— Что-то я не понимаю? Он что, желает устроить со мной дуэль? Или это ловушка?

— Или этот сударь не в восторге от перспектив сойтись с тобой в драке и хочет заранее развести рамсы.

— Деда, ты откуда такие выражения знаешь?

— А что? Старинная идиома, означающая разборки магов.

— Да? Ладно, буду иметь в виду. Значит, развести рамсы? Полагаешь, он опасается сталкиваться со мной в противостоянии?

— А кто тебя не боится? Вон, друг твой Галадон до сих пор под стол прячется, когда твоё имя слышит.

— Не преувеличивай.

— Я самую малость. Но светлые тебя точно боятся.

— Но ведь может быть и ловушка?

— Не отрицаю, такую возможность исключать нельзя. Но встретиться было бы полезно.

— Торквин, ваше мнение?

Огладив пухлый подбородок, “колобок” покачал головой.

— Мне кажется, это не засада. Он предлагает нам выбрать место, где-нибудь около реки выше Кемнаро. Настаивает только на времени — ровно в полдень. Ну и, чтобы вы с ним были один на один, а свита ждала на корабле.

— Хм…

Я встал и прошёлся по комнате. Интересно орки пляшут, по четыре штуки в ряд. Что этот родственничек может от меня хотеть? Будет уговаривать отдать Калькуару? Или покается и перейдёт на мою сторону? Странно это всё.

— Деда, у тебя в запасе нет магических фокусов, чтобы подстраховать меня? Ну, не знаю, накрыть защитным куполом или стеной огня?

Мумий усмехнулся, показав жёлтые зубы.

— Придумаю что-нибудь. Ты решил встретиться?

— Угу.

— Тогда ложись спать. К утру будет тебе страховка, — дедушка повернулся к Торквину, — передай моему праправнучку, что Владыка готов дать ему аудиенцию завтра в полдень. На Каменной пристани.

“Колобок” часто закивал:

— Хороший выбор. Туда с берега не подойти, только на корабле, практически посередине между нами и Кемнаро. Я за.

— Пусть приплывает вовремя, ждать Владыка не будет.

— Всё передам, как вы сказали. Разрешите идти?

Мумий отпустил Торквина королевским жестом, дождался, пока тот выйдет, и подмигнул мне.

— Всё будет хорошо, я лично подготовлю место встречи.

— А…

— Ложись спать, утром поговорим.

Старик тоже ушёл, а я завалился в постель. Несмотря на выпитый кауаффий, заснул я мгновенно. Слишком уж бурный на события день выдался.

Утром меня разбудила не Шагра, а мумий.

— Вставай, у тебя переговоры скоро.

Я открыл глаза — за окном ещё стояли сумерки.

— Не рановато?

— Потом отоспишься, тебе ещё плыть к месту встречи.

Что делать, пришлось вставать. После того, как я умылся и выпил кауаффия, мумий выложил передо мной лист бумаги.

— Видишь эту фигуру? Запомни.

Да уж, такую загогулину я точно не забуду — будто ребёнок фигу нарисовал.

— Корабль привезёт тебя на место встречи немного раньше оговорённого. Найди такой рисунок на камне и сядь на него.

— Зачем?

— Затем. Если возникнет опасность, я тебя оттуда телепортирую. Вытащу, как клёцку из супа, быстро и аккуратно. Только ты обязательно должен сидеть на этой фигуре!

— Ничего себе заклинание, седалищное.

— Какое есть. Его твой прапра, не помню кто, придумал. Чтобы с совещаний сбегать, когда скучно становится.

— Значит, проверенное средство, надо брать. Хорошо, деда, я запомнил.

— Вот и отлично. Теперь одевайся и дуй в порт, корабль уже ждёт.

Провожать меня вышла бабушка. Почти силой она впихнула мне в руки здоровенный свёрток.

— Там бутерброды, я тебе на дорожку сделала. Поешь, как на корабль сядешь.

— Хорошо, ба. А где Сеня?

— За воротами ждёт. Караулит, чтобы трамвай без тебя не уехал.

Я обнял стариков, пообещал, что не забуду, куда надо сесть, и отправился на встречу с дальним родственником.

На остановке меня ждали Сеня и трамвай Мурзик. К моему удивлению, эти двое “беседовали”: монстр почёсывал трамвай за ухом и угукал, а Мурзик отвечал басовитым урчанием и мявкал басом. Нарушать такую идиллию не хотелось, но времени у нас было не слишком много.

— Доброго утра, — я помахал им рукой, — поехали, нас ждут великие дела.

