— Мастер Андар, но как же вы будете есть? Вы же будете мумией.

— Ученик, не старайся быть глупее, чем являешься. В эфирном теле я смогу поглощать эфирную субстанцию продуктов. В таком тонком теле я смогу жить сотни лет, если мумия будет правильно храниться и не испортится. Кстати, тебе будет свой плюс от моего подобного бессмертия: мне проще будет выйти с тобой на связь. Через сон или видения я смогу подсказывать тебе и вести дальше по пути обучения.

— Это звучит невероятно, Учитель!

— Да, точно так, ученик! И я не знаю никого лично, кто проделывал бы подобную операцию со времён Древнего Египта. Так что в этом веке мы точно будем первыми.

***

Митхам ежедневно совершал магические практики, а я продолжал давать ему всевозможные инициации, посвящения, толчки Силы, заёмы Силы, какие только можно было для его уровня, который, кстати, достаточно быстро рос. Митхам оказался очень одарённым и способным. Несмотря на хиловатый внешний вид, внутренне он был воином, готовым приложить предельные усилия для возвышения.

А на внешнем уровне мы начали подготовку к моему уходу. Первым делом съездили к нотариусу и составили завещание. В соответствии с которым всё своё немалое недвижимое имущество, «крузак-прадо» и счета в нескольких банках после смерти я, находясь в здравом уме и трезвой памяти, завещал Даниилу.

Следующим шагом необходимо протестировать место, где, собственно, и будут происходить таинства мумификации. На моей территории, перед коттеджем, находился просторный и удобно оборудованный гараж с подвалом. При желании там можно было жить. Заранее планируя подобный уход и необходимость создания мумии из моего тела, я провёл туда коммуникации: климат-систему и водопровод с канализацией. Само собой, там были электричество, холодильник, большой металлический стол, электрическая плитка, кастрюли, посуда и иная кухонная утварь. Также я заблаговременно приготовил весь набор для бальзамирования: шприцы, салфетки, бинты, хирургические инструменты, формалин, эритромициновую мазь, акриловую смолу и множество банок с навинчивающимися крышками.

Именно здесь, в этом помещении, Даниил и начал тренироваться изготавливать мумии. Конечно, сначала на животных: не мог же я его сразу допустить к своему телу без должного опыта.

Мы купили шиншиллу, усыпили её уколом. Сбрили всю шерсть. После чего Митхам разрезал её, вынул внутренние органы, промыл тело. Крови было много, и ученика начало мутить. Вполне закономерно: парень был далёк от медицины и впервые делал подобную операцию.

— Вот-вот! В следующий раз будет тебе уроком, что перед бальзамированием за пару часов точно ничего не надо есть, иначе можно заляпать все вокруг, — с издёвкой сказал я, глядя на позеленевшего ученика.

После этих слов каким-то чудом он нашёл в себе силы укротить подступающую тошноту и продолжить работу. Внутренние органы шиншиллы Митхам поместил в банки с формалином и в нерешительности остановился, не зная, что делать дальше. Я подсказал:

— Теперь трансназальная краниотомия.

— Чего?!

— Иначе это называется: удаление мозга через нос. Берёшь троакар[3] и через ноздрю протыкаешь решетчатую кость. Потом скальпелем или изогнутыми ножницами начинаешь крошить мозг. Далее переворачиваешь тушку лицом вниз. Часть мозга вытечет в тазик сама, а остальное ты промываешь водой под напором из шланга. Вуаля, ничего сложного.

С ошалелыми глазами Митхам взялся за процедуру. Неуверенно, периодически тяжко вздыхая, иногда в брезгливости подёргивая плечами, он выполнял грязную работу.

— Не дрейф, ученик! Ты должен научиться выполнять бальзамирование идеально, прежде чем приступишь к моему телу. Ведь если моё тело начнёт разлагаться, вся операция и задумка пойдут насмарку.

— Я понимаю, Учитель. Я стараюсь.

С моими подсказками дело потихоньку продвигалось. Ученик промыл артерии и загнал формалин в кровеносную систему, заменяя кровь. Затем обработал полость тела, заполнил ватой, пропитанной эритромициновой мазью, и старательно зашил разрез. Через ноздрю вместо мозга влил разогретую до нужной температуры — чтобы быстрее застывала — акриловую смолу. Всю тушку обильно смазал мазью и аккуратно обмотал бинтами.

