Селена была в полном замешательстве.

— Ты можешь сказать, что случилось?

Только сейчас она заметила в дрожащей руке принцессы кусок измятого пергамента.

— Они устроили бойню, — прошептала Нехемия, качая головой, будто не хотела верить в то, что говорит.

— Кто? — спросила Селена, холодея всем телом.

Нехемия ответила сдавленным рыданием и только потом заговорила:

— Легион адарланской армии захватил в плен пятьсот эйлуэйских мятежников. Они скрывались на границе Задубелого леса и Каменных болот.

Черные слезы текли у Нехемии по щекам, оставляя дорожки на ее изумительно красивом платье. Длинные пальцы принцессы продолжали мять пергамент. Вероятно, это было письмо, переданное ей неизвестно кем.

— Отец пишет, что пленных гнали в Калакуллу. По пути несколько человек попытались бежать и… — Нехемия тяжело дышала, с трудом выталкивая каждое слово. — И тогда адарланские солдаты убили всех. Всех, кто там был. Даже детей.

Тошнота подступила к горлу Селены. Пятьсот пленных, забитых, как скот.

Только сейчас Селена заметила в дверях телохранителей принцессы. Их лица оставались бесстрастными, но их глаза… Селена боялась встречаться с ними взглядом. Наверное, среди пленных были их друзья или даже родственники. И наверняка кому-то из убитых Нехемия помогала, кого-то оберегала.

— Какая же я наследная принцесса Эйлуэ, если мне нечем помочь моему народу? — шептала Нехемия. — Могу ли я вообще называться принцессой, если такое творится?

— Как я тебя понимаю, — в ответ прошептала Селена.

Эти слова разрушили оцепенение, владевшее Нехемией. Она бросилась к Селене, уткнулась в плечо и дала волю слезам. Селена чувствовала: любые слова сейчас бесполезны. Она просто обнимала рыдающую принцессу, сама замерев и отказываясь верить в случившееся.

Селена сидела у окна спальни и рассеянно следила за танцем снежинок в вечерней мгле. Нехемия давно уже вернулась к себе. От Селены она уходила, отмыв все черные полоски на щеках и гордо расправив плечи, как и полагается принцессе. Часы пробили одиннадцать. Селена встала, потянулась и тут же замерла от боли в животе. Стараясь дышать ровно, она нагнулась и подождала, когда судороги ослабнут. У нее началось это больше часа назад. Вместе с болью накатывал озноб. Тепло ярко пылающего камина сюда не доходило, и Селена закуталась в одеяло. Спасибо Фалипе, которая подала ей чашку травяного чая.

— Вот, девочка, выпей, — сказала служанка, ставя чашку на столик. — Это поможет.

Она наклонилась к Селене, опершись о спинку кресла, и почти шепотом добавила:

— Бедняги они, эти эйлуэйские мятежники. Представляю, каково сейчас принцессе.

Вместе со спазмами внутри Селены поднимался гнев.

— Хорошо еще, что у нее есть такая подруга, как ты, — сказала Фалипа.

— Спасибо.

Селена по привычке обхватила руками чашку и едва не обварила себе колени.

— А ручка у чашки на что? — усмехнулась Фалипа. — Вот уж не думала, что ассасины бывают такими неуклюжими. Если помощь понадобится, зови меня. Сама в свое время намучилась с этими женскими делами.

Селена кивком поблагодарила ее. Фалипа ушла. Селена успела сделать несколько глотков и снова скрючилась от грызущей боли внизу живота.

Эндовьер, отняв у нее почти все, освободил ее от малоприятной ежемесячной женской особенности. Но теперь, через три с половиной месяца жизни в нормальных условиях и сытной пищи, это вернулось. Селена чуть не плакала. Как в таком состоянии она будет упражняться? До завершающего поединка — всего месяц.

А снежинки, равнодушные к ее страданиям, вспыхивали в свете, льющемся из окна, и продолжали свой удивительный танец, музыка которого была недоступна человеческому уху.

Элиана призывает ее уничтожить зло в замке. А что древняя королева скажет насчет зла в других частях Эрилеи? Жертвы там исчисляются сотнями. Интересно, кто-нибудь считал, сколько людей нашли свой конец в Калакулле и Эндовьере?

Мысли Селены прервал новый гость.

