Он шагнул ближе. Все, что он хотел сказать, все ощущения, все, что он видел, висело в воздухе перед его глазами. Если в ее взгляде мелькнет хоть доля печали женщины или гнева дракона, эти новые пугающие слова выльются.

Они смоют стену между ними, стену, о которой он не подозревал. Он притянут ее к себе, и их раны соприкоснутся, и к миру будут повернуты целые части, а изорванные будут прижаты друг к другу. Он знал, что их раны никогда не исцелятся полностью.

Но пока они вместе, их сердца будут целыми.

Он ждал, едва дыша, огонька, что означал бы, что защита Килэй пала. Даже если она ничего не помнила, она могла видеть, что он сдался. Может, его уязвимость вызовет дракона…

Но нет.

— Что такое? — Килэй вскинула бровь. Капля дождя скатилась с ее носа к губам.

Каэл смахнул каплю и нежно поцеловал ее.

— Я знаю твои имена.

— Что? Как…?

Она опустила руки и попятилась. Он смотрел на нее сквозь волосы, которые дождь прибил к его лбу, словно пряди могли уменьшить вид ужаса на ее лице. Не могли.

Килэй смотрела на него так, словно он был хуже злодея. Его дух сжался, и в защиту поднялось возмущение.

— Ты знаешь, что это единственный путь.

— Ты мог спросить! Ты мог хоть предупредить, а потом лезть в мою… — она прижала ладонь к голове. Ее костяшки побелели, и она отвернулась от него.

Каэл знал, что грядет. В любой миг она выпустит крылья и улетит в небо. Она будет прятаться от него до рассвета. Она всегда так делала, когда злилась. Но Каэл не собирался отпускать ее.

Два ее шага, и он поймал ее.

Они рухнули на траву. Каэл принял почти весь вес их падения локтем. Килэй выгнулась с рычанием. Она сжала его запястья и прижала шипы ее сапог в предупреждении, но он не дрогнул.

— Я знаю, ты меня не ранишь.

Она боролась еще немного, Каэл держался. Она замерла, и он ослабил хватку.

Это было ошибкой.

Ливень сделал броню Килэй скользкой. Он расслабился, и она с силой вырвала руки. Он бросился за ней и не увидел ее кулак. Он не понял, что она замахнулась, пока не лишился воздуха.

Он смог поймать ее за плечи, пока она выбиралась. Килэй извернулась, и он умудрился схватить ее шею, когда она развернулась. Вскоре они застряли на траве под дождем — его лицо было прижато к ее броне на спине, а ее голова застряла под его рукой. И ни один не поддавался.

— Пусти!

— Нет, ты останешься здесь и поговоришь со мной!

— О чем, Каэл? Как ты часами рылся в моей голове, не спросив?

— А ты бы меня впустила?

— Нет! — проревела Килэй. — Не впустила бы!

— Ты не оставила мне вы…! Хватит, — предупредил он, ощутив, как она пытается изменить облик. — Не… Килэй!

Он отдернул голову, когда из ее брони выросли шипы, черная чешуя растянулась и стала белой. Он сжал рога на ее голове и крепко держался.

Сила воина выросла в нем, и он ощутил, как она прижалась к его коже. Он заполнила его мышцы, и они стали тонкими. Он мог поклясться, что кровь вырвется из его вен, но он держался. Он приковал ноги к земле и удерживал Килэй.

Ее яростный рев оглушал, ее крылья били порывами ветра, его хлестал дождь. Она скалилась у его лба, чтобы он ощутил ее клыки, огонь бушевал за ними.

— Мне плевать! — Каэл перекрикивал ее рев. — Жги меня, если хочешь, но я тебя не пущу. Это слишком опасно. Руа убьет тебя, если увидит такой. И я… — Каэл скрипнул зубами от воспоминания, но решил, что слова черного дракона утихомирят ее. — Я не вынесу, если ты умрешь хоть на миг раньше меня. Прошу… я не вынесу.

Она тут же умолкла. Хватка Каэла ослабла, и она стала человеком. Он дал Килэй опустить его на мокрую траву, она обвила его плечи руками и прижала его лицо к своей груди. Так он себе говорил.

На самом деле, он не догадывался, как ходьба по разуму утомила его. Добавить бой с драконом, и Каэл теперь едва держал глаза открытыми.

