свадьбы? Такие могут, уж поверь…

— Спасибо скажу, — ответила я, не отрывая взгляд от ярко-синего неба. Кита в нём не было, а жаль, я бы хотела ещё полюбоваться.

— Спасибо?

— Конечно. Тогда этот кот от меня отстанет, и у него уже не будет причин мне мешать. Может быть, наша связь перейдёт на его избранницу — пусть она решает продавать его или нет. А я со спокойным сердцем домой уеду.

Стивен хмыкнул.

— Ну-ну. Неужели он тебе совсем не?..

— Я же говорила. Совсем.

Наёмник вздохнул.

— Прости, Вик, ты просто не представляешь, как сложно в это поверить.

— И тем не менее.

Мы так постояли ещё немного. Я раздумывала не пойти ли под охраной Стивена попробовать пирожных, а потом всё-таки улизнуть на кухню. Вильгельма можно и после подцепить, когда он не будет занят, а я не буду… на каблуках. Ноги уже ноют. Может быть, присесть?

Я огляделась, ища скамейку, и случайно поймала взгляд Вильгельма. Принц моргнул. Распахнул глаза, словно не верил, что это я. Потом стряхнул с себя розовую госпожу и прямой наводкой поспешил ко мне.

Блин… Теперь кухня мне точно не светит.

— Виктория, ты всё-таки пришла! — радостно выдохнул Вильгельм, по-хозяйски хватая меня за руку.

— Ну да, — пробормотала я, не сказав, что особого выбора у меня не было. Впрочем, кухня… Мда.

— Ваше Высочество, — взвизгнула госпожа в розовом, тоже подскакивая к нам. — Ваша спутница прелестна!

— О да, — выдохнул принц и уставился… куда вы подумали? Правильно, мне на грудь. Ещё и руками потянулся накидку убрать, дескать, смотреть мешает.

Я шлёпнула его по запястью и улыбнулась даме.

— Меня зовут Виктория.

Дама захлопала глазами — спорим, ресницы у неё приклеенные? Не бывает в природе таких длинных.

— О…

— Её зовут Виктория, — как зачарованный повторил Вильгельм, всё ещё что-то выискивая в моём декольте.

— О, — повторила дама. И захихикала. — Как интересно! Пожалуй, я вас оставлю…