Стенограмма по памяти
«…Мы идем, несмотря на любые наветы!..»
(аплодисменты).
«…все заметнее будущего приметы!..»
(аплодисменты).
«…огромнейшая экономия сметы!..»
(аплодисменты).
«…А врагов народа – к собачьей смерти!!.»
(аплодисменты).
«…как городские, так и сельские жители!..»
(бурные, продолжительные).
«…приняв указания руководящие!..»
(бурные, переходящие).
«…что весь наш народ в едином порыве!..»
(аплодисменты).
Чай в перерыве…
«…от души поздравляем Родного-Родимого!..»
(овации).
Помню, как сам аплодировал.
«…что счастливы и народы, и нации!..»
(овации).
«…и в колоннах праздничной демонстрации!..»
(овации).
«…что построено общество новой формации!..»
(овации).
«…и сегодня жизнь веселей, чем вчера!..»
(овации, крики: «ура!»).
«…нашим прадедам это не снилось даже!!.»
(все встают).
…И не знают, что делать дальше.
«Ойрот-Тура, Ойрот-Тура…»
Ойрот-Тура,
Ойрот-Тура.
Слепней гудящая гора,
тугие вихри мошкары
и всемогущество жары…
В буфете водку продают.
За стенкою
серьезно пьют!
Пьют
за тоску Ойрот-Туры,
пьют
за межзвездные миры,
за наступление нужды
и за безрыбье у воды.
За громкое позавчера
и – за тебя,
Ойрот-Тура.
…А что касается Туры:
дыра!
Дырее нет дыры.
Мандельштам
Кричал:
«Я еще не хочу умирать!..»
А руки вдоль тела текли устало.
И снежная,
непобедимая рать
уже заметала его,
заметала…
А он шептал:
«Я еще живой…»
А он гадал:
орел или решка?..
Пока не сошлись над его головой
черная бездна, —
Вторая Речка.
«Дома быть кому охота…»
Дома быть кому охота,
если за окном «ура!..»
Разговорная погода.
Митинговая пора.
Будоража,
зазывая,
возникая там и тут,
в бане,
в поезде,
в трамвае,
разгораясь,
остывая,
всюду
митинги идут!
Время крика.
Время спора.
Митингует каждый дом.
Митингует до упора.
Беспрерывно…
А потом
снятся
лозунги на стенах.
И, наверное, всю ночь
женщины
кричат в постелях:
«Протестую!..»
«Руки прочь!..»
«О стену разбивая лбы…»
О стену разбивая лбы,
летя
в межзвездное пространство,
мы все-таки рабы.
Рабы!
Невытравимо наше рабство.
И ощущение стыда
живет
почти что в каждом споре…
Чем ниже кланялись тогда,
тем громче
проклинаем после!
«Мир издерган и распят…»
Мир издерган и распят.
Время – бешеное…
Вот – опять,
опять,
опять, —
зона бедствия…
Пропадая навсегда
в липкой полночи
дети,
птицы,
города
просят помощи.
Пепельной зари лоскут.
Слезы беженца.
Реки бедствия
текут
к морю бедствия.
Застываем, не дыша,
над новой
бездною…
И не душа уже душа,
а зона бедствия.
«Вместо чая и вместо бензина…»
Вместо чая
и вместо бензина,
вдоль шоссе на знакомый мотив —
повелительный оклик
призыва,
несгибаемый
императив.
Почему-то все время некстати
надвигаются из пустоты:
«Покупайте!..»
«Храните!..»
«Летайте!..»
То на Вы,
то на Мы,
то на Ты…
Жаль,
закрыто кафе на обед,
а над дверью начертано:
«Слава!..»
По дороге
и слева, и справа —
лишь призывы.
Политбеспросвет.
Март 1963 года
Не волнуйтесь,
мы умрем.
Не в петле и не на плахе.
Ваши должностные страхи
мы
с собою заберем.
Славным следуйте путем:
в душах и в бумагах шарьте,
запрещайте,
разрешайте.
Радуйтесь.
А мы уйдем.
Точка…
Но уже сейчас
твердо знайте, дорогие:
все равно
придут
другие.
Злее нас.
Слышнее нас.
