– Хочешь, начнется солнечный восход. Мы можем заказать…

– Нет, я хочу тебя, но не в мечте.

В эту минуту, запертая в компьютерном модуле, она не могла ощущать своей телесной оболочки, но он прервал контакт, выбрался из своего отсека и помог ей выйти из другой кабины. Она всем телом прижалась к нему и долго не отпускала, стоя в самом центре увеселительной площадки.

Еще несколько часов они провели в объятиях друг друга в пустой комнате отдыха одной из казарм. Они не занимались любовью – ни виртуальной, ни подлинной, – а просто наслаждались близостью друг друга и бесконечными разговорами. Дэву нравилось слушать рассказ Кати о том, как она получила свою первую медаль «За доблесть» в местечке под названием Галахад. Это случилось еще до того, как ее перевели на Локи. Потом разговор перекинулся на военную тему и коснулся стратегии и тактики. Он посвятил ее в свою идею, как можно рассредоточить наземные войска и страйдеры таким образом, чтобы они могли поддерживать друг друга. Она выслушала его с большим интересом, задавая вопросы, поправляя там, где замечала явные недочеты, помогая более грамотно оформить идею, после чего предложила подать ее Военному командованию Гегемонии.

Но он так и не узнал, почему она боялась темноты.

В белом сиянии звезды медленно вращалось огромное колесо, создавая центробежную гравитацию для тридцати двух мужчин и женщин, находящихся на борту. ИЦГК Альтаира был одним из пятидесяти Исследовательских Центров Глубокого Космоса, разбросанных по всему космическому пространству, разведанному человечеством. Эти центры предназначались для изучения всевозможных астрофизических феноменов, начиная от гравитационных волн и кончая приливными эффектами Капеллы А и В.

Альтаир, звезда А7, не имеющая собственной планетной системы и удаленная от земли всего на шестнадцать световых лет, находилась под пристальным вниманием ученых с 2236 года. Высокая скорость ее вращения, равнявшаяся на экваторе 160 милям в секунду, послужила основанием для отправки в ее окрестности одной из станций ИЦГК для изучения влияния вращения звезды на ее магнитное поле и солнечный ветер. Хотя с тех пор прошло уже три столетия, Альтаир еще не полностью раскрыл свои секреты.

– Странно, – задумчиво сказала доктор Жанна Шофилд, поднимая свои темно-карие глаза от панели и устремляя их в никуда. От ее левого В-разъема шел кабель цефлинка, по которому необработанные данные, полученные станционными сканерами, поступали непосредственно в банк данных ее памяти. – Этого не должно было случиться.

– Что там у тебя?

Для доктора Поля Эрнандеса жизнь и работа на ИЦГК Альтаира давно превратилась в привычную рутину. Заявления типа: «Странно» или «Этого не могло случиться» – обычно предшествовали сообщению о какой-нибудь неудаче, серьезной поломке аппаратуры, сбою программного обеспечения ИИ станции, происходившими в результате человеческой ошибки. Будучи математиком, он жил по законам этой науки, полагаясь на порядок, логическое мышление и успокоительную предсказуемость чисел. Нарушения давно заведенного порядка ему были ненавистны.

– Магнитные эффекты на К-частоте, – с отрешенным видом сказала Шофилд.

– Какая-то сила искривляет солнечный ветер, и я не в состоянии предположить, что это может быть.

Эрнандес отставил в сторону чашечку кофе, которую держал в руках, и нахмурился.

– Корабль?

Космические корабли использовали достаточно мощные магнитные поля, которые могли отклонять субатомные частицы, пыль и одиночные молекулы газа, что на огромных скоростях движения представляло серьезную опасность.

– В ближайшую неделю здесь не должно быть никакого корабля.

– Термические эффекты не отмечаются, – ответила Шофилд. Звездолеты, запертые в гиперпространстве, как правило, накапливают огромное количество тепла, отдать. которое они способны только в нормальном пространстве. В инфракрасном излучении корабли похожи на маленькие звезды, способные светиться еще несколько часов после выхода из К-Т континуума. – Нет, ничего. Просто след в солнечном ветре, похожий… о, Боже…

– Что такое?

