Элена покачала головой, радуясь, что маска скрывает ухмылку.

— Думаю, ты права, леди торговка.

Руа

Каэл уснул, думая, что ему все снится, что ему показался плен и незнакомая земля. Тени драконов мелькали над тем, что он видел, их гул звучал в его снах.

Солнце взошло, и землю покрыл тонкий туман. Они спали на краю мира на траве, северные моря бушевали за ними. Килэй спала крепко, устав от прошлого дня…

Что-то мелькнуло за глазами Каэла. Тень воспоминания, немного шума и жара. Это кружилось во тьме его разума. Он потянулся к ним, но они оттолкнули его.

Ладно. Тени скрывали тайны. Он был уверен, что это его не расстроит. Он не думал, что может расстроиться.

Он обнимал Килэй еще минуту, улыбаясь, ощущая ее тяжелое дыхание. Его ничто не смогло бы оторвать от нее… но странная земля за туманом звала, и он уже не мог подавлять любопытство.

Холмы закрывали их от земли за ними. Их склоны были такими отвесными, что Каэлу пришлось подтягивать себя до вершины за пучки травы. На холмах были деревья. Их стволы были толстыми, и он ощущал себя смешно рядом с ними. Шестеро великанов с трудом обхватили бы ближайшее.

Хотя их верхушки были плоскими, их ветви широко тянулись, и некоторые переплетались с соседями. Если бы не стволы, он не различил бы их. Земля в их тенях была лысой без солнца и влажной от росы.

Когда Каэл добрался до края леса, солнце уже начало восходить.

Туман отступал от его тепла, ослабевал от взгляда солнца и впитывался в землю. Слева появился неровный каменный утес, его скрывали в тени деревья. Луг травы был возле теней, и травинки задевали его колени. Холм заканчивался резко, как и начался.

Он стоял на краю нового мира, о нем не говорилось в «Атласе». Это был регион глубоких долин и острых холмов. Большая гора посреди острова была не одной: высокие вершины торчали из земли, как деревья, их серая плоть была украшена зелеными листьями. Они тянулись, размываясь вдали и сливаясь с небом.

Воздух был холодным, как в Беспощадных горах: дыхание Каэла вылетало белым паром. Но, в отличие от гор, это место смирилось с холодом, было радо погоде. Густая трава и большие деревья росли не вопреки морозу, а из-за него.

Ветерок окутал его, пронесся по холму, задевая крыльями траву и свистя. И поля пели в ответ.

Солнце восходило, и он видел реки гор, большие озера в долинах. Существа усеивали долины — слишком далекие, чтобы их разглядеть, но достаточно странные, чтобы удивить его.

Он двигался, все больше теней отступало, и свет открывал все больше тайн. Он собирался путешествовать, как только Килэй проснется. Он хотел увидеть каждый дюйм этой земли, каждую трещинку…

Гул прервал его мысли. Холм слева задрожал. Камни посыпались с его боков, вершина пошатнулась к долине.

Каэл испугался и не смог побежать. Он медленно попятился, глядя, как холм дрожит.

В тени вспыхнули огни — два сияющих глаза с черными узкими зрачками. Каэл понял, что это был не холм, а дракон. Чудище.

Каэл сжал меч, готовясь вонзить меж глаз дракона, если он нападет

Но он не стал.

Треск заполнил воздух между ними. Не голос, но это было… знакомо. Гул вырывался сгустками, желтые глаза весело прищурились, глядя на его меч.

Дракон смеялся над ним.

Каэл не успел обидеться, большая голова выбралась из тьмы. Чешуя дракона была алой. Рога были короткими и толстыми. Шипы торчали от кончика носа до середины головы, а оттуда — до шеи, и каждый был больше предыдущего. Глаза дракона были скругленными, и от этого его взгляд казался любопытным, а не строгим. Он повернул змеиную шею и осмотрел Каэла. Желтые глаза разглядывали его, и гул был все громче.

Каэл не знал, чего дракон хотел, но явно не навредить, а ему надоело горячее дыхание. Он решил попробовать.

— Здравствуй?

Дракон замер. Он дернул ушами и склонил голову.

Каэл потянулся к его голове, и он отпрянул так резко, что рога врезались в ветки над ним и сбросили прутья и листья на голову Каэла.