Впрочем, эти двое не расстроились, и через минуту мы двинулись вниз от замка.

Трамвай бодро топал по дороге, урча себе под нос, и скоро мы въехали в город. А красиво здесь! Магические фонари ещё не потушили, и в сумерках они создавали какой-то особый уют. Прохожих почти не было, только встречались дворники с большими мётлами и молочники, тащившие ящики с бутылками. Можете смеяться, но мне показалось, что жители по-настоящему любят город. Такое нельзя увидеть явно — это не статуи, не парады и шествия, это мелочи: расшитые коврики перед входом в дома, резные наличники на окнах, лавочки в скверах, сделанные руками горожан, мусор, которого не найдёшь, цветы в кашпо на балкончиках. Понимаете, да? Вроде бы ерунда, а сердцем чувствуешь — город любят. И что самое забавное, я сам его обожаю. Он ведь моё детище, самое лучшее, что я смог дать этому миру. И чтобы его сохранить буду драться со светлыми, с внезапными претендентами и с самой Тьмой.

— Угук!

Из задумчивости меня вывел Сеня, толкнув в плечо.

— Приехали? Идём, поищем наш корабль.

На прощание я погладил Мурзика по морде, и мы зашагали к пристани.

— Владыка.

Как из-под земли перед нами появился Уру-Бука в боевом снаряжении.

— Прошу ваш, корабль ждёт.

— Доброго утра, Бука. Лично будешь сопровождать меня?

Он кивнул.

— Я отвечаю жа вашу бежопашношть, — стальная рука Буки сжалась в кулак.

— Не боишься, что пока тебя не будет, ещё какие-нибудь бантики появятся?

Скривив губы, орк пожал плечами.

— Вы важнее. А бантики… Привыкну, наверное.

Я рассмеялся и хлопнул его по плечу.

— Не переживай. Слово Владыки: больше никаких бантиков, прослежу лично.

— Шюда, — он благодарно кивнул, — корабль на шедьмой приштани.

Это была баржа, как две капли воды похожая на ту посудину, которая привозила нам припасы во времена второй осады светлых и моего романа с Лорен. Интересно, а этот корабль тоже двигают зомби, бегущие в колесе? Я спросил у Буки, и тот кивнул:

— Нам нельжя от ветра жавищить. Не люблю этих мертвяков, но так надёжнее.

— Ладно, пусть будет зомби-движитель, раз ты так считаешь.

Готов поспорить, что эти товарищи потребуют премию. Мёртвые-то они мёртвые, но денег хотят.

Стоило барже отвалить от пристани, как мы с Сеней уселись на носу корабля. Пока доплывём, хоть полюбуемся на красоту. Кстати, у меня же есть бутерброды! Я развернул свёрток, что дала бабушка. Ого, да здесь на целую толпу хватит.

— Бука!

Я махнул рукой орку.

— Садись с нами.

— Нельжя, я на шлужбе, — он с сожалением вздохнул.

— На ближайшие полчаса твоя служба рядом со мной. Садись!

Бутерброды я разделил на три части: две маленькие и одну побольше, для Сени. Мы жевали, молча глядя на воду и думая каждый о своём.

— Владыка, — откусывая кусок, спросил Бука, — а может, мы его того?

— Что? Кого?

— Ну, этого, конкурента. Швернём голову и вшё. Беж головы он Владыкой не жахочет быть. Чё он на ваш титул жаритшя?

— Сначала выслушаем, что этот родственник скажет. Вдруг что-то дельное? А титул… Пусть попробует отобрать. В крайнем случае будет варежки, как Галадон, шить.

— Варежков у наш и так много, — Бука вздохнул, — а голову швернуть полежно. У наш, у орков, вше прошто. Ешли кто на вождя кошо шмотрит, тот его шразу по голове бьёт.

— А если он увернётся? И сдачи даст?

— Тогда новый вождь будет, — усмехнулся орк.

— Экая у вас демократия и быстрые выборы.

— Жато вшё чештно, — Бука улыбнулся, — и никто не жульничает. Кштати, вон она, Каменная приштань.

Не знаю, создала Каменную пристань природа или скучающий маг, но место для переговоров было идеальным. Гранитный утёс, похожий на замок самого мрачного вида, возвышался у самой реки. А у его подножия поднимался из воды каменный уступ, действительно похожий на пристань. Хорошее место: с берега не подобраться, а с воды могут пристать два корабля, не слишком приближаясь друг к другу. И если отойти чуть вглубь, можно спокойно поговорить без свидетелей. Молодец мумий!