– Да, адмирал-сан. Он был тяжело ранен, но и ему, и находившемуся с ним командиру роты удалось вернуться. Камерон все еще находится в госпитале, где подвергся наносоматической реконструкции. Он стал настоящим героем.

– Как следует из переданных мне списков военнослужащих, которые я получил сегодня утром, – сказал Аико, – ротный командир представил его к награждению «Имперской Звездой». Мне пришлось отклонить ходатайство.

– Могу я спросить почему, адмирал-сан?

– Из политических соображений. – Аико замолчал и уставился на круглую форму, лежавшую поблизости. – Что это?

– Это именно то, что, по нашему мнению, представляет особый интерес, господа, – сказал Говард. Он подвел их к объекту – отливающей серым перламутром полусфере. Она лежала на щебне у самой кромки туманного моря, ее плоская сторона была открыта обзору. Внутреннее вместилище с гладкими стенками оказалось гораздо меньше общего объема.

– Пусто, – заметил Такахаши.

– Здесь – да. Посмотрите, вон появляется еще одна.

Он показал рукой. Над заполненным туманом кратером на тридцать метров вверх уже поднялась вторая, отливавшая перламутром, аналогичная форма. В воздухе ее поддерживали бледно-голубые крылья магнитного поля, видимого благодаря мощным сенсором уорстрайдера. Она еще немного повисела в воздухе, а затем, поднявшись над туманным маревом, медленно поплыла в сторону наблюдавших за картиной мужчин.

– Она что, появилась из тверди грунта? – поинтересовался Аико.

– Совершенно верно, адмирал-сан. Мы уже давно знаем, что ксенофобы обладают мощным электромагнитным излучением, позволяющим им пробиваться сквозь плотные слои горной породы.

– ПДП, – вставил Аико.

– Так точно, сэр. Под поверхностью земли они создают пути, где скальные породы становятся такими пластичными, что напоминают жидкость, в которой ксенофобы способны перемещаться, подобно тому как субмарины перемещаются в воде. – Он пнул пустой каркас носком ботинка. – До того момента, как нам удалось увидеть этих младенцев в действии, мы полагали, что на этот трюк способны только «альфы» – так мы называем их аналог наших уорстрайдеров – и «беты», являющиеся на деле творениями человека, захваченными ксенофобами и модифицированными. Однако за все время войны с ними, которая продолжается вот уже сорок пять лет на двенадцати планетах, нам ни разу не удалось захватить ни одной ксеномашины. Почему? Потому что даже их осколки, похоже, живут своей собственной жизнью. Они видоизменяются, передвигаются… и разрушают все, до чего могут добраться. Они либо растворяют объекты с помощью нанодезинтеграторов, либо превращают их во что-то иное. Никто из наших разведчиков – я говорю, как о наших, так и о ваших людях – ни разу не имел возможности рассмотреть оригинальную продукцию нанотехнологии ксенофобов вблизи.

Как только плывущий пузырь достиг края кратера, он замедлил ход и снизился, затем, коснувшись грунта, завалился на бок и раскрылся. Одна половина исчезла, как будто ее и не бывало. Вторая оставалась лежать на земле нетронутой – серая копошащаяся масса, открытая морозному воздуху Локи. Такахаши, похоже, испугался, а Аико, прищурившись, с интересом наблюдал, как из полусферы высыпали живые существа.

– А это, – добавил Говард, – по всей видимости, наш первый взгляд на самих ксенофобов.

Определенно это были живые существа, формы органической жизни, а не машины. Каждое по размеру не превышало человеческую руку. Они напоминали сплющенные шарики неправильной формы, улиток без ракушек или морских червей, обитающих в глубинах земных океанов. Существа эти были темно-серого цвета, но их поверхность, как призма, отливала всеми цветами радуги. Так играет на свету черное пятно нефти.

Внутри разбитой сферы было несколько сотен этих созданий. Оказавшись на свободе, они тотчас веером стали расползаться по неровному грунту в разные стороны. Некоторые из них скрылись в тумане, остальные строго по прямой двигались среди камней. Перемещения их тел были пульсирующими, желеобразными. Аико нагнулся, чтобы посмотреть поближе.

