Ладани с грустью смотрела в окно усиленное сверхпрочным стеклопакетом. Внизу бесновались люди, нося в своих черных сердцах семя разрушения и хаоса. Они крушили и грабили, скандировали какую-то ересь и поджигали здания. Посыпались рухнувшие разом огромные витражные окна входных фойе гостиницы Ницы, и доля толпы хлынула на нулевой этаж холлов, разворовывая все, что только способны унести их алчные руки на себе или волоком.

«После серии терактов стали известны ужасающие подробности, ─ донеслись слова надрывающейся дикторши из экрана центрального видео-вещания города. ─ Разрушен монастырь «Путь Блаженной Дасхаллы». Напомним, что в монастыре содержались на довольствии Церкви две с половиной тысячи сирот с нарушениями здоровья и генным дефектом, аномалиями развития. Многие из них погибли. Пока что неизвестно точное количество жертв, павших от рук фанатиков-абсолютистов. Это вопиющие нарушения закона, наших личных прав и свобод! Теперь террористы и изуверы нацелились на благотворительные фонды, на наше будущее, на наших с вами детей!..»

По аэротрассам и магистралям промчались воздушные глиссеры полиции. За зданием городской эмиграционной службы поднялся мрачный гриб могучего взрыва, клубы дыма подсветила яркая вспышка. Взрывная волна ударила в стекла. Стены завибрировали. Что-то упало с полок. Взгляд Ладани блуждал по далеким огонькам и отсветам окон за парковой зоной.

Восхитительное серовато-синее здание городского Викария с чередой магнитных лепестков винтовых выступов на наружной стене, ограниченных витой сеткой и наполированными перилами, украшенными аллегорическими изображениями марша Императорского легиона, все еще оставалось маленьким знаком былого величия города. В его арьергарде, за блестящими ребрами-опорами виднелись висячие сады с прудами. Под нависшими кольцами дуговых куполов и цилиндрами держателей башен-сателлитов гуляло пламя, которое полностью объяло чадящим дымом здание в форме чуть наклоненного полумесяца поставленного на будто тлеющий и вскипающий сухим туманом обсидиановый тор.

Толпа озлобленных людей мешала пожарным подобраться к очагам огня и предавалась вандализму. Складывалось подозрение, что даже массовые беспорядки с многочисленными людскими жертвами и существенным ущербом городской казне кому-то на руку.

«Полиция планомерно подавляет массовые беспорядки, вызванные переполохом и временной анархией вследствие недавних терактов, которые забрали жизнь Святого человека и Главы Инквизиции Ратмира Шаневика, в виду кончины имя его предалось общественной огласке. Убийцы не стали довольствоваться только этим и, не скрывая своей маниакальной жестокости, зверски замучили и убили сироту, волонтера, молодое дарование, специалиста по Страенским рукописям, находившегося постоянно с Отцом-Инквизитором на добровольном начале, посильно помогая ему добраться до истоков становления единой религии… После возобновления власти Режима будет объявлен семидневный траур, но помните, что виновные понесут справедливое наказание! Оставайтесь дома и не идите на поводу у эмоций, жадности, стадного инстинкта…»

Ладани провела взглядом по пестревшей улице и обратила внимание, что толпа разбегается, стремясь протиснуться дальше от дороги, забиться по укрытиям. Взвыла сирена стражей порядка, и пронеслись короткие остерегающие сигналы, свистки. За отступающей толпой двигались ряды полиции, сплоченно плечом к плечу как на параде или показательных учениях. Не высказывающие утомления, сосредоточенные лица таились за прозрачными стеклами тактических шлемов и интервизоров. Униформа перепачкана, на светлых щитах с синими полосами видны застывшие потеки и темные разводы. Они строем прошагали дальше, а следом покатились низкие очертания бронетранспортеров с газовыми и водометными орудиями в башнях. После шли малые группы зачистки и контроля населения с представителями службы попечения.

─ Ладани, поправь прическу и изобрази обычного перепуганного подростка, ─ в комнату вошла Ница, одетая в заурядную одежду для типичного большинства здешних далеко небедных женщин. ─ Необходимо встретить полицию для опознания личности и восстановления прав. Не к чему сориться со всеми в городе.

