Селена глядела на неправдоподобно тонкую талию Кальтены. Неужели это у нее от природы? Или она так затягивается в корсет? Но как тогда она умудряется дышать?

— Между прочим, госпожа Лилиана и капитан Эстфол — давние и очень близкие друзья, — вдруг сказал Дорин.

Селена не ожидала, что Шаол покраснеет, и ей это понравилось.

— Боюсь, я им успею намозолить глаза, — добавил принц.

— Намозолить глаза? — притворно удивилась Кальтена. — Для нас всех — великое счастье находиться в вашем обществе. А позвольте спросить, ваше высочество: наше общество не утомляет вас?

Все это было сказано игривым тоном, но под игривостью пряталось раздражение. Вероятно, Кальтена искреннее считала, что центром внимания в замке будет она.

Селена не умела поддерживать светские беседы, а то, что она могла бы сказать, вряд ли понравилось бы красотке в белом платье.

— Не знаю, как вы, а вот госпожа Лилиана успела устать от моего общества. Даже не знаю, кто из нас за время долгого пути больше устал друг от друга.

— Где вы нашли такое потрясающее платье? — проворковала Кальтена, сообразив, что дальше выказывать пренебрежение к Селене не в ее интересах.

— Я велел его сшить для госпожи Лилианы, — небрежным тоном ответил Дорин.

Он переглянулся с Селеной, и в синих глазах их обоих отразилось одинаковое намерение. Селена почувствовала, что у нее с принцем есть один общий враг.

— Сшито точно по мерке, потому так великолепно сидит. Правда, госпожа Кальтена?

Кальтена поджала губы, но тут же заставила себя улыбнуться как можно искреннее.

— Я заворожена. Вот только… этот невзрачный оттенок зеленого цвета… он усиливает природную бледность кожи.

— Между прочим, отец госпожи Лилианы чрезвычайно гордится, что у его дочери такая бледная кожа. Весьма большая редкость для уроженцев Бельхэвена.

Принц посмотрел на Шаола, не сумевшего скрыть свое удивление.

— Капитан Эстфол, вы согласны?

— С чем? — чуть ли не рявкнул капитан.

— С тем, сколь необычна наша гостья госпожа Лилиана.

— Ваше высочество, вы вгоняете меня в краску, — включилась в игру Селена. Тем не менее слова принца ей польстили. — В сравнении с госпожой Кальтеной я просто бледная копия.

Кальтена тряхнула головой.

— Вы очень добры, — пробормотала она, глядя на Дорина.

Принц переминался с ноги на ногу.

— Вы сказали, королева желает меня видеть? Тогда поспешу к ней.

Он поклонился Кальтене, затем Шаолу. Селена ждала, что Дорин поклонится и ей, но он осторожно взял ее руку и поднес к губам. Губы его были мягкими, а поцелуй — мимолетным, и все равно у Селены вспыхнули щеки. Ей с трудом удалось устоять на одном месте и подавить сильное желание влепить принцу пощечину.

— До встречи, госпожа Лилиана, — ослепительно улыбаясь, произнес Дорин.

Селене очень хотелось увидеть лицо Кальтены, однако придворный этикет требовал реверанса. Когда она поднялась, принц удалялся, засунув руки в карманы и что-то насвистывая.

— Нам тоже пора, — сказал Шаол. — Госпожа Кальтена, вас проводить?

Предложение было неискренним, и капитан даже не скрывал этого.

— Нет, — сухо ответила Кальтена, прекратив игру в учтивость. — У меня встреча с его светлостью, герцогом Перангоном. Госпожа Лилиана, надеюсь, мы с вами еще увидимся.

Произнося эти слова, Кальтена пристально следила за Селеной. Такой взгляд сделал бы честь любому ассасину.

— Нам с вами непременно стоит подружиться.

— Конечно, — сказала Селена.

Кальтена удалилась, окруженная белыми с золотым отливом волнами своего платья. Селена с капитаном нарочно пошли медленно, дожидаясь, пока звук шагов Кальтены окончательно смолкнет.

— Ну как, очарована зрелищем? — с видимым раздражением спросил Шаол.

— Необычайно. — Селена сама взяла его за руку, слегка погладив пальцы. — Теперь ты должен делать вид, что я тебе нравлюсь, иначе вся ваша с принцем затея провалится.

— Я заметил, у вас с ним одинаковое чувство юмора.