– Они связаны.

– Совершенно верно. С такого расстояния страйдер не мог точно передать нам, что имело место на самом деле, но на первый взгляд кажется, что каждый из комочков связан с соседним чем-то вроде тонкого шнура.

– Но являются ли они в таком случае независимыми существами? – поинтересовался Такахаши. – Или это единый организм?

– Наши биологи еще не пришли к однозначному решению. Важно уже само то, что мы их обнаружили.

Говард по линии своей связи дал ИИ, проводившему имитацию, новую команду, и ландшафт изменился. Теперь инопланетных существ вокруг кратера стало гораздо больше. Они резкими, угловатыми движениями, словно соревнуясь друг с другом, пытались достать до серого свинцового неба. Теперь полусферы были разбросаны по всей окрестности. Некоторые были причудливо деформированы, словно таяли под воздействием нанодезинтеграторов, другие казались совершенно свежими. Из ложа кратера продолжали появляться сферы, как пузырьки шампанского. Уорстрайдера на гребне холма уже не было, но вдали, еле различимые, кружили аэрокосмолеты людей, их было не меньше десятка. На вершине гряды раздался взрыв… и в самую гущу кратерной архитектуры вонзился огненный поток. Послышался оглушительный рев.

– Это четыре часа спустя, – прокомментировал Говард, напрягая голос, чтобы быть услышанным в грохоте канонады. – Как только были получены и просмотрены сделанные Камероном записи, мы снарядили туда специальный штурмовой отряд. Сейчас мы присутствуем на имитации, созданной на основании записей, сделанных в зоне одним из «Штормовых ветров».

На гребне гряды появились квадратные формы уорстрайдеров Гегемонии. В ответ на это из кратера выползли аналогичные боевые машины: похожая на дракона «Королевская Кобра», ощетинившийся иглами боевой вариант «Острия пики». Вызов, брошенный человечеством, был принят. Ответом на плазменную молнию, вырвавшую из бока парящей «Медной головы» несколько хлыстообразных щупалец, стала барабанная дробь очереди снарядов с ксенонанодезинтеграторами, выпущенных в сторону гребня. Вскоре дым заволок все поле битвы.

Из тумана появилось три человекообразных фигуры в полном боевом вооружении, в сопровождении четвертой, более крупной формы. Это был «Призрак», LaG-42. Следующий за тремя одноместными страйдерами-разведчиками, вместо орудийных стволов снабженных руками, «Призрак» выполнял роль прикрытия, пуская в клубы дыма очереди ракетных снарядов и лазерные молнии. Тем временем разведчики спускались по склону, следуя в направлении пустых полусфер. До слуха Говарда доносилось шипение выпускаемых из баллонов наноконтрсредств, которыми обрабатывали местность, завывание сервомоторов, когда разведывательные страйдеры наклонялись, чтобы подобрать руками из дюрашита куски полусфер ксенофобов.

– Один из них получил слишком высокую дозу нанодезинтеграторов, – объяснил Говард, – когда уорстрайдеры потащили трофеи на гребень холма. – Контрсредства подвели. Две другие сферы были доставлены в специальную зараженную зону снаружи Мидгарда. С тех пор мы занимаемся тем, что буквально раскладываем их на атомы.

Говард выключил контакт, зона боевых действий пропала из виду, и тройка мужчин опять оказалась в офисе Аико в Асгарде.

– В результате, – продолжал он, – мы имеем молекулярный образец генератора электромагнитного поля ксенофобов. Мы знаем, как они делают этот фокус с перемещением в толще камня. Еще мы близки к пониманию того, как они управляют магнитным полем планеты, чтобы парить над ее поверхностью. Сейчас мы занимаемся программированием наносредств для воссоздания их копий в таком количестве, какое будет нужно.

– С какой целью? – поинтересовался Такахаши. Его студенистые ноги по-прежнему были сложены в позе лотоса, но сейчас он медленно вращался в центре комнаты. Однако его масса и завораживающая взгляд татуировка создавали впечатление, что он сам пребывал в состоянии покоя, а Говард, Аико и стены комнаты вращались вокруг него, как планеты вокруг солнца.