─ Пять секунд. Кстати, почему мы покинули заброшенный домик на окраине следующей улицы, где встречали наемников?

─ Там опасно, ─ отозвалась в дверях Ница. ─ Здесь мы в безопасности, относительно.

Ница и Ладани спустились на лифте к нижним этажам, окна и двери закрыты сегментами и створками листовой брони. Ладани отметила, что подружка выкинула охотничьи трофеи и чучела мертвых животных вместе с прошлым управляющим. Железные двери разъехались перед ней и исчезли в нишах стен. Впереди за поворотом оказались еще три обычных двери в ряд из чистого разноцветного стекла, качественного пластика и вставок дерева редких сортов.

Холл и фойе в плачевном состоянии: мебель разбита вандалами, раскурочена обшивка и отделка, свет периодически моргал, искрилась проводка, и только у входа худо-бедно горели обволакивающим светом витые арки, освещая наряд полиции из трех человек с укороченным оружием наперевес и хмурыми неприветливыми лицами.

─ Здравствуйте, сограждане. Вы владеете объектом недвижимости «Искра Агата»? ─ офицер полиции, посмотрев в сторону приближающихся девушек, поспешил смягчить суровое должностное лицо. ─ Разрешите взглянуть на ваши документы и сопроводительную форму межгорода? Чип позиционирования имеется?

─ Конечно, мой командир, ─ томно проговорила Ница и протянула ладошку с жетонами и формой паспортов. ─ Страшно приближаться в такое время к улицам. Кругом безумцы и убийцы.

─ Мы не отнимем много времени, ─ заулыбался растаявший офицер. ─ В нашем присутствии никто не осмелится подойти к вам. Вам ничего не угрожает. Лишь формальность вынуждает нас быть навязчивыми. Мы выполняем свой долг.

─ Скукота, ─ вымолвила Ладани и отвернулась.

─ А это?.. ─ второй полицейский бросил взгляд на дисплей наладонника и пристально вгляделся в Ладани. На ней был цветастый сарафан и огромные ботинки на толстой подошве с алюминиевыми спицами и белыми спиралями, голень и бедра обхватывали ремешки. ─ Ваша дочь? Красивая, вся в мать.

─ Моя дочь, ─ кивнула в согласии Ница.

─ А ваш муж… ─ попробовал осведомиться офицер.

─ Папка давно должен быть тут, ─ перебила его Лада и рассержено дернула за руку подружку. ─ Он по обыкновению задерживается, страшные пробки на магистралях.

Полицейские досадно переглянулись, офицер сконфужено кивнул в знак согласия и неопределенно помахал пальцами перед собой, поправив съехавшую винтовку с укороченным стволом и патронташем-батареей.

─ Так вот, ─ продолжила Лада, стараясь, чтобы слова ее звучали невинно и просто, без явной подоплеки. ─ Папка недавно звонил и был очень зол из-за разгильдяйства подчиненных.

─ Номер полиции вам, полагаю, известен? ─ официальным тоном выговорил офицер и протянул наладонник, делая пометку в цифровых паспортах. ─ Извините за беспокойство. В случаи беспорядков звоните, а пока что запирайте двери на оставшуюся часть суток. О ликвидации анархии и разгерметизации секторов известим по центральному каналу. Карантин не намечается, но комендантский час точно введут на неделю.

Полицейские с непроницаемыми лицами покинули их, поспешив к следующим по улице зданиям.

Эмоции спадали, шум мародеров и смутьянов затихал. Еще витало нечто необъяснимое над самим городом, доносились едва различимые крики и приглушенный свист в одном из направлений ближе к кварталам бедняков, но там и так хватало недовольных властью и режимом людей. Тот же, кто хоть что-то имел, начинал, скрипя сердцем, подсчитывать убытки, нанесенные разгулявшейся толпой и стихией. Трудно сказать наверняка, что из этих зол оказалось меньшим.

Ладани и Ница уже покинули входную арку с обесточенной вывеской «Искра Агата», когда сзади отрывисто взвизгнули покрышки останавливающегося автомобиля. Авто настойчиво посигналило и из его окна показалась усмехающаяся девушка в легкой кожаной курточке.