— А представляешь, вдруг мы станем с ним близкими друзьями, а тебе придется хиреть в одиночестве.

— Дорин предпочитает сходиться с женщинами более знатного происхождения и более красивыми.

Селена резко повернулась к нему, и капитан усмехнулся:

— Сколько же в тебе самодовольства, «госпожа Лилиана»!

— Просто я ненавижу дамочек вроде этой Кальтены! Они так отчаянно сражаются за мужское внимание, что готовы предавать лучших подруг и ломать жизнь другим. И мы еще утверждаем, что мужские мозги не годятся для мышления! По крайней мере, мужчины прямее и целеустремленнее.

— Говорят, отец Кальтены по богатству не уступает королю, — сказал Шаол. — Потому-то Перангон так и вытанцовывает вокруг нее. Представляешь, она прибыла в замок не верхом, не в карете, а в паланкине размером с крестьянскую хижину, если не больше. Ее несли почти двести миль.

— Какая чушь, — поморщилась Селена.

— Мне жаль ее слуг.

— А мне жаль ее отца!

Они оба засмеялись, не заметив, что за разговором дошли до покоев Селены. Она кивнула караульным, томящимся возле двери.

— Ты сегодня завтракал? Я не успела. У меня внутри все от голода сводит.

Капитан оглянулся на стражников, и его улыбка начала меркнуть.

— Меня ждут важные дела. Нужно подготовить сопровождающих, которые отправятся с королем.

Селена открыла дверь, но по-прежнему смотрела на Шаола. Улыбка снова озарила его лицо, сместив вверх маленькую веснушку на щеке.

Из покоев вкусно пахло, и у Селены потекли слюнки.

— Когда ты успел?

Шаол покачал головой:

— Я тут ни при чем. Лучший ассасин Адарлана не должна ждать, пока ей приготовят еду.

Отойдя на несколько шагов, капитан остановился и, повернувшись к ней, сказал:

— Не забывай: завтра — настоящее начало состязаний. Хотя ты и утверждаешь, что не особо нуждаешься в упражнениях, выспаться тебе нужно обязательно.

Селена выпучила глаза и шумно захлопнула дверь. Но потом, за обедом, она вспоминала слова капитана и напевала себе под нос.

Селене казалось, что она едва успела задремать, как вдруг чья-то рука коснулась ее плеча. Ей хотелось спать, и утреннее солнце, хлынувшее сквозь раздвинутые шторы, вовсе ее не обрадовало. Селена что-то буркнула спросонок, намереваясь повернуться на другой бок.

— Вставай, — послышался знакомый голос.

Естественно, это был Шаол.

Селена юркнула под одеяло, укрывшись с головой, но Шаол сбросил его на пол. Ночная сорочка не грела, и Селену пробрала дрожь.

— Мне холодно, — по-детски захныкала она, прижимая колени к телу.

Сейчас ее не заботило, что нужно победить свыше двадцати претендентов, а времени в обрез. Она отчаянно хотела спать. И почему бы наследному принцу не вытащить ее из Эндовьера парой месяцев раньше? Тогда бы у нее хватило времени отдохнуть и восстановить силы. Или Дорин поехал за ней сразу же, как только узнал о предстоящем состязании?

— Вставай, — повторил Шаол, вытаскивая из-под ее головы подушку. — Ты нещадно тратишь мое время.

Возможно, капитан что-то и увидел сквозь вырез ее ночной сорочки. Селене было все равно. Бормоча ругательства, она подползла к краю кровати и протянула руку, касаясь пола.

— Пожалуйста, принеси мне туфли, — попросила она. — Пол совсем ледяной.

В ответ Шаол что-то буркнул, но не сдвинулся с места. Селена сделала несколько шагов по холодному полу туда, где подошвами вверх валялись туфли. Потом, толком не проснувшись, прошлепала в столовую. Там ее уже ждал сытный завтрак.

— Ешь больше, — велел Шаол, кивком указывая на тарелки. — Через час начнутся состязания.

Все свои чувства от услышанного Селена вложила в громкий вздох. Словно молодая медведица, она плюхнулась на стул. Вилки, ложки, ложечки — и ни одного ножа. Пришлось ткнуть вилкой в целый кусок жареной колбасы.

Шаол не сел за стол, а остался стоять в дверях.

— Позволь тебя спросить, где это ты успела так устать?