– Боже Праведный! – Эти слова прозвучали так, словно она возвещала о великом побоище. Тонкое лицо Шофилд побледнело, его черты окаменели, взгляд был прикован к чему-то, что возникло перед ее мысленным взором.

– Проклятье, что ты такое увидела?

Он схватил ее за запястье, пытаясь оторвать ладонь от интерфейса, но не смог сдвинуть ее с места, не смог вывести из транса, заставившего ее застыть над панелью.

Одного мимолетного взгляда на столбцы данных на экране было достаточно, чтобы понять, что перед ними – движущаяся цель, что-то невероятно огромное, не меньше километра в длину. Леденящий страх проник в его душу. Там, снаружи, ничего быть не могло. Ему пришло на ум, что наконец замечено приближение ксенофобного звездолета, но, к несчастью, заметила его команда безоружной исследовательской станции.

Далее Пол Эрнандес совершил самый героический поступок за всю свою пятидесятивосьмилетнюю жизнь. Сев рядом с Жанной Шофилд, он послал сигнал тревоги, затем, выдернув шнур ее цефлинка, сделал непредсказуемое – подключился сам.

– Мы только что вышли, Повелитель Жизни. – Третий Контроллер достиг разветвленной проекции, выходящей из ближайшей стены. Слова, выбранные им, свидетельствовали о завершенности… и облегчении. – Переход, похоже, был благополучным.

– Похоже? – В этом единственном вопросе скрывалось многое. – Выполняя эту миссию, от которой столько зависит, мы не можем позволить себе сомневаться.

– Достигающие завершили предписанную им геометрию и теперь мертвы. – Но последнее слово можно было перевести также как «пусты». – До тех пор, пока мы не изучим их останки, нельзя сказать наверняка, чего именно они достигли.

– Тем временем Постигающие пытаются подтвердить новую геометрию. Сделать какие-либо выводы по их первоначальным наблюдениям, как всегда, очень трудно. Тем не менее, наша цель – звезда – близка и, кажется, как мы и ожидали, является близким аналогом нашего родного солнца. Постигающие продолжают искать планеты. Хотя, возможно, что эта звезда бесплодна.

Повелитель Жизни ощутил острую боль разочарования. Бесплодна! В этом слове заключалась болезненная потеря, напрасно потраченные усилия и утрата цели. Все зависело от обнаруженного здесь источника электромагнитных излучений: это открытие предвещало присутствие цивилизации с развитым космоплаванием. Возможно ли, чтобы подобное излучение имело естественное происхождение и было продуктом Вселенной, которая все чаще и чаще потешается над философией ДалРиссов, суть которой заключается в том, что Вселенная и Жизнь едины?

Его ближайшее окружение, бурлившее жизненными процессами, ответа на этот вопрос не давало. Сами стены мостика Корабля были живыми и чутким чувствам Повелителя Жизни представлялись в качестве некоего пульсирующего энергетического каркаса. Пустоту, что царила за стенами Корабля, он не воспринимал. Пустоту, что по-прежнему продолжала насмехаться над логикой, верованиями ДалРиссов, несмотря на опыт, приобретенный в течение восьми тысяч циклов. В этом он полагался на странные чувства Постигающих – жизненных форм, созданных специально для прямого восприятия электромагнитных волн спектра определенной длины. Пронизанная этими волнами Вселенная, насколько знал Повелитель Жизни, была вывернута наизнанку и поставлена с ног на голову и считалась скорее мертвой, пустой, чем живой.

– Остается еще одна возможность, – сказал Третий Контроллер. – Источник тепла, казавшийся мертвым, похоже, является источником электромагнитного излучения. – Два его верхних отростка открылись, выразив озабоченность. – Здесь присутствует некоторая странность. Этот источник тепла может быть искусственного происхождения.