— Молодец, Митхам! — похвалил я замученного преемника. — Почти как в лучших древнеегипетских традициях. Теперь помещай тушку в коробку и оставляй на столе. Подождём пару недель, посмотрим, не будет ли разложения. В принципе, здесь в подвале круглогодично прохладно, около пятнадцати градусов тепла. Не холодильник, но для бальзамирования и сохранения мумии подойдет. Когда будешь работать с моим телом, ежедневно и очень внимательно проверяй, нет ли малейших признаков разложения. Если таковые появятся — незамедлительно включай климат-контроль на плюс пять градусов, чтобы было, как в морге. И да, кстати: приберись тут.

А прибраться следовало: весь фартук Митхама был в брызгах крови. На столе валялись разбросанные инструменты, обрывки грязных бинтов, крошки мозгов, кровь, стекающая на пол, образовала лужицу, где-то разлился формалин. В общем, прямо декорации для фильма «Хостел».

Через две недели мы разбинтовали шиншиллу и внимательно осмотрели тушку. Она по-прежнему не разлагалась, как и положено, начала потихоньку сморщиваться, поскольку клетки уже не держали воду. Отлично! Лёд тронулся.

Вторым объектом мы взяли маленького телёнка. Он значительно крупнее шиншиллы, поэтому увеличился расход материалов и крови было гораздо больше, зато Митхам привыкал к её виду и запаху. Движения его становились более уверенными и ловкими. Он быстро учился. Мой ученик!

На третьем объекте — а тут мы взяли взрослую мартышку, чтобы максимально приблизиться к образу человека — Митхам орудовал, как заправский мясник. Или как египетский жрец с многолетним опытом бальзамирования. Движения отточены, кровь всё меньше летит по сторонам, сразу сливаясь в тазик. Всё чётко.

Теперь в гараже хранились три мумии, и лежали они уже пару месяцев. Я пристально изучал их на предмет начавшегося разрушения плоти. Но всё было, как нужно. Тела потихоньку ссыхались, и в целом форма тушек, благодаря вате и эпоксидной смоле, держалась хорошо. Я попросил Митхама, чтобы после смерти в полость тела вместо ваты он залил мне смолу. Думаю, так будет прочнее.

— Всё, Митхам, мой жрец Анубиса, — с улыбкой сказал я, — ты готов. И я готов. Наше время вышло. До Йоля чуть больше двух месяцев. Это Новый год нашей планеты. Земля совершила оборот вокруг звезды и начинает новый путь. Как будто новое рождение. И для меня это будет, как обновление, как очередное рождение. В ночь на двадцать первое декабря мы с тобой совершим ритуал — я передам тебе свою Силу и всех духов, что у меня в услужении. Тебе останутся мои Книги Теней, там есть знания, как управляться с духами, их имена и функции.

— Я буду скучать по Вам, Учитель, — искренне сказал Митхам, и глаза его слегка заблестели.

— Не грусти, ученик! Я уверен, ты сделаешь всё правильно, и я буду совсем недалеко. Если постараешься, то ты сможешь даже увидеть меня, моё эфирное тело. А потом, днём двадцать первого числа, я покину этот мир. Вызовешь полицию и медиков. Они констатируют смерть. Напишут обычную в таких случаях причину: от старости или от сердечной недостаточности — будет зависеть от их настроения. После чего отвезут в морг, откуда ты заберёшь меня и привезёшь сюда на бальзамирование. Помни, затягивать это дело нельзя! В крематории номер четыре получишь урну с прахом и справку о сожжении. Там у меня знакомый работник, договорюсь. Дальше уже всё будет зависеть только от тебя.

— Я всё сделаю, Учитель, не сомневайтесь!

— Очень надеюсь на это. Много сил и времени положено на подготовку. Мою мумию осматривай регулярно. По мере высыхания мази добавляй свежую, чтобы бактерии не проникли в ткани. В общем, ты моя единственная надежда, ученик!

Митхам чувствовал всю ответственность и серьёзность его задачи. И он изо всех сил будет стараться. Это было видно по его честному и преданному взгляду.