Помогло, когда Килэй поцеловала его в лоб. Тепло побежало по его голове, по шее, согрело его под замедлившимся дождем. Небо уже не гремело, и капли напоминали морось. Им нужно было найти сухое место для сна.

— Прости, — прошептала Килэй. Она сжимала его, словно держалась за край. — Я просто…

— Переживала?

— Была в ужасе, — призналась она. — Перепугалась. Но раз ты еще не бросился в море, я не так ужасна.

— Я бы не бросился в воду. Ты знаешь, что я не умею плавать.

Ее смех согрел его, как поцелуй. Она снова сжала его.

Они долго молчали. Каэл ждал, пока ее сердце замедлится до обычного ритма, а потом заговорил:

— Ты, наверное, не хочешь знать, что я…?

— Ни за что, — твердо сказала она. — Когда-то я хотела бы услышать, но до всего этого. Я знаю теперь свое место. Этого достаточно.

Каэл вздохнул и обвил руками ее талию. Будет время переживать из-за увиденного. А пока он был рад ее возвращению.

— Так даже лучше. Там всего-то была паутина и немного пыли…

— Молчи, — она почти смеялась.

Он улыбнулся, когда она шлепнула его по руке. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

— Я люблю тебя, Килэй. Это ничто не изменит.

Она поцеловала его подбородок.

— Знаю.

Каэл ждал, не зная, скажет ли она еще что-то о чувствах. Но ее ладонь скользнула под воротник его рубахи и наткнулись на шрамы на его правом плече. Ее пальцы провели по четырем линиям, идеально подходя к ним.

Она нахмурилась.

— Я хочу, чтобы ты стер это.

— Почему?

— Мне не нравится напоминание, что я тебя ранила.

— Мы ранили друг друга, — прошептал он. — Но та ночь была началом всего. Я не хочу это забывать.

Он собрался поцеловать ее, но большая тень упала на их голову. Каэл поднял взгляд и застонал, увидев Горма, устраивающегося на холме над ними.

Его лицо вспыхнуло, когда дракон посмотрел на их сплетенные тела, но Килэй не дрогнула. Она вскинула голову и прорычала:

— Ты против?

Судя по тому, как дракон устроил крылья, ему было все равно.

— Он будет всю ночь сидеть там и смотреть на нас? — пробормотал Каэл.

Килэй пожала плечами.

— Наверное. Он ничего не может с этим поделать… драконы — любопытные существа.

— Уверен. Он надоедлив, — Каэл откатился и лег рядом с ней, их плечи соприкасались. — Ты-то не ходишь везде, подглядывая за всеми.

Она хитро улыбнулась ему.

— Возможно… или меня редко замечали.

Тайная история

Прошли дни с первого визита в красные горы, и Каэл старался сохранять терпение.

Он начинал понимать Килэй. Время с ее драконьей половиной открыло ему глаза: он верил ей, когда она сказала, что не может вынести его боли. Она поступила не эгоистично с ним. Она даже не шутила.

Она отчаянно пыталась спасти его.

Они были связаны. Он понимал теперь, что его тревога заставляла ее страдать. Тьма в его разуме жалила ее не слабее, чем его. Килэй явно ощущала его гнев, его смятение. Хуже того, она должна была ощущать его безнадежность, волну в его разуме, что становилась все выше с каждым днем.

И если он не оттолкнет ее, она потопит их обоих.

И Каэл пытался удержать тревоги. Он прогнал мысли о королевстве и пытался заняться. Он сосредоточится на насущном… и будет надеяться, что его товарищи в безопасности.

Наконец, одним утром Горм позвал их в небо. Он полетел вперед, уводя их к красным горам Руа. Каэл почти слышал смех в его голосе, когда он сообщал остальным о собрании. В утреннем свете он казался черным, пока летел к горам.

Он подлетел так близко к вершине, что Килэй напряглась в ожидании новой битвы. Но Горм в последний миг передумал и направился к камням внизу горы, пока Килэй летела дальше.

— Их больше, — сказал Каэл, глядя из-за ее рогов. Драконов на арках гор было не меньше дюжины. Их желтые глаза, не мигая, следили за Килэй. — Чего они ждут?

«Наверное, надеются на мою медленную казнь с криками».