Капитан с гордостью закрепил на грудь пластину с изображением застывшего в прыжке снежного барса, надел плащ, что снял с мертвеца, добротный из ткани с золотой окантовкой, и передвинул сатурнитовую фибулу на плечо. Кривая ухмылка перечеркнула довольное лицо.

Колонна машин тронулась, быстро определившись с курсом и выстроившись на марш, покидая разрушенный поселок. Первыми помчались две разведгруппы на легких маневренных внедорожниках.

За воротами начиналось бездорожье.

Свет фар выхватывал неровности местности и стволы деревьев на пути, каменные сколы, пни и ямы. Некоторые животные, попадая под лучи фар, продолжали бежать в полосках света, пока машины не сминали их колесами со специальными зубчатыми покрышками. Замыкающая машина часто останавливалась, проверяя, что осталось от раздавленных тушек.

Колонна пересекла вброд приток реки. Поскрипывали торсионные рессоры механических повозок. Глухо стонали пленные.

Преодолев затяжную возвышенность, туманную низину и край леса по взгорью, колонна машин подъехала к заброшенной дороге, бывшей когда-то магистралью регионального значения, вопреки всему, неплохо сохранившейся.

Взревев силовыми агрегатами и выплюнув в атмосферу облака копоти, транспортеры стали удаляться, направляясь в сторону восточных гор, пока совсем не исчезли, затерявшись за очередным поворотом.

Поселок превратился в обугленные руины погоста на открытом воздухе.

Выжженная земля слабо дымилась, усыпанная пеплом. Безлюдно. Почти что беззвучно. Почерневшие от копоти и гари дома смотрели пустыми глазницами окон. Где-то со звоном битого стекла одиноко хлопала форточка, гудели на ветру ставни. Поскрипывала калитка, висевшая на одной петле.

От дуновения ветерка и прогулочных шагов Ладани витиевато поднимался серый пепел, успевший местами подсохнуть. Даже солнце стремилось скрыться за тучами, не решаясь лицезреть плоды безумной расправы учиненной повстанцами.

Ладани привлек относительно чистый труп повстанца еще нетронутый животными. Она стянула с руки мертвеца энергетический усилитель в форме кастета с защитой кисти и предплечья и с эластичными пластинами на подвижной раме. Подрегулировав ремешки и зажимы приклада под локоть, Ладани закрепила оружие для рукопашного боя, проверила электрические тяги, силовые магниты и емкость батарей. Кастет сидел достаточно комфортно. Сжимались и разжимались пальцы. При ударе рельсовые тяги выстреливали вдоль рамы ударную часть кастета, в локтевой части гасилась остаточная кинетическая энергия. При необходимости, силовая установка разряжалась, выпуская сгусток наподобие шаровой молнии, поражая врагов электрическим током.

Поискав еще немного вокруг этого места и побродив по поселку, Ладани обзавелась подсумком с дополнительными батареями, респиратором с возможностью подключения баллонов воздуха и сменными фильтрами к нему, а также небольшим пистолетом с двумя патронами в обойме, удобным рюкзаком и разгрузочным жилетом с множеством карманов, петелек и ремешков. Поврежденная винтовка и плетка конвоира также привлекли ее внимание, и Лада остановилась, взвешивая, какую пользу можно извлечь из этих предметов.

─ Не, стрелялка сломана, а вот плетка может пригодиться, и весит немного.

При дальнейшем осмотре дороги Ладани насобирала еще кое-какой мелочи. Повстанцы в спешке побросали своих мертвецов, а также остатки амуниции и оружия, не задумываясь о последствиях.

Вот и ее двор. Осторожно поднявшись в свою комнату, Ладани заперла дверь и закрыла окно, зашторив его грубой тканью. Можно присесть и отдохнуть. Она трижды перебрала рюкзак и разгрузку, отсортировывая ненужные в дороге вещи и взвешивая поклажу. После чего принялась изучать коммуникатор одного из повстанцев. Благо, взлом аппарата не занял много времени. Лада наскоро перекусила и просмотрела всю доступную информацию в коммуникаторе: там были схемы, карты, координаты базы повстанцев, позывные и клички друзей умершего бунтаря, маршруты техники и патрулей. Довольная собой она решила выделить пару часиков на отдых.