— Я слышал про Нехемию, — сказал вошедший Шаол.

— Капитан, не поздновато ли для визита? — спросила Селена, кутаясь в одеяло.

— Ты что, заболела?

— Так, недомогание.

— На тебя подействовало известие об убийстве мятежников?

«Неужели он не догадывается?»

— Нет. — Она поморщилась от новой рези в животе. — Мне нездоровится.

— Тут и впрямь заболеешь, — подхватил Шаол, глядя не на нее, а на пол. — Есть от чего. А тому, кто собственными глазами видел Эндовьер…

Капитан провел рукой по лицу, словно избавляясь от воспоминаний о страшном месте.

— Надо же, пятьсот человек.

«Неужели и его пробило?» — удивилась Селена.

Шаол стал расхаживать взад-вперед.

— Послушай, я знаю, что иногда бываю строг с тобой. Ты даже жаловалась на меня Дорину. Но… — Он остановился, повернувшись к Селене. — Это хорошо, что ты подружилась с принцессой. Мне нравится твоя честность и верность вашей дружбе. Ходят слухи, будто Нехемия тайком помогала эйлуэйским мятежникам… Если бы кто-то завоевал мою страну, я бы тоже делал все возможное, только бы вернуть свободу.

Селена хотела ответить, но ей мешала боль в пояснице, добавившаяся к спазмам в животе.

— Знаешь, — вновь заговорил Шаол, вставая у окна, — я был во многом не прав.

«Ну зачем он приперся?»

Окружающий мир завертелся, словно детский волчок, наклоняясь то в одну, то в другую сторону. Хуже всего, если ее сейчас начнет рвать. В прошлом такое бывало.

— Шаол, — только и могла произнести Селена, поскольку из-за подступающей рвоты ей пришлось срочно зажать рот рукой.

— Я вот все время думал: неужели тебе не хотелось…

— Шао-ол, — простонала Селена.

Капитан резко повернулся к ней, и тут, не в силах сдерживаться, Селена исторгла на пол весь ужин.

Шаол поморщился и отскочил в сторону. Рот Селены наполнился едкой горечью, а хлынувшие слезы обожгли глаза. Новый спазм заставил ее опуститься на колени. Селену вновь вырвало, на этот раз желчью.

— Так ты… действительно заболела? — испугался Шаол.

Он крикнул служанку и довел Селену до стула. В голове у нее начало проясняться. Кажется, он о чем-то спрашивал.

— Тебе надо лечь в постель. Я донесу тебя на руках.

— Да я… по-другому больна, — простонала Селена.

Шаол усадил ее на постель, откинул покрывало. Появившаяся служанка хмуро покосилась на испачканный пол и отправилась за подмогой.

— Как это… по-другому? — не понял Шаол.

— Я… в общем…

Лицо Селены буквально раскалилось, грозя вот-вот растечься по полу.

«Ну и тупица!»

— У меня начались женские дела!

Лицо капитана тоже стало ярко-красным. Он смущенно провел рукой по волосам.

— Если… тогда… тогда я лучше уйду, — запинаясь, пробормотал Шаол и неуклюже поклонился.

Он стремительно вышел и чуть не споткнулся, задев за дверной косяк. Зрелище было настолько комичным, что Селена, превозмогая боль, улыбнулась.

Пришли служанки и молча стали убирать пол.

— Вы меня простите, — виновато начала Селена, но женщины отмахнулись и продолжили заниматься своим делом.

Селене не оставалось ничего иного, как забраться под одеяло и мечтать о скором сне.

Но сна не было. Селена ворочалась, ища наилучшее положение для своего взбесившегося живота. Дверь снова открылась, и на пороге появился смеющийся Дорин.

— Мне повстречался Шаол, так что я знаю о твоем… «интересном состоянии». Кажется, ты перепугала беднягу сильнее, чем все растерзанные трупы.

Селена открыла глаза. Принц бесцеремонно уселся на ее постель.

— Ваше высочество, мне действительно очень плохо, и сегодня я — никудышная собеседница.

— От этого еще ни одна женщина не умерла, — парировал ее возражение Дорин.

Он извлек из кармана новенькую колоду карт.

— Почему бы нам не сыграть? Можем прямо на одеяле, — предложил принц.

— Я вам уже сказала: мне нездоровится.

— По твоему лицу что-то незаметно.