— Я не наврежу, глупый! Замри.

Дракон не слушался. Каэл придвинулся, и лапа дракона оттолкнула его. Каждый коготь доставал Каэлу почти до колен.

Он схватился за один и подумал как можно громче:

«Здравствуй?».

Дракон застыл, гул утих в горле. Он смотрел на Каэла минуту, черные зрачки расширились. Что-то загудело в груди дракона. Звук поднимался все громче и выше.

Каэл начал думать о броне из чешуи, боясь, что это подступает огонь, но тут он услышал голос дракона:

«Здравствуй, человек, — голос был мужским. Он хрипел и шипел, напоминая огонь. — Я не говорил с человеком раньше… Но мне и не хватало смелости коснуться одного».

Каэл не сдержался. Он улыбнулся от мысли, что дракон боится его касаться.

Дракон прищурился.

«Не скаль зубы без умысла, человек. Я не хочу втоптать твое тело в пыль, но придется, если будешь и дальше угрожать».

— О, вам смеяться можно, а мне нельзя даже улыбнуться? Так это работает?

«Ты глупо потянулся за хрупким оружием. Это не огонь, чтобы затмить меня, и ты можешь улыбаться, но с закрытым ртом. И драконы не смеются, — он прищурился. — Мы ликуем».

Для существа, не говорившего с человеком, он знал много слов. Каэл сказал это, и дракон вздохнул с такой силой и жаром, что Каэлу пришлось сжать коготь, чтобы не улететь.

«Когда я был юным, крылья носили меня за моря в сердце каждого королевства. Люди явно были любимыми созданиями Судьбы — они живут почти везде. Их слова всегда… забавляли. Они интересно звучали. Я хотел бы выучить все, — он отвел взгляд от Каэла и прогудел. — Я хотел бы выучить их все… все их… их все…».

— Ладно, хватит, — прорычал Каэл, уши звенели от голова дракона. — Не нужно так их крутить. Слова не меняют значение от твоего звучания.

«Да? Зачем тогда столько разных звуков?».

— Не знаю. Не важно. Я Каэл, — он надеялся сменить тему. — Как ты зовешь себя?

«Руа, — сказал дракон. Он скользнул взглядом, пасть изогнулась, как в улыбке. — Меня зовут Руа… Руа… Р…».

— Я понял, — сухо сказал Каэл. Дыхание Руа было лучше голоса, еще и пахло горелым. — Как ты зовешь это место?

«Ах, это Родина, первое королевство, созданное Судьбой. Она прекрасна, да? — Руа склонил голову к Каэлу, снова согрев дыханием. — Ее заботу видно в вершинах гор, а улыбку — в изгибе реки. Эти земли они любит больше всего, наверное».

— Да?

«Да. Запад опасен, а Дикие земли — яростны. Но эти…».

— Погоди… ты был на Западе? — Руа кивнул, и Каэл забыл о раздражении. — Что там? Что ты увидел?

Глаза Руа расширились.

«Это место опасно даже для дракона. Там существа, каких не представить, существа изо льда и пламени. И горы поднимаются по воле волшебников».

— Волшебников? — выдохнул Каэл.

«О, да, великих волшебников. Их чары так сильны, что покрывают море и небо вокруг них ядовитым смогом. Люди и звери не выживают в нем».

— Как ты выжил?

Руа склонил голову.

«Раз в столетие над Западными землями дует странный ветер».

— Ветер? — удивился Каэл.

«Странный ветер, — исправил его Руа. — Он дует недолго, но все же времени хватает. И пока ветер дует, он уносит смог. Я прилетел туда с трепетом в груди, но улетал не таким радостным».

Он потянулся вперед, показывая черный шрам на чешуе груди. Шрам был длиннее руки Каэла. Он разделял чешую, оставляя черную трещину.

Каэл хотел узнать о волшебниках, но Килэй появилась за ним. Она ускорилась при виде Руа. Но если ее и удивил дракон в лесу, она это не сказала.

Она едва взглянула на него, схватила Каэла за руку и потащила.

— Идем. Позавтракаем.

Гул Руа смеялся за ними. Каэл не слышал значение, но Килэй явно поняла. Она развернулась и едко сказала:

— Мы идем охотиться, если это можно.