Путь предстоял неблизкий. Повстанцы сильно натоптали вокруг, но Ладани нашла следы Поля до места посадки в транспортер, где поняла лишь то, что его тащили волоком. «Неужели их интересовал труп? ─ подумала она. ─ Нет. Скорее всего, пленили живым, лишив сознания».

Когда Ладани вышла из разрушенного дома, где прожила не один год, близился вечер. Становилось прохладно. Терять лишнюю ночь, проторчав на одном месте, ей не хотелось. Поправив небольшой рюкзак за спиной, и затянув ремни разгрузки, Лада пристроила на лицо респиратор, который не только очищал и обогащал кислородом вдыхаемый воздух, но и, при необходимости, подогревал его. Выдыхаемый воздух направлялся по гофрированным трубкам под комбинезон, поддерживая шаткий тепловой баланс. Бросив последний взгляд на поселок, ставший чужим и отталкивающим, Ладани накинула на голову глубокий капюшон, скрывший почти все лицо, и зашагала к намеченной цели.

На выходе у раскуроченных ворот рвал на части добычу молодой волк. При появлении Ладани он злобно оскалился, прижав уши. Глаза его плотоядно заблестели, а инстинкт хищника потянул к новой жертве, но меткий удар плетью, со свистом рассекший воздух, заставил хищника отступить, бросив остатки трапезы. Ладани убрала пистолет под складки одежды, тоскливо посмотрела в след убегающему волку и решила, что никогда не вернется в этот поселок. Никогда.

Как заведенный автомат, Ладани шагала, временами переходя на бег. Мелькали сучья, кусты, колючая поросль. Было прохладно, а выдыхаемый через вязаную маску воздух клубился паром. Респиратор болтался на ее шее поверх воротника, пока в нем не было необходимости. Молодому организму дышалось легко и свободно. Ладани изредка останавливалась, чтобы осмотреться, разобрать следы и знаки на траве, ветвях и подмерзшей почве. Брала в руки щепотки земли, листвы или мха, принюхивалась и задумывалась, иногда подолгу теребя их в руках, не замедляя при этом шага.

Несколько раз Лада меняла направление движения, уклоняясь от встречи с дикими животными, пока не увидела какого-то человека за кустарником. Решив задержаться, она взобралась на дерево в целях понаблюдать за ним.

Встретившегося ей незнакомца сложно было отнести к нормальным людям: лицо покрывали темные впадины, ссутулившаяся спина торчала горбом, а кривые руки висели плетьми, намекая на переломы костей. При движении он приволакивал ногу, при этом постанывая и посапывая порванным носом. Поражала еще и его особая тупость: он бесцельно ходил взад-вперед между корнями поросшего ядовитым плющом дерева и глубоко вросшим в землю валуном. Ударившись в ствол дерева, незнакомец разворачивался и шел обратно, пока не врезался в камень, затем действия его повторялись.

Спустившись со своего наблюдательного пункта, Лада прокралась к бесформенному валуну, стараясь не потревожить незнакомца. Оставив рюкзак с тактической разгрузкой, она проворно и бесшумно взобралась на валун. Подняла небольшой камушек и запустила им в незнакомца. Камень звонко щелкнул по лысеющей макушке и отскочил в сторону, как от деревяшки.

─ Эй! Ты как? ─ Ладани поглядывала сверху вниз, приготовившись к возможной самообороне и заняв устойчивую позицию. В руках она сжимала гудевший кастет и уже жалела, что вопреки здравому смыслу решила помочь бедолаге. ─ Помощь нужна?

Незнакомец остановился и завертел головой, выискивая затуманенным взглядом источник шума.

Глаза его мутны и неподвижны, словно стеклянные, посиневшие губы искусаны, а лицо все в глубоких порезах и запекшейся крови, вперемешку с землей. Рваные раны на его руках кровоточили, куски позеленевшего мяса присохли отвратительными наростами, а струпья и обрывки сухожилий свисали, покачиваясь и прилипая к пальцам. Подранными ноздрями он шумно втянул в себя воздух с явным аппетитом. Кашлянул, как будто поперхнулся каким-то комком, и зигзагами бодро побежал в сторону Ладани. Остановил его все тот же камень, явно преобладая в весовой категории. Незнакомец с размаху врезался в него и упал на спину, выгнувшись и забившись в конвульсиях. Что-то отчетливо хрустело во всем его теле, должно быть чувствовал он себя при этом очень скверно.